Николай Стариков - Ваше благородие

Фельдшер как-то быстро успокоилась, деловито поправила волосы, одежду, облокотилась о стол, внимательно посмотрела на командира постным взглядом.

— Операцию проведем вскорости в населенных пунктах. Подготовьте материалы для ротных санитарных инструкторов, сами будьте начеку. Зачем спросили?

— Не люблю внезапных дел. Обязательно что-нибудь забудешь, потом переживаешь, — ответила она, поднявшись.

Сергей вздохнул с облегчением, посмотрев на захлопнувшуюся за Тамарой дверь. Вновь шел дождь, барабанил по стеклу, пузырились лужи. Всплыли в памяти слова Тамары об операции: «…когда очередная?»

«Бред какой-то, — выругал себя. — Эдак по углам скоро чертики зашевелятся».

Вспомнились ее колени, притягивающие взгляд, нахальные глаза, призывно глядевшие в упор, недвусмысленное поведение. Вроде бы женщина симпатичная, с привлекательными манерами, однако что-то настораживало. Он пытался уловить это «что-то», но доступные, слегка раздвинутые коленки гостьи сбивали с мысли.

Посыпал град. Стекла зазвенели музыкой ненастья, земля быстро начала покрываться белым налетом. На подоконнике снаружи сидела пара голубей. Нахохлившись, они прижимались к раме, из-под которой, похоже, струилось комнатное тепло.

Зазвонил телефон.

— Как погодка? — послышался голос Николая Михайловича.

— В окно смотреть не хочется.

— Зря не глядишь. На небе радуга от горизонта до горизонта, причем едва ли не по зениту. А если она высокая, быть солнечной погоде.

— Хорошо бы. Надоела кислятина. Не весна, одна распутица.

— Какие в этой связи мысли?

— Проведем операцию, как только подсушит.

— Какова вероятность успеха?

— Думаю, максимальная.

— Идите ко мне, доложите замысел. Начальник войск требует решительных действий по очистке тыла. Еще один провал исключается.

Высокая радуга действительно помогла. Уже следующее утро выдалось солнечным. Умытая дождями земля парила. На улицах Березовки появились жители, спешившие на местный базар. Мать Василя, сухопарая, с запавшими глазами женщина, сгорбившись от ветра, несла холщовую сумку с купленной картошкой. Сын поручил передать записку человеку, который скажет пароль. Она держала бумажку, обжигавшую ладонь, в зажатом кулаке. Василь предупредил, чтобы не оглядывалась по сторонам, не проявляла беспокойства.

— Иди себе и иди, будто ничего тебя не интересует, — советовал он.

Набравшись терпения, шла, сосредоточив внимание на лужах, которые попадались на каждом шагу. Остановилась возле одной из них. Обойти негде, канавы с обеих сторон, перепрыгнуть страшно. С ней поравнялся молодой парень.

— Давайте сумку, помогу.

— Спасибо, милый.

— Привет от Устима.

— Ой! — воскликнула женщина и с испугу выронила записку в лужу.

Парень схватил бумажку двумя пальцами, но женщина тотчас вырвала ее, прижала к груди. И только тут вспомнила, что надо как-то ответить.

— Подожди, сейчас вспомню, — сказала мать Василя. — Испугалась.

— Не спешите, хотя люди начинают оборачиваться в нашу сторону.

— Сын говорил о вас. — Сунула послание в руку парня и быстро зашагала прочь, не разбирая луж.

Лисячко разложил на газетном листе намокшую записку Василя. Написанные чернилами буквы расплылись, просматривались с трудом. Переписал начисто: «К Тарасу присоединяется рой из соседнего леса. Теперь у него более двадцати человек. В ночь на воскресенье отряд собирается совершить налет на какой-то склад».

Через полчаса сообщение лежало на столе начальника оперативного отделения. Бодров вызвал Шикерина.

— Ваше мнение?

— Наш замысел менять не стоит, — ответил капитан, — но исполнение перенесем на указанный в записке день.

— Согласен. О содержании послания Василя не должен кто-либо знать.

На совещаниях по выработке замысла операции предложения обычно докладывал один из заместителей командира полка или начальник штаба. На этот раз Бодров поручил изложить свое видение операции Шикерину, что само по себе было необычным.

Вячеслав Алексеевич говорил о том, что в ходе любой операции могут возникнуть неожиданные ситуации, когда руководителю приходится кардинально менять решение, к этому надо быть готовым постоянно.

— Замысел новой операции, — говорил он, — отличается от предыдущей тем, что мы проведем поиск в населенных пунктах в ночное время. С наступлением темноты подразделения выстраивают цепи со стороны леса и по сигналу руководителя операции начинают движение.

— Каждому командиру подразделения на местах виднее, когда начать поиск. Может случиться так, что цепь будет готова к выполнению задачи, потом придется топтаться на месте в ожидании общего сигнала, — заметил командир третьей роты.

— Ждать общего сигнала! — подтвердил Бодров.

— Поиск в населенных пунктах ведется по объектам отделениями, а теперь — цепь. В чем смысл? — высказал сомнение Плешаков.

— Надо провести сплошной осмотр местности…

— При осмотре объекта не остается без внимания прилегающая местность, — поддержал коллегу майор Лютов.

— Поиск будем вести цепью, — вновь вступил в разговор командир полка.

В пятницу утром новое донесение, написанное рукой Василя, лежало перед Бодровым. В нем автор подтверждал планы четового Тараса совершить налет, но теперь уточнялся объект — армейский продовольственный склад.

Вошел полковник Волынов, прочитал послание.

— Как настроение? Никто ведь не проводил подобную операцию.

— Должно получиться.

Николай Михайлович подошел к окну, открыл форточку. С улицы повеяло свежим весенним воздухом, послышалась птичья возня, писк — Природа окончательно сбросила с себя зимний наряд. Скворцы уже гнездо начали сооружать, — сказал он. — Говорят, зимуют где-то на севере Африки, а настоящий их дом — здесь. Головка с пуговку, а соображает, по какому маршруту лететь в гости, а когда возвращаться домой. Война им нипочем. Сколько чудес на свете!

— Вновь бы не раздождилось. Идея операции рассчитана на хорошую погоду.

— Операцию возглавьте лично.

— С источником сведений не знаю, как поступить. Оставлять в лесу опасно, задержится дома — вызовет подозрение.

— Приказано банду ликвидировать. Значит, некому станет потом сомневаться, правильно ли ваш человек поступил.

До половины субботнего дня полк готовился к ночной операции. Взят сухой паек на ужин, заправлены горячим чаем трофейные термосы, проверены медицинские аптечки ротных санинструкторов фельдшерами полкового медицинского пункта, подготовлены автомашины. После обеда Бодрову позвонил Кавригин.

— Непорядок у нас, друг любезный, — сказал он.

— Что выявила разведка?

— В районе расположения командного пункта войск и полковых служб зафиксирована работа неизвестной радиостанции. Запеленговать место работы поточнее не удалось. Будем следить. Помогает нам армейская радиотехническая разведка.