Анатолий Чехов - Чёрный беркут

Там, где ливни нанесли ил и песок, даже на расстоянии видны были рубчатые следы новых галош. Подняв руку, Яков жестом указал появившемуся над обрывом Аликперу на след и махнул рукой вперед, показывая, что они с Дзюбой пойдут по дну отщелка, а Аликпер с пограничниками пусть страхуют их сверху.

Рубашка Якова успела промокнуть от пота и высохнуть на ветру. Мучительно хотелось пить. О еде он как-то не думал, хотя позавтракали они с Дзюбой на рассвете. Цель близка! Еще немного усилий — и они настигнут Шарапхана!

Шаг за шагом пробираясь по дну отщелка, перебегая от валуна к валуну, все время проверяя направление по ясно видимым отпечаткам галош, Яков и Дзюба беспрепятственно подошли к низкому входу в одну из пещер, прикрытому срезанной и приставленной к отверстию густой колючкой. Сомнений не было: нарушители здесь. Но почему тишина? Почему не стреляет Шарапхан? На площадке всюду следы. Прежде чем забраться в пещеру, бандиты что-то тут делали, куда-то уходили, может быть, прятали торбы. Да и здесь ли они сами?

— Вылезайте! — громко крикнул Дзюба. — Иначе брошу бомбу.

— Не надо бомбу, сейчас вылезем! — послышалось в ответ.

Один за другим из темного зева пещеры появились три человека.

Никто из них не был похож на Шарапхана, хотя один очень высокого роста, широкоплечий и грузный.

Яков помнил облик Шарапхана с детства. Хорошо знал его по рассказам Балакеши. Шарапхану приписывали образ зверя с крючковатым орлиным носом, круглыми глазами, с лицом, побитым оспой. Такого среди этих троих не было. У всех черные короткие бороды, лица загорелые, тревожно бегающие глаза, на головах вязанные из верблюжьей шерсти шапочки.

— Есть еще кто в пещере? — по-курдски спросил Яков.

— Нет, никого нет.

Кайманов влез в пещеру. Неяркие лучи заходящего солнца освещали противоположный склон отщелка, отражались от камней слабыми отблесками, озаряли внутреннюю часть выдолбленного в горе углубления. В одной стороне на подстилке из сухой травы сложены торбы. В другой — такое же примятое сено. Здесь лежали сами контрабандисты.

Яков сантиметр за сантиметром осмотрел стены, даже перетряхнул пучки сухой травы, но ни другого выхода из пещеры, ни новых следов, ни оружия не обнаружил. Выбросил из пещеры торбы с какими-то мелкими товарами (банок опия в них не было). Затем вылез сам.

Обычная контрабанда. При чем тут террористы? Где Шарапхан?

Яков мучительно думал, когда и в чем допустили она с Дзюбой ошибку. Цель казалась совсем достижимой. И вот провал. Выходит, что целый день гонялись напрасно, чтобы только задержать обыкновенных шаромыг.

Почему-то сразу нестерпимо захотелось есть. По-прежнему мучила жажда.

Но в торбах у контрабандистов — ни грамма съестного. Воды в бурдючках всего несколько глотков. Очевидно забравшись в пещеру, они успели попить и поесть. Не было ничего съестного и у пограничников.

Старший наряда с заставы Пертусу — командир отделения с двумя треугольничками в петлицах уже допрашивал задержанных.

— Где оружие?

— Нет оружия...

Пограничники убедились, что оружия у них действительно нет. Аликпер снова стал карабкаться на скалу, чтобы отыскать след наверху, идти в погоню.

Яков медленно пошел по отщелку, осматривая грунт. В полсотне шагов от пещеры увидел на песке ясный отпечаток следа большого чарыка, точно такой же, как там, недалеко от центральной тропы, где они с Дзюбой ждали террористов.

Вернувшись к пещере, Кайманов приказал рослому нарушителю снять галоши и портянки. Тот, не понимая, для чего это понадобилось русскому, спокойно разулся, показал свои мозолистые, в мелких трещинках и морщинках ступни. Шрама на подушке большого пальца не было.

— Где четвертый? — спросил Яков. Он заметил, как все трое быстро переглянулись.

— Какой четвертый? Нет никакого четвертого! — ответили они в один голос.

Оставив рослого носчика, Яков подошел к самому молодому нарушителю, который, как ему показалось, испугался больше других.

— Встать!

Тот послушно поднялся. Подошел Дзюба, связал ему за спиной руки.

— Иди!

— Куда?

Подталкивая задержанного, Яков отвел его за выступ скалы, по-курдски произнес:

— Становись на колени, молись аллаху! Говори, где четвертый? Не скажешь, убью.

Молодой контрабандист рухнул на колени и, с перепугу заикаясь, пролепетал:

— Не надо убивать... Скажу... По скале наверх пошел. — Он показал глазами вверх, где виднелась удобная для наблюдения и кругового обстрела площадка.

— Кто?

— Шарапхан...

«Провел нас бандит. Как же так? — с горечью подумал Яков. — Теперь чувствует себя в безопасности».

Яков вспомнил об Аликпере: объезжая ущелье по большому кругу, тот рано или поздно натолкнется на следы Шарапхана. Надо торопиться!

— Поведэмо шаромыг, чи шо? — спросил незнакомого командира отделения Дзюба.

Да, совсем неплохо привести на заставу трех задержанных контрабандистов! А за Шарапханом надо еще гнаться.

— Сами отконвоируем, — сказал пограничник. — Наша застава недалеко. Потом догоним вас где-нибудь ближе к городу.

— Правильное решение, — одобрил Яков. — Мы с тобой, Степа, Шарапхана еще не поймали. А должны схватить. Обязательно. Ты беги низом, следи за мной, я поднимусь вон на ту площадку, пройду поверху.

Яков решил твердо: Шарапхан — его добыча. Он, Яков Кайманов, должен сам расправиться с ним! Не сказав больше ни слова, стал подниматься по крутому откосу. Дзюба, выставив вперед винтовку и зорко оглядывая склоны, медвежьей рысцой затрусил по дну отщелка.

Больше всего Якова занимал вопрос: кто раньше нападет на след Шарапхана — Аликпер или он с Дзюбой? Прикидывая, какое расстояние надо покрыть Аликперу, Кайманов с тайной радостью убеждался, что опередит своего лихого друга.

Вечернее солнце, заняв на мгновение огневую позицию на вершине горы, обстреляло красноватыми лучами каменную стену, по которой, цепляясь за выступы скал, поднимался Яков, опустилось за горизонтом.

Тени от зарослей полыни, ломаясь на выступах и углублениях скал, стали растворяться, терять очертания. Однако и сейчас, в надвигавшихся сумерках, с площадки Яков виден был достаточно хорошо. Окажись там Шарапхан, он пригвоздил бы его пулей, как жука булавкой. Но Яков почти точно знал: Шарапхана там нет. Он непременно воспользовался заминкой в преследовании и, пока пограничники возились с задержанными контрабандистами, постарался выиграть время, чтобы уйти вперед. Ему вовсе нет нужды задерживаться. Конечно, наблюдая за отщелком и подходами к нему, за пещерой, где прятались сопровождавшие своего главаря контрабандисты, Шарапхан, в случае тревоги, мог стрелять. Мог и уйти. Как видно, он предпочел последнее. Но кто поручится, что сейчас он все-таки не прячется в камнях, не поджидает, пока Кара-Куш подойдет поближе? С близкого расстояния можно всадить пулю наверняка.