Дей Кин - Миссис убийца

Хоплон жил в импозантном небоскребе совсем близко от первого номера на Пятой авеню, что подтверждало ту истину, что преступная деятельность хорошо оплачивается, если умеешь прятать следы и выходить сухим из воды.

Привратница попыталась задержать меня, но я отодвинул ее в сторону.

– Уголовная бригада Восточного Манхэттена.

– Хорошо, сэр, – безразлично произнесла она. – А что вы хотите посмотреть?

Я сухо буркнул, что это ее не касается, и направился к лифту, который поднял меня на восемнадцатый этаж.

Не в первый раз я наносил визит Ральфу Хоплону. Правда, ни к чему особенному это не приводило. Но на этот раз все должно быть по-другому. На этот раз я не буду с ним церемониться. Ведь у него находятся мой револьвер и бляха, и я твердо решил возвратить их.

Нажав на коренастую кнопку звонка, я прислушался. Раздался красивый звон. Хоплон сразу открыл дверь, как будто кого-то ждал.

– Что вам надо?

– Войти. – Я оттолкнул его в сторону, чтобы пройти в квартиру.

Дверь из небольшой передней открывалась прямо в огромную гостиную. По сравнению с ней моя просто крошечная. Один концертный рояль стоил гораздо дороже, чем вся моя мебель. На диване располагалась блондинка в черном костюме. Можно было подумать, что она только что плакала.

Хоплон вошел в гостиную следом за мной.

– Что вам надо? – повторил он.

– Мои бляху и револьвер.

– Послушайте, Стен, вы думаете, что говорите?

– Вы отлично понимаете, о чем я говорю, и я не собираюсь отступать. После того как я у Гюнеса дал вам по морде, вы послали своих парней избить меня. Что они и сделали, в темном месте на Гров-стрит. Я проиграл. Но ничто не убедит меня, что это очень забавно – лишиться оружия и бляхи. А также денег и документов.

Блондинка встала и подобрала свою накидку.

– Кажется, мне лучше уйти.

Я посмотрел на нее и приказал:

– Не двигайтесь!

Она сразу села, нисколько не возражая. Это удел бедных. Девушки ее сорта, как только им удается заработать несколько долларов, стараются превратить их в миллион. Эта блондинка явно относилась к такой категории. И ей, вероятно, уже приходилось иметь дело с представителями закона и порядка. Она не хотела рисковать, отказываясь подчиниться распоряжению флика.

Я взглянул на нее более внимательно. На таком лице трудно что-нибудь прочитать. Вероятнее всего, она работала у богатых по заказам. Я видел, как надуваются вены на ее висках. Джо Симон рисковал получить до десяти лет тюрьмы за то, что занимался поставкой девушек по сто долларов за ночь. И вот я нахожу такую девушку у Ральфа Хоплона. Вполне возможно, что это не просто совпадение.

– Я просто не понимаю, о чем вы говорите, – продолжал он.

Я резко повернулся к нему.

– Держу пари, что совсем наоборот. Как сильно вы в это замешаны, Хоплон?

– Не понимаю, о чем вы говорите, – повторил он.

Блондинка сделала движение, чтобы открыть свою сумочку. Я забрал ее: оружия там не было. С улыбкой, но не очень любезной, я возвратил ей сумочку.

– Хотите, чтоб я сказал вам что-нибудь?

– Что именно?

– Вы очаровательны, как и все другие. И сколько это стоит, дорогая?

Она сделала хищную мину, какую обычно делают ей подобные. Потом ответила, скромно хлопая ресницами:

– Э-э, обычно я беру сотню долларов. Но вам я охотно сделаю скидку, потому что мне не нужно будет платить комиссионных.

Неожиданно до нее дошло, что она сказала. Ее улыбка мгновенно утратила уверенность и нахальство.

– Вы покупатель или продавец? – обратился я к Хоплону.

Он скорчил нахальную морду и попытался сделать вид, что все это ему нипочем и что он знает свои права гражданина.

– Уходите отсюда! Немедленно! Мне все равно, кто вы. И вы не имеете никакого права врываться сюда, не имея ордера на обыск.

Я дал ему увидеть дуло моего револьвера.

– Я уже подумал об этом и поэтому пришел вместе с ним. Где прячется Джо Симон, Рег?

Тут я заметил открытую дверь в комнату, которая, вероятно, была спальней.

– Посмотрим, что там. Иди вперед, Рег.

По его наглой физиономии пробежала тень.

– Я скорее сдохну! Вам это дорого обойдется, очень дорого, Стен.

– Так всегда говорят.

Улыбка блондинки стала просто очаровательной.

– Там находится мой Тони. Он лежит в постели, у него сломана ножка.

Хоплон грязно выругался. Я стал раздумывать, что это: или она подыгрывает ему, или наоборот. Когда в гостиной неожиданно появился я, она плакала. Может быть, он чем-то обидел ее, и ей доставляет удовольствие отплатить ему? Я грубо подтолкнул Хоплона по направлению к двери.

– Откройте дверь, пока я не рассердился.

Он нехотя открыл дверь. Один из парней, которые были тогда с ним у Гюнеса, когда он позволил себе высказаться в отношении Пат, лежал на кровати: его левая нога была закована в гипс. Если память мне не изменяет, то на его досье, хранящемся у нас, стояло имя Венелли.

Я вежливо обратился к нему со словами:

– Да, тогда мне отчетливо послышался хруст сломанной кости.

Венелли решил нагло врать мне в глаза.

– Я не понимаю, что вы хотите этим сказать. Механик из гаража Енсона забыл выключить кран, он ударил меня и сломал ногу.

Я толкнул Хоплона, чтобы он стал впереди меня, и начал шарить в одежде, повешенной на стуле?

– Вы можете это доказать?

– Шестью свидетелями.

– Спасибо, Тони. Придется время от времени навещать Енсона. Я не знал, что он получает свой хлеб с маслом из ваших грязных рук.

Я тщательно обыскал одежду Венелли. Там ничего не было. То же самое и в ящике комода, и в одежде, висящей в шкафу. Помещение было слишком большим. Мне пришлось бы затратить не меньше недели, прочесывая здесь все, и, возможно, без всякого результата. Я закатил Хоплону такую оплеуху, что он стал плеваться кровью.

– Итак, ты скажешь мне, где это находится?

– Я не понимаю, о чем вы говорите, – ответил он с наглой улыбкой.

Вот это всегда выводит меня из себя. Я ударил еще раз, ударил с такой силой, что он отлетел к ногам Венелли и грохнулся на пол. Венелли понял, что скоро наступит его черед.

– Теперь, конечно, моя очередь? – усмехнулся он. – Но у вас будет куча неприятностей, когда узнают, что флик чинит правосудие и избивает человека, у которого нога в гипсе.

Я попытался заставить Хоплона сесть. Его голова болталась, как былинка. Пройдет еще некоторое время, прежде чем он обретет дар речи. И даже тогда он не заговорит. Подобные типы не выдают своих секретов. Они знают, что их дело – бизнес, а дискутировать и защищать их будут адвокаты. К тому же, у меня нет никакой зацепки. Даже если бы я продолжал находиться на службе, я ничего не мог бы против него сделать.

Я вернулся в гостиную и обшарил письменный стол Хоплона, но не обнаружил там ничего компрометирующего. Неожиданно мне в голову пришла интересная мысль.