Картер Браун - Ледяная обнаженная

– Тебе незачем пресмыкаться передо мной со всеми этими изысканными комплиментами, лейтенант, – проворчал я. – Интриган вроде тебя должен иметь более серьезный повод, чтобы вновь встретить меня.

Шелл слегка пожал своими широкими плечами.

– Можно подумать, что ты мне не доверяешь.

– Я могу доверять тебе так же, как и бывшей жене, которая требует задолженных алиментов с ножом в руке, – правдиво ответил я. – Здесь скрывается какой-то подвох.

– Так ты мне не доверяешь? – Он печально покачал головой. – Меня это очень расстраивает, Бойд.

– Ладно. Будем считать, что все прекрасно. Как далеко вы продвинулись в этом деле?

– Совсем недалеко, – уныло признал он. – Кто-то совершил подмену в кабинете Ильмо – это точно. Два вооруженных охранника – чисты. Агентство назначило их на это дежурство тем самым утром, так что они не знали заранее о работе в магазине Ильмо. На их месте мог оказаться любой из шести наемных охранников агентства.

Я достал из бумажника список имен, врученный мне Тамарой О'Киф.

– Нам остаются три участницы конкурса, директор по рекламе Машен, президент пластмассовой компании мистер Раттер и его супруга?

– Верно, – кивнул Шелл. – Выбирай любого. Мы попробовали и ничего не добились.

– Никакой ниточки? Никакого подозрения?

– Ничего, – спокойно подтвердил он. – Может быть, у тебя что-нибудь получится. Я надеюсь на это, Бойд.

– Спасибо, – с сомнением сказал я. – Единственное, что я могу сделать, это последовать вашим путем и повидать каждого из них.

– Почему бы тебе не сделать этого? – ободряюще улыбнулся он. – Прими мой совет и начни с финалисток. Например, с Луизы Ламонт – она в твоем духе, Бойд!

– Что ты хочешь этим сказать?

– Она сексуальна, роскошна и жестка как ногти!

– Пожалуй, я так и поступлю. Ты можешь предложить еще какие-нибудь перлы мудрости, лейтенант, прежде чем я уйду?

– Ты мог бы купить вечернюю газету, – ободряюще сказал он. – В ней появится прекрасный рассказ о том, что Ильмо нанял напористого частного сыщика, чтобы найти диадему.

– Что-что? – выпучил я глаза. – Ты подкинул эту историю в газету?

– Это – часть нашего сервиса, – ухмыльнулся он. – Мы стараемся потрафить туристам.

– Чудесно! – проворчал я. – Так вот в чем подвох!

– Ты знаешь, что страховая компания отказала Ильмо в его претензиях? – спросил Шелл ласковым голосом.

– Он мне сказал об этом, – осторожно ответил я.

– Это ужасно, – весело продолжил он. – В большинстве случаев ребята из страховых компаний готовы пойти на сделку с вором. Но зачем я тебе об этом говорю? В таком трудном деле это помогло бы нам. Мы могли бы держаться близко от следователя страховой компании и схватить вора, согласного на подобную сделку, не так ли?

Я закрыл глаза и сосчитал до пяти, но безуспешно – хитрое лицо Шелла не исчезло, когда я снова открыл глаза.

– Теперь я понимаю, – сказал я с горечью. – Я вам заменю следователя из страховой компании, поэтому-то вы и устроили мне бесплатную рекламу. Если вор захочет пойти на сделку и продать диадему дешево, он свяжется со мной.

– Все верно! – улыбнулся лейтенант в притворном восхищении. – Ты сообразительный парень, Бойд, как я и сказал Ильмо! Только помни, что мы будем следовать за тобой по пятам с этой самой минуты, и если кто-то вступит с тобой в контакт, а ты забудешь поставить нас в известность...

– О деталях можешь не говорить, – уныло отреагировал я.

– ...то мы возьмем свод уголовных законов, – радостно продолжил Шелл, – и примерим его к тебе статью за статьей!

Покинув кабинет лейтенанта Шелла, я, следуя его совету, отправился повидать одну из финалисток конкурса, а именно Луизу Ламонт. Я посчитал это вполне логичным, а его упоминание о том, что она сексуальна и роскошна, повлияло на мое решение не больше, чем на девяносто пять процентов.

Жилой дом, в котором находилась ее квартира, выглядел шикарно, наподобие кооперативных домов в нью-йоркском Ист-Сайде, и содержание одной только формы швейцара стоило, должно быть, около ста долларов в месяц. Она жила на шестом этаже. Автоматический лифт доставил меня туда за пару секунд с презрительным шипением. Я нажал звонок рядом с дверью и стал ждать.

Ожидание оказалось недолгим. Дверь распахнулась, и в ней возник тип огромных размеров. И глядел он на меня так свирепо, словно я только что оскорбил его сестру. Ему было лет тридцать пять. Густые жесткие волосы спадали на его глаза, глядевшие с не менее грубого лица. Пока я приходил в себя от неожиданного шока, который вызвали его отвратительные черты, массивные ручищи схватили меня за лацканы пиджака и буквально внесли в квартиру.

– Итак, умник, – проскрипел он голосом, похожим на наждак. – Наконец-то я узнал, кто приударяет за девкой Марти.

Краем глаза я заметил длинноволосую блондинку, которая заслуживала тщательного изучения, но мои мысли были заняты более неотложными делами, например бездельником, приводившим в негодность мой пиджак, над которым так старательно поработала фирма "Братья Брукс".

– Надеюсь, вы не будете возражать, если я выскажусь откровенно, хоть официально нас и не представили друг другу, – вежливо сказал я. – Так что убери свои вонючие лапы, пока я не рассердился и не отдубасил тебя.

Его кустистые брови поползли вверх и переплелись от изумления над переносицей.

– Послушай, козел! – Он сильно встряхнул меня пару раз в подтверждение серьезности своих намерений. – Если ты хочешь, чтобы в твоей глупой башке остались зубы, начинай говорить. Ты приударял за девкой Марти, так что рассказывай все без утайки. Понятно?

– Пит! – Раздался откуда-то слева раздраженный голос блондинки. – Я никогда не видела раньше этого типа. Не сходи с ума!

– Заткнись! – прикрикнул он на нее и встряхнул меня еще раз. – Ты слышал, козел? Выкладывай!

– Обязательно, – с иронией отозвался я. – Полагаю, ты это заслужил, приятель. Ты хочешь знать о днях, проведенных с нею, уик-эндах или только о ночах?

Как я и надеялся, у него был правильный автоматический рефлекс. Его правая рука отпустила мой лацкан и размахнулась, чтобы врезать мне кулаком между глаз. Ему, очевидно, и в голову не могло прийти, что я мог ему это и не позволить. Я отвел правую ногу назад и двинул носком ботинка по концу большой берцовой кости с достаточной силой, чтобы выбить коленную чашечку.

Пит издал жуткий вопль, его левая нога подломилась, и его скосило набок. Он все еще вопил, когда я резанул прямыми пальцами по его кадыку, и теперь звук уже не вырывался из его широко раскрытого рта. Я крутанулся на одной ноге, размахнулся правой рукой и ударил ребром ладони по его мощной шее. Он опустился на пол, как пораженный торпедой корабль на дно, и остался лежать без движения.