Юрий Горюнов - Zero

— А почему вы не сказали правду?

— А кому от этого была бы польза? Мне они поверили бы, но вы все равно выкрутитесь. Вы же ничего не взяли, а так замучали бы вопросами.

Мы вошли в кафе, взяли пива и сели за дальний столик. Сделав глоток, я чуть поморщился. Я вообще не очень любил пиво, это и подавно, но надо было задержаться, чтобы поговорить, а иного повода не было. Да и профессор, как я понял, был не против поговорить вне кабинета.

— Вас, очевидно, мучает все тот же вопрос, что я делал в вашем кабинете?

— Ошибаетесь. Муками себя не извожу, но могу догадываться.

— Не поделитесь догадками?

— Вы пытались найти документы, которые могли бы пролить свет, по вашему мнению, на деятельность лаборатории. Так сказать найти подтверждение ее двойного назначения или рассеять свои сомнения, которые у вас остались после случая с пузырьком.

— Вам не откажешь в наблюдательности.

— Я ученый.

— Вы правы в своих догадках. А какое отношение вы имеете к госбезопасности?

— До сих пор никакого. Я понимаю, что любые исследования по микробиологии находятся под вниманием спецслужб. Не факт, что в этом направлении не работают другие лаборатории, о которых я не знаю.

— Не слишком ли расточительно?

— Не обязательно точно такие же.

— А вы не боитесь, что нас подслушивают? Я имею в виду наши кабинеты.

Он пожал плечами: — Возможно, но чего боятся?

— Может быть, проверим?

Он даже свои узкие глаза сощурил.

— Надо полагать, вы свой уже проверили? Вы специалист?

— Нет, не специалист, но проверил. Заглядывал в разные места.

— Можно и проверить.

Мы еще посидели, сменив тему разговора, и разошлись. Придя домой, я проверил тайник и, переодевшись, чтобы отвлечься, сел читать об истории Китая. Мыслям надо время, чтобы успокоиться, а уже потом проводить разбор ситуации, разработать план дальнейших действий. Сидеть и ждать времени не было.

На другой день все шло, как обычно, ни профессор, ни я не подавали вида, что было вчера. Но вечером меня ждала встреча. Когда я вошел в свою квартиру, то увидел, что в кресле сидит уже знакомый мне майор Вэнь.

— Вечер добрым не назову, — вместо приветствия произнес я, — что вы делаете в моей квартире? Мне кажется, вы пренебрегаете гостеприимством. В прошлый раз, вы хотя бы позвонили в дверь.

— Не обижайтесь, господин Жан. Это простая мера предосторожности, как и в прошлый раз. Ваша квартира, единственное место, в этом городе, где мы можем поговорить, не привлекая внимания. А ждать у двери, когда вы придете, из того же разряда. Местное управление не знает, что я здесь. Ни к чему им знать тонкости. Да вы проходите, садитесь, что стоите.

— Глупо стоять, когда госбезопасность предлагает сесть, — я прошел и сел на диван, — а где ваше сопровождение?

— Зачем оно сейчас. Меньше ушей, меньше слухов. Они ждут в машине.

— Что вам надо? — спросил я холодно.

— Мы предлагаем вам сотрудничество, — произнес он будничным тоном, словно мы разговаривали на житейские темы для поддержания беседы.

— А мне это зачем?

— Это может быть полезным. То, что я здесь, это результат вчерашней вашей встречи с местным управлением. Я всегда знал, что вы сообразительны и умны. Не забивайте себе голову вопросами, которые не имеют к вам отношения. Я не собираюсь ничего доказывать, по вчерашнему поводу. Здесь вас не прижмешь. Сотрудничество заключается в следующем: мы даем вам информацию для англичан, ложную конечно, и вы ее им передаете.

— Вы меня услышали? Мне это зачем?

— Для спокойствия. Вашего спокойствия и безопасности, а также вашей женщины.

Переигрывает, хотя откуда ему знать, что знаю я: — А она здесь причем?

Ясно, что ей ничего не сделают, а просто играют на обычных человеческих эмоциях, привычках, чувствах.

— Она же вам не безразлична. Но это не все. Рано или поздно, вы захотите уехать. Так вот, мы вернем вам вложенные средства с процентами. Вы можете перевести их, и вернуться на родину состоятельным человеком.

— Я не считаю себя бедным.

— Возможно. Но знаете, мы наводили о вас справки и ничего интересного не узнали.

— А что вы хотели узнать? Может быть, не там искали?

Мои документы были в полном порядке, иначе меня не послали бы, зная, что могут поинтересоваться кто я и откуда. К тому же англичанам это было сделать проще, но и они ничего не нашли компрометирующего меня.

— Может быть.

— А для чего вам все это?

— Видите ли, они сами вышли на вас. Они вам не верят, но они в вас заинтересованы. Если вы не будете давать им информацию, то они будут искать ее другими путями.

— Так пусть ищут. Вам то что.

— Это игры профессионалов. Раз они думают, что в лаборатории не все так, как заявлено официально, то зачем их переубеждать. У каждого государства есть свои секреты. И если разведка ищет не там и не то, то она уже тратит время, меньше уделяя времени другим вопросам. Мы водим их за нос. Идет игра. Теперь понятно?

— Мне не хочется играть в эти игры. Они опасны для здоровья.

Он кивнул головой: — Есть такая вероятность, не спорю, но вы же понимаете, что несчастный случай всегда возможен.

— Угрожаете?

— Нет, размышляю. Но вернусь к предложению. За передачу информации англичанам, мы обеспечиваем вам спокойный выезд из страны, с денежными средствами.

— А если с Аи?

— Можно подумать.

— Где гарантии?

— Вы вправе сомневаться. Даже если бы мы подписали бумагу, то она ничего не значит. Вам остается поверить мне на слово.

— Я не знаю его цены.

— Вот и проверите.

— Или меня убьют по окончании, как ненужного свидетеля игры.

— Не разумно. Нам вы не мешаете, англичанам тоже, даже если они поймут, что получали дезинформацию. Вам самому говорить об этом вообще нет смысла. Так что устранение вас не приносит пользы никому, а кровь редкий спутник в нашей работе.

— Не очень верится. А вы уверены, что они поверят?

— Не совсем поверят, конечно, но среди ложной информации о разработках всяких вирусов, о чем они бредят, будет и доля правды. Разработки ведутся во всех странах. Даже, если им удастся получить еще что-то, они не смогут вас обвинить, так как вы передавали то, что смогли достать.

— А как я смогу узнать?

— Вы попросите у них фотоаппарат и будете фотографировать документы, которые мы для вас подготовим. Это будет отдельная папочка, информация в ней будет увеличиваться.

— И где все происходить будет? Я бы не хотел с вами встречаться.

— И не надо. На работу мы приходить не будем. Здесь у вас дома.

— Я не специалист как вы, но все же если листок лежит на столе, то не факт, что в кадр не попадет кусок стола. А если, как вы говорите, у них могут быть иные возможности, то кто-то может сказать, что это не тот стол, не в том кабинете, где хранятся документы. Я думаю, что надо все делать в кабинете у профессора.