Джоди Здрок - Спектакль

Натали посмотрела на Кристофа, который ей вежливо кивнул.

Представляя встречу с Кристофом и обсуждение других тем, не смерти, не видений и не магии, она улыбалась. Она хотела поговорить с ним, действительно поговорить и собиралась с духом, чтобы пригласить его на кофе с пирожным.

Да, она сделала правильный выбор и была готова к новым, радостным событиям.

Жизнь должна наладиться – и наверняка наладится.

На следующий день Натали вошла в торговую галерею и остановилась, чтобы глаза привыкли. Как бы ни нравилось ей снаружи, пройти по людному пассажу со сводчатым стеклянным потолком и гранитовым полом было так же занятно. Скопление магазинов и ресторанов по обеим сторонам будто привнесло бульвар внутрь, и Натали это казалось отличной идеей.

Она гуляла по галерее, прошла под декоративным кованым указателем, изгибавшимся над головой. Где-то между канцелярской лавкой и парфюмерной она остановилась. Люди сновали туда-сюда, но что-то было не так.

Кто-то следил за ней?

Она повернулась и увидела своего полицейского на привычном расстоянии. Никто не останавливался и не притворялся, что смотрит в другую сторону; все выглядело повседневно. (Если уж на то пошло, люди были раздражены, что она застряла на ходу.) Осмотрев все лица в поле своего зрения, она заключила, что ошиблась. Должно быть, это сочетание полицейского сопровождения и замкнутого, людного пространства.

Покачав головой, Натали отправилась дальше по проходу. Когда она приблизилась к Le Canard Curieux, Агнес подошла с другой стороны. Ей захотелось побежать и сгрести миниатюрную Агнес в объятия.

Они встретились у входа, журча приветствиями, объятиями и поцелуями. Официант усадил их внутри ресторана и предложил меню.

– Ты выглядишь такой отдохнувшей! – сказала Натали. – Если бы лето было шестнадцатилетней парижанкой, оно бы выглядело точно как ты.

Светло-каштановые волосы Агнес посветлели за лето, а персиковая кожа была на несколько тонов более загорелой. Ее ясные голубые глаза сияли ярко, а розовое хлопковое платье с белыми пионами идеально дополняло летний образ. Натали внезапно осознала, что у нее волосы были неухоженными, а щеки обгорели.

– Спасибо, – сказала Агнес, сияя. – А это твое платье просто божественно. Мне нравится желтый, но особенно нравится вышивка бусинами. Если бы ты не была настолько выше меня, я бы попросила его поносить.

Натали сделала себе мысленную заметку: попросить маму показать ей, как сшить похожее платье для Агнес. Если она поработает над ним пару месяцев, то как раз сможет подарить ей на Рождество.

– Я тебе кое-что привезла, – взволнованно сказала Агнес.

– О! – Глаза Натали загорелись. – Те сладости со вкусом фиалки?

Лицо Агнес потемнело.

– Я собиралась привезти тебе две вещи. Эта должна была быть первой. Но этот плут Роже залез в мою сумку и вытащил конфеты, которые я купила тебе.

– Он хорошо справляется с ролью раздражающего младшего брата, не так ли?

– Слишком хорошо. – Подруга закатила глаза. – Повезло, что твой несъедобный подарок в порядке.

Агнес достала из сумки зелено-голубую банку, похожую на те, что мама использовала для варенья, и передала ее Натали.

– Так как ты не смогла приехать на пляж, я привезла пляж к тебе.

– И мне даже не нужна шляпа! Отлично, потому что они неудобные, – сказала Натали со смехом.

Внутри банки был песок с ракушками. Она вытащила три красновато-золотые ракушки, еще не успевшие поблекнуть на солнце, и пробежалась пальцами по их тонким краям.

– Какие истории они могли бы рассказать! – Она взяла щепотку песка и дала ему просочиться сквозь пальцы. Это не был крупный парижский песок с камешками. Этот был мельче, с оттенками цвета, сложнее.

Официант прервал их, чтобы принять заказ. Ни одна из них не успела посмотреть в меню, так что выбор был сделан поспешно: крок-мадам для обеих – и не успел официант еще отойти, как они возобновили разговор.

Агнес склонилась ниже.

– У нас был семейный пикник на пляже в Довиле. Что звучит привлекательно, но песок тебе попадает в еду, несмотря ни на что. – Она протерла пустую тарелку в качестве демонстрации. – Я зачерпнула его у края пледа.

– Спасибо, Агнес. – Натали была тронута тем, что Агнес постаралась принести ей частичку отдыха, которым они должны были наслаждаться вместе. – Это много значит.

– Не благодари сильно. Это просто временный подарок. Через год тебе его придется вернуть.

Натали подняла брови.

– Не мне. Пляжу. Я хочу, чтобы ты привезла его с собой, когда мы поедем следующим летом. Сможешь высыпать его на пляже и собрать свой! – она залилась своим «смехом Агнес», который звенел как драгоценные камушки в винном бокале.

Натали улыбнулась. Она не знала, получится ли следующим летом поехать с Агнес; это будет зависеть от маминой способности работать, от денег и еще много от чего. Но она не хотела бы, чтобы Агнес сомневалась даже секунду.

– Это чудесная идея. Обещаю сделать именно так.

Официант вскоре принес их заказ. Ветчина и сыр на масляном, пышном хлебе были свежими и ароматными, а яйцо сверху – приготовлено идеально. Пока они ели, разговор свернул с беззаботной болтовни об однодневной влюбленности Агнес в парня из Руана на тяжелую тему видений Натали, Темного художника и Озаренных. Натали еще раз попросила прощения за то, что скрывала это от Агнес, и искупила вину тем, что рассказала ей все случившееся с самого первого прикосновения к стеклу.

– Это благословение, Натали, – сказала Агнес с восхищением в голосе. – Для меня не играет роли, как ты обрела этот дар. И не беспокойся: я ни за что не расскажу об этом родителям. Я не разделяю их мнения об Озаренных, как ты уже поняла. Твоя сила невероятна. Она имеет значение. Ты и так уже делаешь много хорошего как журналист. А теперь сможешь использовать для дела и свой дар.

– Ты ко мне чересчур добра, – сказала Натали, краснея. – Впрочем, я отказалась от своего дара. И ты сама знаешь, как все было с этими экспериментами Энара. Иногда магические способности со временем слабеют или меняются.

Агнес покачала головой.

– Он еще на месте. Если хочешь его, нуждаешься в нем, то можешь до него дотянуться. Он так быстро стал частью тебя, что я готова поспорить: он с тобой навсегда, – она заправила волосы за ухо, пока молчала. – Это твоя сущность, даже если ты не используешь его. Как цветок, который исчезает в земле на зиму. Он остается цветком.

Натали никогда не думала об этом так. Аналогия была милой и приятной, как и ее дружба с Агнес.

Они провели остаток дня вместе, даже сходили в морг. (Кристоф был там и помахал ей, так что Натали, конечно, призналась Агнес, что он ей нравится. «Чего ты тогда ждешь?» – спросила Агнес.) После морга они съели на двоих булочку с шоколадом в Café Maxime, по своему обычаю. Агнес была в таком прекрасном настроении, что стала напевать. У нее был голос певчей птички, и она состояла в хоре собора Парижской Богоматери, но сейчас пела не церковную музыку. Нет, Агнес игриво напевала французские народные песни, заставила Натали присоединиться, а людей за соседним столиком – подпевать. Вскоре половина кафе уже пела и смеялась.