Владимир Царицын - Уфолог

- Вот в аккурат к окончанию Земфиры он и выплыл. И прямиком к моему огороду. Его даже Туман трогать не стал, обнюхал, чихнул и пошел к себе в будку. – Верещак замолчал, задумчиво глядя на Тума-на, лежащего у будки.

- Что было дальше? – спросил Макс.

- А дальше, мы его с Верой к себе в дом занесли. Еле от коряги ото-рвали, он к моему огороду на коряге приплыл. Зеленый весь, лысый… Только недолго он у нас прожил. К вечеру помер. В себя так и не при-шел.

- Но вы хоть пытались его спасти?

- А то, как же. Я фельдшера Ваську Прилепского сразу позвал. Он, правда, тоже бухой был. Сильно бухой. Но пришел. Посмотрел на инопланетянина и говорит: «Я врач, а не ветеринар. Выкинь ты из до-ма эту погань дохлую». И ушел дальше бухать. Я тогда к Митьке Ма-малыге. Но он…, - Верещак махнул рукой, - вообще, чуть живой. Лыка не вяжет никакого.

- Ты о чем это? – Макс и Верещак были увлечены разговором и не заметили появления Веры.

Верещак вздрогнул и, заикаясь, вымолвил:

- Да я о и-ино-п-планетянине этом.

Вера опустилась на лавку и вздохнула:

- Растрепал-таки! Трепло ты, Верещак. Ты же Митьке обещал нико-му ничего не рассказывать!

- Так получилось, Верунчик.

- Трепло.

- Я не мог молчать, - оправдывался Верещак. – Дело государствен-ной важности. Эти сволочи, Верунчик, увезли с собой известнейшего на всю страну профессора. Выведают у него все государственные тайны и расскажут японцам. А японцы только того и ждут, чтобы ото-брать у нас Курилы. Политическая ситуация такова, что…

- Хватит заливать, - оборвала его Вера. – Лучше в погреб за вином слазай. Трепло…

- Я сейчас. Я мигом. – Верещак юркнул в просвет между лозами.

Вера придвинулась к столу так, что на ее сложенные, как у школь-ницы руки легли груди, размеру и форме которых позавидовала бы любая голливудская кинодива. Крестик лежал на правой.

- Митька Мамалыга мой брат двоюродный. Вы из милиции, Максим? – Вера сверкнула глазами, что должно было повергнуть Макса в шок.

Не повергло.

Макс достал удостоверение, которое Вера внимательно изучила.

- Ну, все равно, - сказала она, возвращая черные корочки, – Дмит-рий ваш коллега. И он совершил должностное преступление. А мы с Иваном его сообщники. Получается так… Но вы поймите, Максим, - Вера высвободила руку из-под грудей, при этом крестик провалился в ложбинку, и положила горячую ладонь на руку Макса. – Вы поймите. Что нам было делать с мертвяком этим? Сюда в Пологие Сопки спа-сатели только через полторы недели добрались. Связи не было, сове-та спросить не у кого, доложить некому. То есть, было кому, но как?

- А мобильная связь? – возразил Макс.

- Что? – удивилась Вера. – Мобильная? Да мы тут в Пологих Сопках как хуторяне живем. Без связи с внешним миром, так сказать. Мо-бильники, они молодым нужны, они без них жить не могут. А у нас тут одни старики. Скоро вымрем все, как мамонты.

- Вера, если кто-то при мне осмелится назвать тебя старухой, я за-ставлю его откусить себя язык. – Возможно, эти слова и выглядели, как комплимент, но Веру они явно не порадовали.

- Мне сорок два, и я в поселке самая молодая, - невесело усмехну-лась она.

А Макс подумал, что выглядит она значительно моложе, Вере мож-но было дать от силы тридцать с небольшим. И еще он подумал, что невесела Вера потому, что замужем за стариком, хоть и бодрым еще, но стариком. Почему она не уедет отсюда? Любовь? Вряд ли. Неверие в собственные силы? Может быть. Страх перед неизвестным? Вполне возможно… Но зачем ему, секретному агенту БСР, копание в чужой жизни?! Ему дело нужно делать, а не в душах людских ковыряться. Что, да почему…

Вера между тем продолжала:

- Вот и решили мы его похоронить потихоньку. Я, Иван, да Митька -втроем… Поймите, Максим, я почему никому говорить Ване про это не велела? За Митьку очень боялась. Выгонят его из милиции. Он ведь, Митька-то, хотел доложить своему начальству о том, что со стороны Собачек в наш поселок неизвестного приволокло потоком, да все ни-как решиться не мог. А потом дела закружились – мародеры, беглые зэки. А когда труп пропал, то и докладывать вроде не о чем стало. Растерялся Митька… Мы на семейном совете решили: о том, что слу-чилось никому. Будто и не было ничего. Человека того все равно не воскресить, а если Митьку из милиции выгонят…

- Человека? – перебил Веру Макс. – Верещак мне о зеленом ино-планетянине рассказывал.

- Ну да, зеленоватым он был. Может, болел чем. Может, от того и умер. Но все-таки человек, хоть и роста небольшого. У него все, как у людей было, мы же его раздевали, он же мокрый был весь.

- А я говорю, инопланетянин. – Верещак видимо подслушивал, за-таившись в тени виноградных лоз. – А что пиписка, так что тут такого?! Пиписка у всех есть, даже у Тумана нашего. Да что там у Тумана, у ко-тов и тех…. Зеленых людей не бывает. Я во Владике специально для этого дела справочник терапевта и анатомический атлас купил. Про-читал от корки до корки. Нет таких болезней, при которых человек зе-ленеет. Желтеет – да, если печень…

- Ты вино принес, инопланетянин? – строго спросила Вера.

- Принес, а то, как же, - заверил ее Верещак, предъявляя графин из розового стекла. Таким графином пользовались еще при советской власти, этот сохранился чудом. На боку графина красовалась боль-шая выпуклая гроздь винограда, а внутри плескалось пенистое руби-новое вино.

Вера ушла в дом, за приготовленной едой, а Верещак уселся за стол, поставив на его середину запотевший графин, и безапелляцион-но заявил:

- То был инопланетянин, это точно. Жалко, что его свои забрали, а то бы сейчас можно было… - Иван Трофимович блеснул эрудицией, - эксгумацию провести.

- Жалко, - согласился Макс. – Было бы неплохо провести исследо-вание останков. – Он уже подозревал, что именно можно было обна-ружить в костях мнимого инопланетянина. – Кому вы еще рассказыва-ли о нем?

- Никому. Ей богу, никому! - поклялся старик. - Ни единой живой душе. – Но глазки забегали, выдали его с головой.

- А дочери? – догадался спросить Макс.

- Ну, дочке…, - Верещак замялся. – Дочке рассказал. Они с зятем вместе со спасателями, с первым десантом сюда пожаловали.

- И зятю рассказали? – Макс почувствовал, что напал на след.

- Муж и жена – одна сатана. Рассказал, чего уж…

- Как фамилия зятя?

- Вошкулат.

- Как?! – округлил глаза Макс.

- Вошкулат, - повторил Верещак испуганно. – А что?

- Имя!

- Иван Трофимович Верещак.

- Зятя!

- Андрей Владимирович. Вошкулат Андрей Владимирович.

Макс сунул руку за пазуху, чтобы достать мобильный телефон, но Верещак заподозрил что-то другое и побледнел.

- Что тут у вас за шум? – Вера подходила к столу с огромным под-носом, на котором стояли тарелки со всевозможными яствами, но Максу было не до еды.