Владимир Прасолов - Северный ветер

«Ничто не разомкнет мои уста» было выгравировано золотом на большом серебряном кубке, который внесли в зал. Адольф Гитлер первым уколол острейшим кинжалом свою ладонь, и капли его крови обагрили серебро. Потом ритуал повторил Гиммлер, затем Борман, и кубок пошел по кругу. Да, это был огромный круг. Рыцарский круг. Штольц, к которому по очереди поднесли окровавленный кубок, вдруг осознал, что теперь он один из рыцарей этого великого тайного ордена, призванного вершить судьбы человечества. Он удостоен этой великой чести, он достоин этого великого звания… Капли его крови слились с кровью фюрера…

То, что он услышал на этом совещании, перевернуло все его представления об истинных целях этой войны. Вернее, цели были обозначены правильно, только пути их достижения виделись совсем другими. Основной задачей на завоеванных территориях являлось изъятие истинных культурных ценностей, артефактов древности, золота и всех драгоценных металлов, ювелирных изделий и важнейших сырьевых ресурсов. Все это предназначалось для создания социально-экономического и культурного фундамента будущего Четвертого рейха.

Гитлер не оговорился, именно Четвертого рейха.

— Рейха, в котором чистая арийская раса будет жить на земле, не загаженной недочеловеками и абсолютно недоступной для них. Путь на эту землю два года назад указали нам тибетские монахи, мы сразу последовали их советам, и эта земля была обнаружена присутствующим здесь капитаном Альфредом Рихтером. Пути к ней нашли и открыли подводные волки Дёница и подарили нам неприступную и чистую землю — Новую Швабию. Она расположена там, где когда-то была колыбель человечества, там, где зародилась наша арийская раса, на берегах холодной Антарктиды.

Вздох изумления прокатился по залу.

— Карл, коротко расскажи о тех открытиях, которые совершены твоими героями.

Командующий подводным флотом рейха Карл Дёниц встал и вышел в освещенный круг. Он говорил действительно коротко. Его лодками, под управлением опытных капитанов, по данным, полученным экспедицией Шеффера, на глубинах и местах, соответствующих указаниям ученых лам Тибета, были обнаружены подводные проходы во льдах антарктического ледового панциря в районе Земли Королевы Мод. Подводники выполнили свой долг по прохождении проходов, были обнаружены огромные подледные полости, сопоставимые по размерам с территориями некоторых европейских стран.

Дальше продолжил Генрих Гиммлер:

— Эти земные поверхности имеют пресноводные источники, реки, озера; там леса и поля, плодородная благородная почва, образцы которой были изъяты для анализа, и сейчас уже известны результаты — они очень хороши, необычайно богатое содержание гумуса. А гумус — это кровь земли, это то, что дает земле плодородие, это то, что истощено уже до предела как у нас в Германии, так и по всей Европе. Там тепло, среднегодовая температура колеблется от плюс пяти до плюс десяти градусов по Цельсию. Освещенность практически равна земной освещенности. Ученые «Аненербе» пока не могут объяснить этот феномен, но он существует уже много тысячелетий.

Подземные геотермальные источники создали неповторимую биологическую нишу, которая к тому же до сих пор была недоступна для человечества. Боги приготовили ее для нас и ждали, когда на этой земле появится истинный вождь, способный повести нацию за собой. И вот у нации есть вождь — наш фюрер. И вот теперь боги и судьба даруют нам эту священную землю. Да здравствует Великая Германия! Хайль Гитлер!

— Зиг хайль! Зиг хайль! Зиг хайль! — гремело под сводами замка…

С 1 января 1942 года общество «Аненербе» полностью перейдет под эгиду СС. Об этом было сказано на совещании, там же было принято решение о создании секретной подводной флотилии из тридцати пяти субмарин под кодовым названием «Конвой фюрера» для выполнения задач, связанных с реализацией проекта «Новая Швабия».

После совещания в холле к Штольцу подошел Мартин Борман.

— У меня есть некоторые соображения по реализуемой вами, штурмбаннфюрер, программе «Источник жизни».

— Был бы весьма рад вас выслушать.

— Сейчас не стоит, я изложу все на бумаге, посмотрите на досуге, я очень ценю вас как специалиста и преданного делу партии офицера…

— Благодарю за столь высокую оценку.

— Я ведь не заблуждаюсь в вас, Пауль?

— Нет, что вы?!

— Будьте бдительны, Пауль, берегите себя, вы нужны нации.

«О чем это он? Что он имел в виду?» — думал Штольц всю дорогу из Берлина в Тильзит. Все было более чем хорошо, ему вручил новые погоны и поздравил с повышением по службе сам фюрер, ему подчинили несколько необходимых подразделений войск ваффен СС, увеличено и практически не ограничено финансирование его проекта. Но, как заноза, не давал покоя этот вопрос и сверлящий душу взгляд Бормана. С чем это связано?

Неужели это связано с Ольгой? Надо еще раз все перепроверить. Все с момента ее появления в его жизни. Он вспомнил конец знойного и пыльного июля, колонны пленных, фильтрационный лагерь и ее, простоволосую, в порванной гимнастерке, совершенно измученную и беззащитную. Нет, агентом внедрения она быть не могла, поскольку именно он увидел и спас ее тогда. Участь ее в тот момент была уже предрешена на все девяносто девять и девять процента — концлагерь и смерть или публичный дом. Он заметил ее и вытащил, в этом ракурсе она абсолютно чиста. Возможно, произошла утечка информации из санатория, где Ольга жила почти месяц. Штольц сделал пометку — провести проверку всего персонала санатория. Это легко объяснимо в связи тем, что его подразделение теперь, как и все общество «Аненербе», передано в подчинение и под управление СС. Что еще может быть? Там, где он сделал для нее документы, все чисто, женщина с такими данными действительно была, но умерла скоропостижно и так, что никто этого не узнал. Она была одной из участниц проекта и скончалась при родах. Этот факт был неприятен и крайне нежелателен для всех, поэтому его, с молчаливого согласия специалистов спецсанатория и Штольца, утаили, и она, по документам, осталась жива. Документы Штольц изъял, а женщина была тайно захоронена.

Что еще? Тот случай с гауптманом? Он умер по собственной глупости. Проанализировав все еще раз, Штольц решил, что он ошибся в своих предположениях и опасения его беспочвенны. Поэтому в свое имение он въехал в прекрасном настроении, предвкушая встречу с Ольгой. И он не ошибся, встреча и вечер были просто изумительны. И он уже готов был перейти ту черту, но что-то остановило его. «Твоя честь — это верность» било в виски Паулю, и он не смог ее перейти, нарушить клятву верности нации, скрепленную так недавно его аристократической кровью. Он подавил будоражившее его желание овладеть этой женщиной, оставив себе только наслаждение ею владеть, как красивой вещью, вернее, как бесценным сокровищем. Да, сокровищем, к сожалению порожденным слабой и неполноценной славянской нацией.