Джек Хиггинс - Дождь над Гамбургом

— До этого дня еще нужно дожить. — Реплика прозвучала довольно кисло.

Шеф жестом пригласил его снова сесть.

— Нечего молоть чепуху. Давай садись, закуривай. Ты всегда такой после задания, особенно, если кого-нибудь убил. Что тебе необходимо, так это длительный отпуск.

— Я и не против, — откликнулся Шавасс. — Господь свидетель, я его заслужил. Весь последний год я жил, как в аду.

— Знаю, Пол, знаю, — сказал шеф успокаивающе. — И постараюсь выбить отпуск во что бы то ни стало, но после того, как ты сделаешь одно дело.

Шавасс в ярости повернулся к начальнику.

— Черт побери, неужели я единственный человек, оставшийся в Бюро? А как насчет Уилсона и Ла Косты?

— Уилсона я в прошлом месяце послал в Анкару и на второй день он там исчез. Боюсь, из списков его придется вычеркнуть.

— А что с Ла Костой?

— После кубинского дела он сломался. Я поместил его в психушку. — Он вздохнул. — Этим утром пришел доклад от врача. Если честно, не слишком ободряющий. Видимо, Ла Косту нам больше использовать не придется.

Шавасс двинулся к креслу и подойдя, свалился в него. Потом выбрал сигарету из предложенной шефом коробки и твердой рукой закурил. Сделав несколько затяжек, он сказал:

— Ладно, сдаюсь. Давайте, рассказывайте все, как на исповеди.

Шеф поднялся из-за стола.

— Я знал, что ты меня поймешь, Пол. И не беспокойся. Я гарантирую, что отпуск ты получишь. Это дело продлиться пару недель максимум.

— Куда же я отправляюсь? — спросил Шавасс.

— В Западную Германию! — Шеф отошел к окну и заговорил, глядя на дорожки от стекающих по стеклу дождевых капель. — Что тебе известно о Каспаре Шульце?

Шавасс задумался.

— Один из главных нацистов, возможно, погибший в последнем Армагеддоне, когда русские входили в Берлин. Разве он не оставался в бункере с Гитлером и Борманом до самого конца?

— Мы считали, что остался. Но потом появились сведения, будто он пытался вырваться из горящего города на танке. Что с ним случилось на самом деле, никто не знает, как и то, почему его тело не было опознано.

Шавасс пожал плечами.

— А что в этом удивительного?

Шеф отошел от окна и вновь сел за стол.

— До нас время от времени долетали кое-какие слухи о Шульце. Судя по одному, он здравствовал где-то в Аргентине, другой вариант — Шульц фермерствовал в Ирландии. Каждую из подобных версий мы тщательнейшим образом проверяли, но никаких подтверждений не находили.

— И теперь к вам пришел еще один рапорт? На сей раз нечто отличное и более достоверное, чем раньше? — с интересом спросил Шавасс.

Шеф кивнул.

— Ты знаешь, кто такой сэр Джордж Харви?

Шавасс наморщил лоб.

— Это не министр ли разведки во времена коалиционного правительства во время войны?

— Именно. После войны он отошел от политики и все свои интересы сконцентрировал на бизнесе. А вчера он пришел в Министерство иностранных дел и рассказал довольно странную историю. Министр тут же отправил его сюда. Мне бы очень хотелось, чтобы ты его послушал.

Шеф дважды нажал кнопку на столе. Через мгновение в кабинет вошла Джин, а за ней высокий седоватый мужчина лет шестидесяти. Секретарша тут же удалилась, мягко притворив за собой дверь, а шеф встал.

— Заходите, сэр Джордж. Мне бы хотелось представить вам Пола Шавасса, молодого человека, о котором я вам рассказывал.

Шавасс пожал сэру Джорджу руку. Этот человек поддерживал себя в отменной форме. Рукопожатие у него было сильным, лицо — загорелым. Аккуратно подстриженные усы придавали ему сходство с военными.

— О вас, мистер Шавасс, я наслушался всевозможных комплиментов, — сказал сэр Джордж, усаживаясь в кресло.

Пол ухмыльнулся и предложил ему сигарету.

— Просто я немного везуч.

Сэр Джордж вытащил сигарету и доброжелательно заметил:

— В игре, в которую вы играете, это не последний козырь, мой друг.

Шеф зажег спичку и прикрывая огонек рукой, чтобы он не погас, поднес сэру Джорджу.

— Вы бы не могли рассказать Шавассу то, что рассказывали мне, сэр Джордж?

Харви кивнул и откинувшись на спинку кресла, чуть-чуть повернулся к Полу.

— Среди прочих деловых интересов у меня, мистер Шавасс, есть пристрастие к одному издательству, которое, я думаю, останется неназванным. Вчера утром ко мне зашел коммерческий директор, чтобы показать некое экстраординарное письмо. Совет директоров решил, что оно должно быть немедленно показано министру иностранных дел, и зная, что я являюсь его близким другом, упросил меня взять дело в свои руки.

— От кого было письмо? — спросил Шавасс.

— От немца по имени Ганс Мюллер, — ответил сэр Джордж. — В письме этот человек утверждает, что Каспар Шульц жив, и до пятьдесят пятого года находился в Португалии, после чего вернулся в Германию и преспокойно зажил там под чужим именем.

— Но что этому немцу нужно от издательства?

— Я как раз подхожу к этому. Если письму можно верить, то Каспар Шульц написал мемуары и хочет их опубликовать.

— А Мюллер действует в качестве посредника? Но почему он не попытал счастья в немецком издательстве? Мне кажется, что в Германии подобная книга произвела бы большую сенсацию, чем в Англии.

— Мюллер пытался это сделать, — ответил сэр Джордж. — Но, к сожалению, наткнулся не на тех издателей, что нужно. Он послал им похожее письмо, и уже через несколько часов нацистское подполье село ему на «хвост». Судя по письму Мюллера, Шульц в своей книге описал, если можно так выразиться, деяния — противозаконные, заметьте, людей нацистской Германии, которые (по их заверениям) никогда не поддерживали Гитлера и не помогали ему прийти к власти. Это очень влиятельные люди, позволю заметить. Он даже описывает здешних покровителей наци. В его книге есть глава о человеке, собиравшемся действовать в Квислинге в тысяча девятьсот сороковом году, когда немецкая армия собиралась вторгнуться в Англию.

Шавасс тихонько присвистнул.

— А он упоминает в этом письме хоть какие-нибудь имена?

Сэр Джордж покачал головой.

— Нет. В нем говорится, что у Мюллера находятся мемуары, написанные рукой Шульца — факт, который, разумеется, нуждается в тщательной проверке, и существует всего один экземпляр. Наверное, не стоит упоминать, что указанная сумма денег, я бы сказал, чрезвычайно велика.

— Можно биться об заклад, что это так, — откликнулся Шавасс. — И если только этот болван хоть что-нибудь понимает, он должен знать, что таскает с собой бомбу с часовым механизмом. — Он обратился к шефу. — Я не работал в Германии больше трех лет. Каковы сейчас силы нацистов?

— Намного мощнее, чем многие думают, — ответил шеф. — С той поры, как немецкое правительство учредило в Людвигсбурге Комиссию по расследованию военных преступлений, началась настоящая война с нацистским подпольем. Высшие чины СС просочились на руководящие полицейские должности. Нацистская разведка смогла предупредить некоторых бывших чиновников СС, работавших в концентрационных лагерях, о готовящихся арестах. Это дало им шанс ускользнуть из страны в Объединенные Арабские Эмираты.