Ли Чайлд - Джек Ричер, или 61 час

– Я звоню с чужого телефона. Счет будет слишком большим.

– Тогда подожди. – Послышался щелчок, связь отключилась, но через мгновение он снова услышал знакомый голос: – Теперь за все платит правительство.

– Ты могла бы заставить деньги работать на меня.

– Я так и сделала. Один парень уже начал заниматься твоим вопросом тридцать минут назад. Уж поверь мне, я поддерживаю все на высоком уровне. И как бы ты ни был хорош, я лучше.

– Искренне на это надеюсь.

– Итак, однажды… что же произошло однажды?

Ричер немного помолчал.

– Я отправился в Россию, – начал он. – Прошло немало времени после падения коммунистического режима. Мы получили странное предложение приехать и проинспектировать их военные тюрьмы. Никто не мог понять, зачем. Однако все рассудили так: почему бы и нет? Поэтому мы вылетели в Москву, а потом сели в идущий на восток поезд, большой, из советской эры, с узкими полками и вагоном-рестораном. Мы провели в нем несколько дней. Еда оказалась ужасной. Но было в ней что-то знакомое. Однажды поздно вечером я пошел прогуляться по поезду и зашел на кухню, где выяснилось, что кормят нас готовыми американскими пайками.

– Армейскими пайками? В советском поезде?

– Ну, технически это был российский поезд. На кухне у них стояли плиты, в которых использовали уголь. Самовары и все такое. Они грели воду и высыпали туда пайки, смешивая их. Там имелось множество коробок.

– Они пытались их прятать?

– Повара не знали, что это такое. Они не умели читать по-английски. Не исключено, что они вообще не умели читать.

– Но как туда попали наши пайки?

– Продолжение оставим на завтра. Тебе нужно возвращаться к работе.

– Я жду звонок, в этом сейчас и заключается моя работа.

– Откуда?

– Не могу сказать.

– На самом деле ты хочешь мне сказать.

– Из Форт-Худа [15] Город в штате Техас; военная база, место расположения бронетанковых и ракетных подразделений сухопутных войск. .

– И в чем суть?

– Пехотный капитан убил свою жену. Такие вещи случаются. Но это была не обычная старая жена. Она работала в национальной безопасности. Не исключено, что наш парень имел связи за океаном. Возможно, он крал у нее документы, а прикончил для того, чтобы это скрыть.

– Где именно за океаном?

– То, что мы называем негосударственными структурами.

– Террористы?

– Террористические организации.

– Замечательно. Тут светит «Бронзовая Звезда» [16] Американская военная медаль за отвагу. .

– Если мне удастся поймать парня. Сейчас он в бегах.

– Скажешь мне, если он направится в Южную Дакоту.

Она рассмеялась.

– Кстати, сколько тебе лет?

– Я моложе, чем твой письменный стол.

В пяти милях от дома Джанет Солтер в тюремной столовой убрали остатки ужина. Однако более пятидесяти мужчин продолжали сидеть на длинных скамьях. Некоторые были белыми, другие – смуглыми, третьи – черными. Все в оранжевых комбинезонах. Они образовали три отдельные группы, их разделяли солидные расстояния – три островные национальности в море линолеума.

Наконец белый мужчина встал, пересек столовую и заговорил с черным.

Белый был таковым лишь формально. Вся его кожа стала синей от татуировок. Телосложением он напоминал лошадь, волосы доходили до пояса, а борода – до груди. Черный был немного ниже, но тяжелее, с бицепсами размером с футбольный мяч и тщательно выбритым блестящим скальпом.

– Мексиканцы должны нам два блока сигарет, – сказал белый.

Черный никак не отреагировал. Зачем? Белые и мексы не имели к нему никакого отношения.

– Мексиканцы утверждают, что вы должны им два блока сигарет, – продолжал белый.

Никакой реакции.

– Поэтому долг с вас получим мы. Все должно вернуться обратно.

Технически вполне разумное предложение. Тюрьма представляла собой экономическую систему. Сигареты играли роль валюты. Так доллары, заработанные на продаже машины в Нью-Йорке, можно использовать для покупки телевизора в Лос-Анджелесе. Но экономическая кооперация предполагает существование законов, договоров и периодов разрядки, а в отношениях между белыми и черными ощущалась нехватка всех трех понятий.

Тогда белый продолжал:

– Что ж, мы возьмем долг в виде задницы. Что-нибудь нежное. Самая молодая и сладкая. Две ночи, а потом мы ее вернем.

В доме Джанет Солтер четыре женщины-полицейских передавали дежурство. Дневная смена заканчивала работу, на их место заступала ночная. Одна из полицейских ночной смены вышла из кухни и заняла пост в коридоре. Ее напарница направилась в библиотеку. Дневная смена поднималась вверх по ступенькам. Сама Джанет Солтер сказала, что пойдет в гостиную. Ричер решил, что она хочет немного побыть одна. Когда кого-то защищают двадцать четыре часа в сутки, это быстро становится утомительным для всех участников. Однако Джанет Солтер пригласила Ричера.

Гостиная не слишком отличалась от библиотеки. Такая же мебель, внутренняя отделка, книжные полки и тысячи книг. Из окна открывался вид на крыльцо и входную дверь. Снегопад почти прекратился. Полицейский в машине, стоящей на улице, изредка выходил наружу, чтобы протереть окна. На крыше, багажнике и капоте образовались горки снега высотой в фут, но стекла оставались чистыми. Полицейский выглядел внимательным и собранным. Ричер видел, что его голова постоянно поворачивается. Он смотрел вперед, в зеркало, налево, направо. Совсем неплохо, если учесть, что шел последний час его двенадцатичасовой смены. Лучшая половина полицейского департамента Болтона.

Джанет Солтер была в шерстяной вязаной кофте, довольно длинной, в карманах что-то лежало. Оказалось, что это тряпочка и банка с маслом. Она вытащила их и положила на столик. Тряпочка была белой, а баночка – маленькой, зеленой, с надписью «Зингер».

– Принесите книгу, которую я вам показала, – сказала она.

Женщина-полицейский в библиотеке повернула голову, когда Ричер вошел. Это была миниатюрная женщина с покатыми плечами, однако пояс с наручниками и пистолетом бросал вызов ее стройности. Она мимолетно взглянула на Ричера и тут же отвернулась. Угрозы нет. У нее за спиной Джек взял фальшивую книгу, засунул под мышку и вернулся в гостиную. Джанет Солтер закрыла за ним дверь, он положил кожаную коробку на пол и вытащил первый револьвер.

Полицейскую модель «Смит-энд-Вессон» создали в 1899 году, в 1902-м модифицировали. Средний рост американца в 1902 году составлял пять футов и семь дюймов, с руками под стать. Ричер имел рост в шесть футов и пять дюймов, а его руки были размером с рыночного цыпленка, поэтому пистолет оказался для него маловат. Однако его указательный палец удобно ложился на спусковой крючок, остальное значения не имело. Он отжал большим пальцем скобу и вытащил пустой барабан, потом вставил на место и спустил курок. Все работало. Однако Ричер услышал едва различимый скрип и скрежет стали, которую смазывали много десятилетий назад и с тех пор не трогали. Поэтому он взял тряпочку и смазку и немного поработал. Через пять минут попробовал еще раз – на этот раз результат ему понравился гораздо больше. Затем он проделал то же самое со вторым револьвером, закрыл баночку с маслом и сложил тряпочку.