Александр Василевский - Люди молчаливого подвига

— Да, и языки знает — немецкий, польский, русский, украинский и французский. Отличный конспиратор. Камень… Утверждаете?

— Согласен, — кивнул полковник.

Затем Гнедаш беседовал по отдельности с каждым из членов группы…

И вдруг к нему в комнату вошла Таня. Несмотря на выдержку, которой капитан немного даже гордился, он чуть-чуть смутился. Но тотчас взял себя в руки. Понял, кто она.

— Клара Давидюк, назначена к вам радисткой, — доложила девушка.

— Эх, Таня, вот видите, как плохо обманывать, — рассмеялся он.

— Но ведь и вы обманули меня, Остап Федорович.

— Да, да, ну конечно, теперь вы, надеюсь, все понимаете? Мне говорили о вас… Но я все же никак не могу представить себе: вы — и радиостанция! Так, значит, теперь вы — Смирная?

— Так точно, товарищ капитан.

Он заметил, что она немного встревожилась — а вдруг снимет ее кандидатуру… Все-таки девчонка…

Перед отправкой в тыл командир группы был вновь зашифрован в подполковника Шевченко Остапа Федоровича. А затем еще раз кодом Новый. Иван Франкль стал сержантом Тисовским и вторично закодирован как Окунь. Остальные члены группы также получили псевдонимы — Левый, Мудрый, Лихой и т. д.

Последняя беседа Гнедаша с полковником Беловым состоялась утром 18 декабря 1943 года. Капитан доложил о готовности и повторил все полученные инструкции.

— Составом группы довольны? — спросил Белов.

— Вполне.

— Впечатление о вашей радистке?

— Впечатление-то хорошее…

— Понравилась? Она всем нравится. Мы бы рады ее не пускать, но таких не удержишь в штабе. Вы уж ее берегите.

— Вот это как раз тревожит меня.

— Хорошо, что тревожит. Будете осторожнее. Радистка радисткой, но в тех условиях, в которых вы окажетесь там, всем вам нужна мадонна… А? Похожа?

— Не знаю. Я не видел мадонн… Просто милая девушка…

Пауза.

— Контакт с заместителем?

— Абсолютный. Спрашивал меня, как насчет гражданства. Он ведь еще не получил его.

— Получит. Документы его в Президиуме Верховного Совета СССР вместе с нашим ходатайством. Надежный будет помощник. Просьб, пожеланий нет?

Гнедаш пожал плечами.

— Если только письма будут — велите хранить. А так… Нет, ничего…

Белов молча кивнул в знак согласия и обнял Нового. Уже на следующий день, 19 декабря, на стол к полковнику легло первое донесение, правда, еще с нашей стороны:

«Белову. Обстановка ясна. Сегодня в ночь на девятнадцатое ухожу. Результаты сообщу завтра в час тридцать. Новый. Смирная».

Заброска группы Гнедаша в тыл предполагалась на самолете. Однако после десятидневного ожидания летной погоды решили отказаться от этого варианта. Ночью разведгруппа двинулась на запад. Линию фронта перешли удачно в 12 км южнее Паричи. Через несколько дней достигли района Лунинца.

Здесь разведчики сориентировались, спрятали снаряжение в лесу и разошлись небольшими группами по два-три человека. Было уже намечено, кто куда. Клара с рацией обосновалась в поселке Хоростово. Здесь не было немецкого гарнизона, и потому поселок решили сделать базой. Место подготовили через разведку партизан.

Гнедаш предъявил документы на подполковника Шевченко. Отсюда, из Хоростова, потянулись нити в Пинск, Лунинец, Барановичи, Кобрин, Брест, Белосток, Варшаву.

Устроив Клару, Гнедаш взял двух помощников и покинул базу.

Встречи. Пароли. Явки. Все уже было знакомо. Чтобы иметь возможность перепроверять добываемые сведения, он на каждой станции ставил двух человек, не связанных, однако, между собой.

