Чингиз Абдуллаев - Забава королей

Не говоря ни слова, Дронго опустился на пол и заглянул под кровать. Там он увидел две торчавшие пружины и, протянув руку, даже потрогал их. Затем вылез из-под кровати.

– Все, – сказал он, обращаясь к хозяину дома. – Вы полностью разбили мою версию, зато подарили мне другую. Идемте, я увидел все, что мне нужно было увидеть.

Они закрыли дверь и спустились вниз. К ним вышел из гостиной Стригун.

– Когда прилетит вертолет? – уточнил он. – Вы видите, в каком состоянии наши женщины? Нужно срочно что-то предпринимать.

– Сразу после обеда, – сообщил Бинколетто, – не беспокойтесь.

– Но нам не дали номера телефонов российского посольства в Найроби, – напомнил Стригун.

– Синьорита Ролланди спит, она очень устала, – пояснил Бинколетто. – Как только она проснется, я дам ей это поручение. Не беспокойтесь.

– Понятно. А вы не видели нашего переводчика, Антона? Мы не можем его нигде найти.

– Кажется, он пошел смотреть лошадей, – нашел что ответить Энцо, – он скоро вернется к нам.

Он соврал, и это было настолько очевидно, что Стригун несколько озадаченно посмотрел на него и кивнул.

Вместе с хозяином дома Дронго вышел на террасу.

– Никогда в жизни не чувствовал себя так плохо, – признался Бинколетто, – как будто я сам был соучастником преступления. Может, мы сделали неправильно? Может, сказать им всем об убийстве переводчика и проследить их возможную реакцию?

– Что это нам даст?

– Убийца себя выдаст, – пояснил Энцо.

– Он себя не выдаст. Или она, – хмуро ответил Дронго. – Убийца все рассчитал. Вчера он явно ждал удобного случая, чтобы выстрелить в Ишлинского, а сегодня, едва узнав о том, что Вермишев хочет о чем-то со мной переговорить, решил действовать, причем в максимально агрессивном стиле. Поэтому он готов к нашему сообщению и ничем себя не выдаст. Наоборот, это мы должны все продумать и вычислить его среди присутствующих.

– Я их всех уже давно знаю, – печально сказал Бинколетто. – Даже подумать страшно, что у меня в доме оказалось двое убитых, а убийца сидит где-то рядом… Как у него хватает совести спокойно находиться рядом с убитыми им людьми?

– Когда человек внутренне готов к тому, чтобы совершить преступление, он уже преступник, – пояснил Дронго. – Необходимо переступить эту черту прежде всего внутри себя. Кроме того, такие преступления не бывают спонтанными. Одно дело, когда убийство совершается под влиянием неожиданных эмоций, в пылу страсти, в состоянии аффекта. И совсем другое, когда убийца идет на запланированное преступление, уже четко представляя себе, каким образом он совершит задуманное и что именно ему следует сделать, чтобы по возможности скрыть свою причастность к этому противоправному деянию. А такие убийства обычно совершаются отнюдь не под влиянием сиюминутной вспышки эмоций, а глубоко обдуманно. Это прежде всего корысть и нажива. Поэтому я подозреваю в первую очередь друзей и компаньонов Ишлинского, с которыми он сюда прибыл. И, возможно, вашего друга – банкира из Цюриха.

– Араксманян тоже банкир, – напомнил Энцо, – а Руслан Стригун – высокопоставленный чиновник. Значит, вы подозреваете в этих ужасных преступлениях двух банкиров и одного чиновника, который практически занимает должность заместителя министра? Но банкиры, как правило, не убивают своих деловых партнеров. Тем более чиновники такого ранга. Они нанимают профессиональных киллеров. Об этом даже мне известно. Не говоря уже о том, что гораздо удобнее расправиться с человеком в Москве, чем убивать его в Кении.

– Значит, есть конкретные причины, – задумчиво произнес Дронго. – Кроме того, сказанная вами сейчас фраза косвенно свидетельствует опять же против швейцарского банкира. Ведь российские компаньоны Ишлинского могли решить свои споры с ним в Москве, как вы сейчас заметили, а вот господину Полю Бретти понадобилась для этого соответствующая обстановка в кенийской саванне.

– Вы слишком упрощаете, – возразил Бинколетто. – Мне все равно трудно поверить в причастность к этим преступлениям кого-то из тех людей, с кем я знаком уже достаточно давно.

Они увидели, как в дом возвращаются Поль Бретти и Альберто, о чем-то мирно беседующие. Бинколетто тяжело вздохнул.

– Должен сказать, что убийца уже допустил ошибку, – сообщил Дронго, – он запаниковал. Начал нервничать, сорвался, пошел на преступление, которое заранее не планировал, – я имею в виду убийство Антона Вермишева. Если с Ишлинским все было понятно – там убийца просто воспользовался моментом, – то сегодняшнее преступление несколько иное. Убийца начал нервничать, услышав о том, что Вермишев хочет встретиться со мной. И допустил ошибку, пойдя на преступление.

– Почему ошибку?

– Во-первых, теперь мы точно знаем, что он находится среди нас. Во-вторых, стало понятно, что убийство Ишлинского не было случайностью. Это не мог быть неосторожный выстрел на охоте. Убийца, сам того не желая, просто выдал себя вторым преступлением. Ну и в-третьих, уже понятно, что среди подозреваемых не может быть меня самого, – усмехнулся Дронго.

– Я не совсем вас понял.

– При любых обстоятельствах я бы не стал паниковать, – пояснил Дронго. – Я ведь профессионал, как вы заметили. А убийца – человек явно не подготовленный к таким кровавым событиям.

К ним наконец подошли Поль и Альберто.

– Синьору Бретти очень понравилась наша конюшня, – сообщил последний.

– Ваши лошади просто великолепны, – восторженно произнес банкир.

– Некоторых мы привезли из арабских стран, – сказал Бинколетто. – Я не собираюсь выводить какие-то новые породы, но здесь нам очень удобно иметь породистых лошадей. Да и климат для них вполне подходящий.

Поль кивнул и прошел в дом, поднявшись на террасу. Бинколетто взглянул на Альберто.

– К нам скоро прибудет вертолет с сотрудниками полиции, – мрачно сообщил он. – Нужно будет собрать все оружие, каким пользовались наши гости на вчерашней охоте. Наверняка полицейские захотят его забрать с собой.

– Обязательно заберут для идентификации пули, – добавил Дронго. – Даже если самой пули нет, то всегда можно определить, из какого конкретно ружья был сделан выстрел. Если есть опытные баллисты, то все можно определить достаточно быстро.

Бинколетто молча смотрел на него.

– Я все сделаю, синьор, – заверил хозяина Альберто.

На террасе появились Араксманян и Стригун.

– Не понимаю, куда делся Антон, – недовольно сказал Араксманян. – Он, наверное, считает, что приехал сюда прохлаждаться и отдыхать. Ему нужно было объяснить, что он едет с нами на работу как переводчик, а не как член нашей команды.

– Я уже спрашивал про него у хозяина дома, – сообщил Стригун, – он говорит, что переводчик смотрит лошадей.