Александр Тараданкин - Второй раунд

— Я вам признаюсь, Георгий Васильевич, не разберусь, с какого бока к нему подобраться. На что сделать упор?

— Мне кажется, вы правильно начали. С убийства Факлера. Вот и докажите, что он убил инженера. Материалов достаточно. С одной стороны, это усугубляет его вину, с другой — заставит быть откровеннее. Всеми путями ищите его связи. Нам очень важны его связи. О Борисовой с ним не заговаривайте. Только если сам скажет. Квартирохозяйка Грабе, невеста Факлера, Крамер — вот ваш круг, и пока все. Пошлите его фотографии и отпечатки пальцев в Берлин. Там в нашей больнице лежит бывший инспектор персонального отдела, иначе говоря, отдела кадров специальных учебных заведений абвера. Может быть, он знает Лютце?

— События последних месяцев, Георгий Васильевич, — бесспорно звенья одной цепи… И тут, конечно, смешались интересы и наших бывших союзников, и геленовского ведомства. Это прямо относится к тому, о чем шел у нас разговор на последнем совещании…

— Бывшие наши союзнички делают вид, что не замечают, как слетаются бежавшие было за тридевять земель гитлеровские приспешники. Черных ворон маскируют под голубков. И среди тех, с кем нам приходится встречаться, многие имеют, в той или иной степени, отношение к геленовской компании. Так что, пытайтесь установить, каким богам молится этот Лютце…

В дверь заглянул дежурный.

— К вам Скиталец и начальник пятого отдела народной полиции.

Енок и особенно Скиталец были чем-то встревожены.

— Все пошло совсем не так, как мы тогда намечали, — торопливо сказал лейтенант. — Бломберг еще не успел «заболеть»: мы ведь решили выждать день и, наверное, совершили ошибку…

— Вчера после работы, — продолжил Енок, — только Бломберг вышел из бургомистрата, к нему подошел Фердман, не выдержав обещанного срока. Хорошо еще, что мои сотрудники оказались на месте и… Колоритная фигура. Вот, полюбуйтесь, геноссе Кторов, — Енок положил на стол конверт со снимками.

Фотографий было несколько. Вот «Лоцман» и Бломберг идут по улице. Сидят в пивной. Запечатлен и момент, когда Фердман получает от Бломберга какие-то бумаги. И наконец, лицо крупным планом.

— Это удача, друзья, большая удача, — сказал Кторов. — Физиономия запоминающаяся. Но продолжайте…

— После встречи с Бломбергом была зафиксирована встреча «Лоцмана» с некой Фукс. Это официантка из ресторана Дома офицеров. — Енок выложил на стол еще одну фотографию.

— Дальше?

— Дальше, геноссе Кторов, начинаются сплошные неприятности. Мои сотрудники, так хорошо справившиеся с фотографированием, потеряли «Лоцмана». Это случилось после встречи с Эрикой Фукс. Ведь мы прошлый раз договорились подольше походить за ним, постараться выявить его связи. Но после этой Фукс… Они проводили его до главного вокзала, и там в сутолоке он скрылся.

— Вы полагаете, что он ушел, обнаружив слежку.

— Не думаю, — сказал Скиталец. — Мы разбирались. Это случайность, которую можно отнести за счет… я бы сказал, за счет излишней осторожности. Товарищи из полиции слишком далеко его отпустили, а там толпа.

— Ошибку будем пытаться исправить, — сказал Енок. — Сегодня Фердман обещал найти Бломберга. А Бломберг, как мы с ним и условились, пообещал к вечеру вручить Фердману «материалы», о которых тот так мечтает. Я направляю к этому времени туда группу сотрудников, и они задержат Фердмана. Если, конечно, он появится: Фердман такая бестия, что и не угадаешь, какой шаг он сделает. Вдруг он не объявится?

— То есть, обязательно объявится, — заметил Фомин, — документы-то ему обещаны.

— Скажите, геноссе Енок, ваши сотрудники справятся с задержанием «Лоцмана»? Минутку терпения, Евгений Николаевич, — предупредил Кторов попытку Фомина ответить за своего немецкого товарища. — Ваше мнение я знаю. Вы, конечно, скажете — «да». Но я хочу знать мнение товарища Енока и лейтенанта Скитальца.

— Думаю, что так, — сказал Енок. — Но было бы хорошо, если бы в операции участвовал кто-нибудь из ваших офицеров. Нам нужна оперативная консультация. А с остальным делом справимся.

— Хорошо. Как видите, Евгений Николаевич, я тоже «за». Вашим помощником, геноссе Енок, остается лейтенант Скиталец.

— Очень хорошо. Лейтенант в курсе событий. И мы с ним успели подружиться.

— Все в сборе? — Енок оглядел сотрудников, вызванных на совещание. — Не вижу Шварценберга?

— Он выехал на происшествие, — доложил начальник отделения Бухгольц.

— Я собрал вас, товарищи, чтобы информировать о задачах, которые ставит перед нашим отделом земельное руководство и руководство СЕПГ. Помимо уголовных дел нам приходится заниматься и вопросами государственной безопасности. Потсдамские соглашения, как вы знаете, западными державами саботируются, в Западной Германии образована так называемая Бизония. Как грибы растут под всевозможными прикрытиями шпионские организации — «Союз свободных юристов», «Группа борьбы с бесчеловечностью» и другие. Как бы они там ни назывались, их основная деятельность — подрывная работа. Против нас, против демократических преобразований, проводимых в этой части Германии, против советской военной администрации.

Не далее как вчера я имел беседу с руководством советской контрразведки. Передавая материалы на группу шпионов, товарищи напомнили мне, что советские оккупационные власти не будут находиться у нас вечно, что мы должны скорее приобретать навыки и опыт борьбы против врагов нашего демократического строя.

Так вот, советская администрация, работники советских органов государственной безопасности оказывают нам сейчас помощь и советом и опытом, который передают на конкретных делах. Многие наши товарищи успешно сотрудничают с ними. Я имею в виду, например, Бухгольца и его отделение.

Сейчас я проинформирую вас о новом, очень важном деле, касающемся нашего города, а следовательно, и нашей сферы влияния. Речь идет о резидентуре некоего Фердмана. Это бывший гестаповец. Матерый и злобный враг, на счету которого и кровь невинных людей и предательства, сейчас, как стало известно, работает на английскую разведку. В Энбурге он сумел сплести довольно обширную агентурную сеть, ее нам и следует выявить и ликвидировать.

К сожалению, мы сделали несколько промахов… Нашим надо было выследить Фердмана, установить его связи, а мы на первых же шагах потеряли его… Пока исправить ошибку не удалось. Вы, обервахмайстер, лучше других знакомы с обстоятельствами дела, — обратился Енок к Бухгольцу. — Расскажите коллегам о нем…

После опроса свидетелей, проходивших по делу, предъявленных Лютце неопровержимых доказательств, он вынужден был признаться в убийстве Факлера. В самом деле, было нелепо запираться, когда в разбитой машине обнаружили искусно припрятанную микропленку с расчетами Факлера, а эксперты вместе с врачами определили, что смерть его последовала от применения перчаток, снятых с убийцы при его задержании. После этого Лютце как воды в рот набрал.