Держал он себя независимо. В Пинске потребовал от бургомистра, чтобы ему отвели квартиру. Но это уже была не прежняя дерзкая выходка, а трезвый расчет: раз человек ведет себя так смело, стало быть, у него есть рука в Третьем рейхе. К тому же кончался год 1943-й. Сталинградская и Орловско-Курская битвы были уже позади. Настроение оккупантов менялось. Он видел нервозность, тревогу даже среди офицеров.

Уже 29 декабря штаб фронта получил первую радиограмму о концентрации войск в районе Пинска. В следующей было уточнение — сколько дивизий, какое вооружение. В третьей — количество вагонов и состав грузов, направлявшихся на восток и обратно, на запад.

За первый месяц работы Клара девяносто раз выходила в эфир. Девяносто раз… И каждый выход мог стоить жизни.

В деле я видел пометки, сделанные, вероятно, Беловым:

«Группа Нового работает весьма интенсивно. Как правило, сведения очень ценные».

Об оперативности работы Гнедаша можно судить по датам. 21 января штаб по радио запрашивает его о наличии вражеских соединений. Уже на другой день к вечеру Новый передает точные данные: аэродромов — столько-то, самолетов — столько-то и каких, как охраняются и т. п.

Из Бреста Гнедаш сообщил:

«Знаком с польским помещиком, имеющим связи в Варшаве, Бресте, Белостоке. Принят в немецких кругах, одновременно имеет связи с подпольной антифашистской организацией в Варшаве».

На этого помещика Гнедаш потратил немало сил. Он познакомился с ним как виноторговец, к тому же делец, втихомолку скупающий драгоценности. Но первый «заброс», так сказать, сделал, обывательски ругнув немецкий порядок и высказав несколько пессимистический взгляд на окончание войны. Разговор шел один на один.

— Ну, а у вас-то какие планы, а? — спросил помещик.

Разведчик неопределенно пожал плечами:

— При всем том, я слишком связан с новым порядком.

— Я понимаю, корабль тонет… Какой же берег вы избираете?

Кажется, слишком. Но в то же время на провокатора не похоже. Гнедаш делает испуганное выражение лица, как бы опасаясь свидетелей, и меняет тему беседы…

Гнедаш подробно доносит Белову о поведении помещика. Белов радирует:

«Продолжайте следить, опасайтесь провокации».

Однажды помещик, выйдя из кабачка, где они довольно-таки изрядно выпили, вдруг ошарашил Гнедаша репликой, брошенной как бы вскользь, между прочим:

— Милый мой, вы мастер, а я дилетант.

По тону Гнедаш понял, о чем идет речь, но ответил уклончиво:

— Ну, по-моему, вы тоже пользуетесь успехом у женщин.

— Я не об этом. Вы, конечно, можете убить меня, но… фашистов я ненавижу! Запомните — майор… Эта фигура вас заинтересует.

Гнедаш приставил к помещику одного из своих людей, а сам стал искать выход на майора. На это потребовалось около трех недель. И вот он радирует Белову:

«Противником сформирована команда «Вега» — занимается переброской в нашу страну небольших шпионских групп. Создана также команда «Абертруно» — занимается контрразведкой в прифронтовой полосе с задачей выслеживания наших разведчиков. Координирует действия обеих команд майор… Веду за ним наблюдение. Новый».

В беседах с гитлеровским майором Гнедаш работает по той же легенде, что и с помещиком. Да и психологически он ведет ту же линию, но, конечно, более сдержанно. Среди бандитов нельзя выглядеть безгрешным. Это опасно, ибо раздражает, вызывает подозрение. Гнедаш даже признается фашисту, что немного напуган, — черт его знает, как теперь повернутся события. Дает понять майору, что сколотил порядочный капитал и не знает, куда его поместить. Точный расчет. Оказывается, сам майор встревожен тем же…