Микки Спиллейн - «…И аз воздам»

Зазвонил телефон, и, пока Пэт разговаривал, я услышал, что толстяк высказал эксперту предположение, заставившее меня выпрямиться.

Толстяк говорил:

— Довольно обычное убийство. Напились, поссорились, и умник ухлопал приятеля и вложил ему в руку свой пистолет, чтобы это походило на самоубийство. А потом нализался, чтобы все было правдоподобно.

Медэксперт кивнул:

— Разумно.

— Ах жирная скотина! — Я катапультировался из кресла.

Полицейский он или нет, я превратил бы его нос в лепешку, если бы Пэт не встал между нами. На этот раз он крепко взял меня за руку и не отпускал, пока не закончил разговор по телефону.

После того как тело унесли, Пэт расстегнул пальто и жестом предложил мне сесть.

Потом он засунул руки в карманы и начал говорить, обращаясь ко мне и к полицейским. Он говорил с трудом:

— Я ожидал этого, Майк. Ты и твой проклятый пистолет непременно должны были попасть в историю.

— Перестань, Пэт. Ты же знаешь, что я не стрелял в этого парня.

— Откуда мне знать?

— Черт возьми, ты же…

— А ты сам уверен, что не стрелял?

— Дверь в комнату была закрыта, а я отключился, даже не слышал звука выстрела. Вы получите результаты тестов с парафином, которые это подтвердят. Я сам пройду этот тест, чтобы отмести все подозрения. О чем тут можно так долго толковать?

— О тебе и твоей душе, вот о чем! Если парень совершил самоубийство, тебя вышибут без лицензии. Никому не нравятся пьяницы с пистолетами.

Меня это не тронуло. Он оглядел комнату, увидел разбросанную по стульям одежду, пустую бутылку из-под виски, окурки, усеявшие пол. На столе вместе с пустой гильзой лежал пистолет, обсыпанный белым порошком, на котором виднелись отпечатки пальцев.

Пэт закрыл глаза, его лицо исказилось.

— Пойдем, Майк, — сказал он.

Я надел пальто и, стиснутый двумя полицейскими, отправился в полицейский участок. В кармане у меня была квитанция на стоянку, поэтому я мог не беспокоиться о своей колымаге.

Впервые я по-настоящему порадовался, что у меня есть друг в полиции. Пэт сам сделал все тесты и разрешил мне дождаться результатов. Пепельница передо мной наполовину заполнилась окурками, прежде чем он вышел ко мне.

— Ну и как? — спросил я.

— Ты достаточно чист. На трупе есть пороховые ожоги.

— Уже легче.

Его брови поползли вверх.

— Легче? Прокурор округа хочет побеседовать с тобой. Похоже, ты выбрал не самое лучшее место для своих развлечений. Управляющий гостиницей устроил ужасный скандал. Ты готов?

Я поднялся и последовал за ним к лифтам, проклиная судьбу за то, что она меня свела с моим старым приятелем. И какой дьявол в него вселился? Лифт остановился; мы вышли.

Прокурор безусловно мог быть обворожительным, но сейчас здесь не было фотографов, чтобы запечатлеть все это. На его лице застыло саркастическое выражение, а в голосе — лед. Он предложил мне сесть, а сам устроился на краешке стола. Пока Пэт рассказывал, он не сводил с меня глаз и выражение его лица оставалось прежним. Если он надеялся своим профессиональным взглядом проникнуть мне в душу, то скоро ему пришлось изменить свою точку зрения. Я как раз собирался сказать ему, что он похож на лягушку, но он меня опередил:

— Надеюсь, вы понимаете, мистер Хаммер, что в этом городе вы конченый человек?

Что я мог возразить? Все карты были у него в руках.

Он соскользнул со стола и встал, чтобы я мог оценить его физические данные.

— Были времена, когда вы были очень полезны и… очень надоедливы. Вы слишком часто позволяли себе действовать бесконтрольно. Очень жаль, что так получилось, но думаю, городу будет лучше без вас и ваших услуг. — Прокурор явно собирался поднять шум вокруг случившегося.

Пэт злобно посмотрел на него, но ничего не сказал. Но я не был бессловесной скотиной:

— Значит, я теперь рядовой гражданин?

— Совершенно верно, гражданин без лицензии и без оружия. И никогда больше иметь их не будете.

— Вы меня не задержите?

— Пока не могу, но очень хотелось бы.

Он, видимо, догадался, что крутится у меня на языке, потому что вдруг покраснел от воротничка до корней волос.

— Для прокурора округа вы ужасный зануда, — сказал я. — Если бы не я, вы давно стали бы главным героем газетных карикатур.

— Довольно, мистер Хаммер!

— Заткнитесь или арестуйте меня, иначе я постараюсь реализовать свои гражданские права и опротестую действия государственных чиновников. С тех пор как появились в этом кабинете, вы добиваетесь, чтобы я исчез, потому что я достаточно умен, чтобы знать, где надо было искать нескольких убийц. В газетах это было подробно изложено, но о вас даже не упомянули. Полиция — это государственная служба. Необходимо иметь хоть каплю здравого смысла, чтобы успешно вести дела. Может быть, вы и были хорошим юристом… Надо было им и оставаться и перестать пыжиться.

— Вон отсюда! — Его голос звенел.

Я встал и нахлобучил шляпу. Пэт держал дверь открытой. Прокурор сказал:

— Если вы когда-нибудь превысите скорость на Бродвее, я лично проконтролирую, чтобы вас оштрафовали.

Я остановился и, держась за ручку двери, улыбнулся ему, потом Пэт дернул меня за рукав, и я закрыл дверь. В холле он хранил молчание, пока мы не дошли до лестницы; больше сдерживаться он не мог.

— Дурак ты, Майк.

— К черту, Пэт. Он победил в этом гейме.

— Ты мог не открывать свое агентство, не так ли?

— Нет! — Я облизал пересохшие губы и сунул в рот сигарету. — Он давно точил на меня зуб. И сейчас ему ужасно приятно сделать мне пакость.

— Ну вот ты и лишился своего дела…

— Я открою бакалейный магазинчик.

— Это не смешно, Майк. Ты частный детектив и был бы хорошим полицейским. Я был рад, что ты рядом. Теперь это закончилось. Пойдем ко мне в контору и выпьем по этому поводу.

Он ввел меня в святая святых и усадил в кресло. В нижнем ящике его стола была специальная ниша для бутылки и нескольких стаканов, тщательно замаскированная грудой пустых бланков. Пэт достал два стакана, один протянул мне. В тишине мы подняли стаканы и опрокинули их.

— Это было интересное зрелище, — сказал Пэт.

— Конечно, — согласился я. — Что дальше?

Он убрал бутылку и стаканы и сел в вертящееся кресло у своего стола.

— Если будет расследование, тебя вызовут. Прокурор склонен сделать тебе гадость. Тем не менее, ты чист. Я за тебя поручился. Кроме того, ребята тебя слишком хорошо знают, так что и не пытайся скрыться.

— Будешь покупать у меня хлеб и масло?

Пэт позволил себе улыбнуться:

— Не будь таким легкомысленным. Ты занесен в специальный список.

Я вытащил из бумажника свою лицензию и бросил на стол Пэту.

— Я больше в ней не нуждаюсь.

Пэт принялся с мрачным видом разглядывать ее. В шкафу с документами лежал большой конверт с моим пистолетом и отчетом. Пэт прикрепил карточку к конверту и стал устанавливать его на место. Подумав, он вынул магазин из пистолета и присвистнул: