Дэшил Хэммет - Дивиденды на смерть. Смерть на ипподроме. Золотая подкова

Сан-Диего показался мне веселым и шумным, когда я ранним утром следующего дня сошел с поезда; многолюдство объяснялось тем, что была первая суббота сезона на скачек по ту сторону границы. Город наводнили киношники из Лос-Анджелеса, фермеры из Империал — Велли, матросы тихоокеанского флота, шулеры, туристы всевозможные бродяги и просто обыкновенные люди со всех близлежащих штатов. Я пообедал, снял номер в гостинице, оставил там вещи, а сам отправился в отель «Ю. С. Грэнт» к агенту Лос-Анджелесского отделения которому я телеграфировал.

Я нашел его в холле — это был веснушчатый молодой человек лет двадцати двух, внимательно изучавший быстрыми серыми глазами программку скачек. Он держал её рукой с пластырем на пальце. Пройдя мимо него, я остановился у табачного киоска, купил пачку сигарет и поправил свою шляпу. Потом вновь вышел на улицу. Залепленный пластырем палец и манипуляции со шляпой были нашими условными знаками. Все эти фокусы изобретены ещё до войны между Севером и Югом но по-прежнему полезны, поэтому нет смысла отказываться от них.

Я как раз сворачивал на Четвертую, ответвлявшуюся от главной улицы Сан-Диего, когда агент нагнал меня. Его звали Горманом. Я представил ему свой план.

— Ты поедешь в Тихуану и возьмешь под наблюдение бар «Золотая подкова». Там обитает одна деваха пристающая к клиентам, чтоб угостили, — невысокого роста, с вьющимися каштановыми волосами, карими глазами, круглым лицом, довольно толстыми красными губами и широкими плечами. Ты наверняка её узнаешь. Этакое милое создание лет восемнадцати. Зовут Лэйла. Именно она нас интересует. Держись от неё подальше, не пытайся сближаться. Я хочу, чтобы ты явился туда часом раньше меня. Потом приеду я и поговорю с ней. Мне хочется знать, что она сделает сразу после моего отъезда и как поведет себя в последующие несколько дней.

Ты найдешь меня в гостинице, — я сообщил её название и номер, в котором остановился, — каждый вечер. Больше нигде не показывай виду, что мы знакомы.

Мы расстались, и я пошел на площадь посидеть часок на скамейке, после чего отправился на перекресток и отвоевал себе местечко в автобусе до Тихуаны.

Проехав миль пятнадцать по пыльной дороге пятым на сиденье, предназначенном для троих, и миновав иммиграционный пункт, я сошел с автобуса у входа на ипподром. Лошадки уже некоторое время бегали, но турникеты продолжали вращаться, пропуская всё новые толпы зрителей. Я повернулся спиной к воротам и направился к рядам такси; они стояли перед большим деревянным сараем под громким названием «Монте-Карло» — местным казино. Усевшись в одну из потрепанных машин, я велел везти себя в старый город.

Старый город выглядел опустевшим — почти все его обитатели отправились на скачки. Войдя в «Золотую подкову», я увидел Гормана, сидевшего над стаканом мескаля. Оставалось надеяться, что со здоровьем у него всё в порядке; оно ему очень пригодится, если он и дальше намерен работать, сидя на диете из дистиллированного экстракта кактуса.

Радушие, с которым меня встретили завсегдатаи «Золотой подковы», заставило меня тут же почувствовать себя как дома. Даже бармен с приклеенными ко лбу завитушками улыбнулся мне.

— Где Лэйла? — спросил я.

— Набиваешься Эду в шурины? — Высокая молодая шведка подмигнула мне по-свойски. — Попробую её разыскать.

В ту же минуту из задних дверей появилась Лэйла и кинулась мне на шею:

— Снова приехал гульнуть?

— Нет, ответил я, отводя её в сторону от кабин. — На этот раз по делу. Где Эд?

— На севере. Его жена протянула ноги, и он отправился подобрать то, что осталось после нее.

— Тебе это неприятно?

Еще как! Ужасно неприятно, что мужик загребет кучу.

Я взглянул на неё краем глаза, что должно было изображать хитрый взгляд:

— Надеешься, что Эд привезет эту кучу денег тебе?

Она мрачно посмотрела на меня:

— Тебе-то какое дело?

Я загадочно усмехнулся:

— Могут случиться две вещи: Эд или даст тебе отставку, о чем он уже подумывал, или вынужден будет выложить всё — до последнего цента, чтобы спасти свою шкуру…

— Проклятый лгун!

Ее правая рука лежала на моей левой. Молниеносным движением она сунула руку под короткую юбку. Я оттолкнул ее. Нож, который она успела вытащить, с силой вонзился в стол. Это был нож с широким толстым клинком уравновешенный таким образом, чтобы его можно было бросать в цель.

Она рванулась назад, ударив меня острым каблуком в лодыжку. Я протянул руку ей за спину и схватил её за локоть как раз в тот момент, когда она выдрала нож из столешницы.

— Что здесь творится, черт побери?

Я поднял глаза.

По другую сторону стола, зловеще глядя на меня, широко расставив ноги и упершись кулаками в бока, стойл мужчина. Он был высокий и жилистый, с широкими пленами, из которых тянулась длинная худая желтая шея, поддерживавшая маленькую круглую головку. Его глазки, очень близко посаженные над крошечным расквашенным носиком, напоминали черные пуговки на туфлях.

— Это ещё что за выходки?! — зарычал на меня этот тип.

Он выглядел слишком опасным, чтобы пускаться с ним в разговоры.

— Если ты официант, — сказал я, — то принеси мне бутылку пива и что-нибудь для девушки. А если не официант, проваливай отсюда.

— Я тебе сейчас…

Девушка вырвалась из моих рук и перебила его:

— Мне виски.

Он оскалился, ещё раз показав свои грязные зубы, и медленно удалился.

— Кто это такой?

— Лучше держись от него подальше, — посоветовала она, не отвечая на мой вопрос. Потом она спрятала нож под юбку и повернулась ко мне: — Что это ты нес насчет того, что у Эда проблемы?

— Читала в газете о тех убийствах?

— Да.

— Тогда мне нечего тебе объяснять. Единственный выход для Эда — свалить всё на тебя. Но я сомневаюсь, что ему это удастся. А если не удастся, с ним всё кончено.

— Ты что, спятил?! — крикнула она. — Уж не настолько ты был пьян, чтобы не знать, что в момент убийства мы оба были с тобой, в этом самом месте.

— Я не настолько спятил, чтобы не понимать, что это ещё ничего не доказывает, — возразил я. — Уверен, что вернусь в Сан-Франциско с убийцей, прикованным к моему запястью.

Она расхохоталась. Я тоже рассмеялся и поднялся с места.

— Ещё увидимся, — проговорил я, направляясь к двери.

Вернувшись в Сан-Диего, я отправил телеграмму в Лос-Анджелес с просьбой прислать ещё одного агента. Потом перекусил и провел вечер, поджидая в своем номере Гормана.

Он пришел поздно, от него несло мескалем на расстояние от Сан-Диего до Сент-Луиса и обратно, но голову он сохранил свежую и ясную.

— Мне уж показалось, что придётся доставать пушку, чтобы вытащить тебя из той норы, — улыбнулся он.

— Оставь меня в покое, — велел я. — В твои обязанности входит лишь наблюдение за происходящим. Что ты успел заметить?