Юлиан Семенов - Неотвратимое возмездие (сборник)

Убедительные доказательства виновности Фунтикова в гибели 26 бакинских комиссаров были собраны В. Л. Чайкиным в феврале — марте 1919 года в Закаспийской области. В. А. Чайкин был видным юристом, членом центрального комитета партии эсеров и членом Всероссийского Учредительного собрания, избранным по спискам эсеров от Туркестана. Будучи не согласен с тактикой своей партии, осуждая вооруженную борьбу эсеров против Советской власти, Чайкин вышел из центрального комитета этой партии. Более месяца он находился в Закаспийской области, где старался установить фактические обстоятельства расправы над бакинскими комиссарами и выяснить, принимал ли кто-либо из членов его партии, входивших в закаспийское «правительство», участие в этом убийстве.

Чайкин довел до сведения мировой общественности факт зверской расправы английских империалистов и их прислужников, правых эсеров, над бакинскими революционерами. Он направил письмо в Лондон на имя спикера палаты общин, в котором сообщал об участии капитана Тиг-Джонса в организации убийства бакинских комиссаров. Чайкин требовал незамедлительно принять меры к расследованию этого преступления. Его действия встречали всяческую поддержку со стороны большевиков.

Фактические обстоятельства расправы над бакинскими комиссарами, роль в этой кровавой акции правых эсеров, установленные Чайкиным в ходе его расследования, имели существенное значение в разоблачении Фунтикова.

Получив разрешение на свидание с Фунтиковым и Седых — непосредственным участником убийства бакинских комиссаров. Чайкин дважды, 1 и 2 марта 1919 года, встречался с ними в Ашхабадской тюрьме. В первое посещение Фунтиков и Седых ничего не говорили Чайкину об обстоятельствах казни комиссаров. 2 марта Седых сказал ему, что он и Фунтиков «в курсе всего».

В течение часа, изредка прерываемый замечаниями Седых, Фунтиков рассказывал об обстоятельствах убийства комиссаров. Затем он записал свои показания и передал их Чайкину.

Фунтиков указал, что расстрел бакинских комиссаров произведен по предварительному соглашению между главой английской миссии в Ашхабаде Тиг-Джонсом и членами закаспийского «правительства». Причем он, Фунтиков, «об этом предстоящем деле был осведомлен, но не считал возможным помешать этому... Этот предварительно решенный расстрел по настоянию английской миссии должен был быть объяснен для населения официальным документом миссии о сдаче комиссаров англичанам в Мешеде...». Представитель английской миссии в Ашхабаде Тит-Джонс говорил Фунтикову лично еще до расстрела комиссаров о необходимости расправы с ними, а когда это совершилось, выражал удовлетворение, что расстрел осуществлен «в соответствии с видами английской миссии».

Седых своей подписью подтвердил правильность объяснений Фунтикова.

Удовлетворение расстрелом бакинских комиссаров Тиг-Джонс высказывал и министру иностранных дел закаспийского «правительства» Зимину, о чем последний сообщил в собственноручно написанных объяснениях Чайкину.

В 1966 году сын покойного генерала Маллесона обратился к А. И. Микояну с письмом, в котором пытался доказать непричастность отца к убийству бакинских комиссаров. Каких-либо объективных материалов в подтверждение этого он, разумеется, не представил, а сослался лишь на то, что слышал об обстоятельствах гибели двадцати шести комиссаров от отца. Не успокоившись на этом, сын Маллесона направил письмо аналогичного содержания в журнал «Советский Союз». Но он почему-то не обратил внимания на приведенные выше высказывания генерала Маллесона или понадеялся, что статьи его отца никому в нашей стране не известны.

Вряд ли был заинтересован в разоблачении английских оккупантов некий Эллис, который был офицером миссии Маллесона в 1918 году в Ашхабаде.

В его книге «Закаспийский эпизод» рассказывается, что утром 18 сентября 1918 года представитель ашхабадского правительства Дохов сообщил Маллесону о телеграмме, полученной из Ашхабада, которой эсеровское правительство извещало об аресте бакинских комиссаров во главе с Шаумяном и запрашивало Маллесона, какие меры принять в отношении арестованных. «Генерал Маллесон ответил, — указывает Эллис, — что он считает, что ни при каких обстоятельствах комиссарам не должно быть позволено совершить переезд по железной дороге до Ашхабада». Генерал предоставил эсеровскому правительству «решить, какие именно меры предложить для предотвращения этого».

После такого недвусмысленного ответа судьба комиссаров была предрешена.

Свидетельства Эллиса приобретают тем большую ценность, что они принадлежат очевидцу и имеют своей целью представить роль миссии Маллесона в наиболее благоприятном свете.

Примечателен и такой факт, отмеченный в книге Эллиса.

Утром 18 сентября Маллесон сообщил своему начальнику в Симлу (штаб-квартиру вице-короля Индии) об аресте бакинских комиссаров и о принятых мерах.

Из этого следует, что в английских архивах, переданных в 1947 году Индии, могли быть документы, освещающие подлинный ход событий. В описи Национального архива Индии значатся соответствующие папки документов, однако в самом архиве этих папок не оказалось. Вряд ли имелась необходимость изымать или уничтожать архивные документы накануне предоставления Индии независимости, если роль миссии Маллесона была такой невинной, как пытаются утверждать некоторые его защитники.

Вдохновители и организаторы расправы над бакинскими комиссарами — представители английских оккупационных войск в Закаспии — ушли от справедливого возмездия. Но непосредственных исполнителей этой кровавой акции (правда, только части их) не минул карающий меч пролетарской революции.

В 1920 году Революционный военный трибунал в Баку приговорил к расстрелу Алания — бывшего начальника красноводской, а затем ашхабадской милиции и непосредственного участника расстрела бакинских комиссаров.

В апреле 1921 года выездной сессией Революционного военного трибунала Туркестанского фронта рассматривалось дело Яковлева, Германа, Седова, Баклеева, Долгова, Юсупова и других участников расстрела.

Самостоятельное дело по обвинению судовой команды и командира парохода «Туркмен» Полита в предательском изменении курса, в результате чего комиссары попали в руки английских оккупантов и белогвардейского закаспийского «правительства», рассматривалось Верховным судом Азербайджанской ССР.

Все виновные получили по заслугам.

...Военная коллегия Верховного Суда СССР, признав Фунтикова виновным в организации контрреволюционного восстания и захвате власти в Закаспийской области, в преступной связи с английским командованием, с целью склонения его к вооруженному вмешательству в дела Республики Советов, и в организации и осуществлении террористических актов, жертвой которых стали девять ашхабадских и двадцать шесть бакинских комиссаров, то есть в совершении преступлений, предусмотренных статьями 58, ч. 1,59 и 64 УК РСФСР (1922 г.), 27 апреля 1926 года приговорила Фунтикова Ф. А. к высшей мере наказания — расстрелу.