Анастасия Дока - Полярные чувства

– И что? Детектив, работающий на само Управление, не может разгадать загадку?

– Не так быстро. Мне вообще не приходилось работать с шифрами. Это в компетенции иных специалистов, тебе так не кажется?

Она промолчала.

Соколов еще раз внимательно посмотрел на послание, потер лоб, что-то подсчитал в уме, поднялся и направился в комнату. Там сел за компьютер, взглянул на клавиатуру, повернулся к Селиверстовой:

– Ты пробовала просто ввести данные в «Гугл»?

– За идиотку меня держишь?

– Нет, опять сболтнул лишнего.

– Ты это можешь, – она вздохнула, вспоминая, что именно он сболтнул лишнего тогда, во время дела с Собирателем.

– Все еще сердишься за тот случай? – он взял ее за руку.

В последнее время этот жест очень часто перетекал в более интимные вещи, и, не дожидаясь дальнейших действий, ответила:

– Не время, – высвободила ладонь.

Он тоже вздохнул:

– Вообще я имел ввиду другое. Ясно, что расшифровку поисковик не выдаст, но мне кажется, что послание может быть как-то связано с расположением букв на клавиатуре. В общем, мне кажется, ты снова все усложняешь. Попробуй представить не гениального шифровальщика, а простого человека, придумавшего свою собственную игру.

– Хочешь сказать, что он придумал шифр? – Александра задумалась.

Вместо ответа Соколов поинтересовался:

– Сколько систем шифрования ты уже испробовала?

– Точно не скажу.

– Тогда что тебе мешает испробовать мою версию? Ладно, пойду, все равно рассчитывать мне больше не на что, да и дела ждут. Удачи, – поцеловал ее, не дождался ответной реакции и пошел к выходу. У двери обернулся и попросил: – Если сегодня разгадаешь этот чертов текст, позвони, приеду. Ночь обещает быть холодной.

Она поняла его намек, но также понимала и то, что если разгадает послание, то обязательно позвонит Бризу, и в таком случае Соколов рядом будет… лишним. В конце концов к холодным ночам ей не привыкать и ответила:

– В другой раз.

Дверь закрылась, оставив Александру наедине с головоломкой. Было неприятно осознавать, но в нелогичной, на первый взгляд, идее Соколова был смысл. Она выписала на отдельном листе шифр и начала сверку.

«У№ее<���ыkihы:ie81k17ыi51,31vу1№apa7kу:ika8ex№ый[1k1в.» Что, если первая буква остается без изменения? Тогда послание начинается с буквы «У». Далее «№» может означать цифру «три», «ее» могут быть двумя «т», получается «У3тт», пока не ясно, продолжим. Знак «меньше» возьмем за букву «б», «ы» остается.

Она посмотрела на полученную запись и удовлетворенно обвела неоново-желтым цветом: «бы».

Уже что-то. Английская « k » может быть буквой «л», « i » – это «ш», « h » – «р», снова «ы», двоеточие – это «шесть», повторение «ш», «т».

Выписала ниже: лшры6шт.

Снова какая-то чушь. Ладно. «8» – это «*»? Вряд ли, оставим как есть. «1» – «!», снова «л», «!», «7» оставляем, опять «ы», «ш», «5», «!». Нет, яснее не становится, но продолжим. Запятая, тройка, восклицательный, « v » как «м», «у» остается, восклицательный, цифра «три».

Посмотрела на результат, нахмурилась.

Я разгадаю этот дурацкий шифр, не отступлю – не дождется. «А» оставим, «р» – это может быть «з»; снова «а»; семерка; «л»; «у»; двоеточие – «ж»; «ш»; «л»; «а»; восьмерка; «е»; «икс» оставляем как «х»; тройка; «ы»; «й» оставляем, квадратная скобка – это снова «х»? Допустим. Далее восклицательный, «л», восклицательный, «в» остается. Итог.

Она вздохнула и на треть листа вывела:

У3ттбылшры6шт8!л!7ыш5!,3!му!3аза7лужшлф8ех3ыйх!л!в

Ниже выписала:

Был, ры, ыш, му, аза, луж, ех, ый.

И тут случилось то, чего не происходило уже давно – захотелось материться. Очень. Но Александра, имея за плечами бунтарские школьные годы, дала себе обещание заменять любое сквернословие словами «черт», «дьявольская муть». И поэтому сейчас по квартире разносилось громогласное:

– Черт! Дьявольская муть! Черт!

В такие моменты успокаивали сладости, и детектив отправилась на кухню: пожевать, а заодно размять задеревеневшие мышцы спины. А еще ей необходимо было ненадолго отвлечься. Она открыла шкафчик, где хранились всевозможные разновидности чая, и долго выбирала между жестяными банками. Наконец взгляд остановился на упаковке с шиповником и яблоком.

Ожидая, пока пузатый чайник «пригласит» к столу, Селиверстова то и дело смотрела на экран. Тишина, а значит либо в отделе по-прежнему ломали голову над посланием, либо были заняты совсем другими делами.

Она выбрала эклер с шоколадом, налила кипяток в любимую кружку с изображением космоса, закрыла глаза, наслаждаясь ароматами, пока тепло, исходящее из «космических недр» приятно согревало руки. Детектив улыбалась. Мысли, подобно маленьким птичкам, разлетелись в неведомые дали – Селиверстова почти медитировала. Неделю назад она узнала, что подобный способ помогает очистить мозг от всего лишнего. Помогает сосредоточиться и взглянуть на привычные вещи иным взглядом. Ей это сейчас было так же необходимо, как шум цивилизации заплутавшему в лесу. Но рингтон мобильного вдребезги разрушил атмосферу «тихого поиска» – как она сама назвала подобное состояние – разлетевшись во тьме тысячей осколков. Александра разомкнула ресницы и бросила взгляд на экран. Бриз!

– Что там с трупом?

– Привет, Пуля. Женщина примерно тридцати пяти лет. Умерла от удушья. Преступник снова оставил шифр. Сейчас вышлю фото. Признаться, без твоей помощи нам сейчас никак.

Приятные слова. Детектив никогда не сомневалась в своей незаменимости.

– Во всем отделении отключили электричество, – продолжил Иван, – сама понимаешь: ни факс, ни электронную почту получить не можем, да и спецы пока молчат. Так что мы нуждаемся в твоем особом мышлении. Как, кстати, дела с расшифровкой?

– Вяло, но я разберусь.

– Надеюсь.

– Сомневаешься?

– Нет, но расследование пока стоит на месте.

– Неужели совсем ничего?

Криминалист вздохнул:

– Помимо шифра этот псих оставил фото с лисой.

– Я не ослышалась?

– Нет, лично я ничего не понимаю. Жертвы совершенно разные. Личности еще устанавливают, но мне кажется между ними нет взаимосвязи. Больше похоже на случайные жертвы, а это, как ты сама понимаешь, самый тяжелый случай. Помимо того, что у нас серийный убийца, так еще и неизвестно, кто следующий станет трупом. А свидетель снова говорит о маске дьявола-быка, так что полный абзац. Кстати, насчет дальтонизма ты была права.

– Фото с лисой… – протянула Селиверстова, – Бриз, какого цвета волосы убитой женщины?

– Черные.

– А у первой?

– Рыжие.

– Надо подумать.