Дэй Кин - Моя плоть сладка (сборник)

Элеана оказалась не более болтливой, чем секретарша Санчеса.

— Гм... Хотела бы я знать, кто же его друг.

— Я тоже хотел бы знать это,— признался Коннорс.-— Может, это и не твой отец убил его, а муж этой курочки?

Он переложил листы бумаги копиркой, вставил в машинку и принялся стучать.

«Эд Коннорс,

Гвадалахара

Мексика

(Расчет на 15 000 слов)

СМЕРТЬ В ЦИРКЕ»

— Так вот как это делается! — фыркнула Элеана.

Коннорс ответил с усмешкой:

— Во всяком случае, я так делаю.— Он стучал по клавишам, стараясь поймать мысль.— Ну так вот! Одна смерть есть. Это был мексиканский адвокат.

Элеана изумилась.

— Ты используешь смерть адвоката Санчеса в своей истории?

— А почему бы нет? — Эд пожал плечами и продолжал размышлять вслух.— Он умер. Его зарезали. Его комната находилась на первом этаже, окно было открыто. То, как проник к нему убийца, не вызывает никаких сомнений. Что действительно нужно знать — это кто его убил и зачем. Первый вопрос легкий, на него просто ответить. Он был убит неким директором цирка, который удрал из Штатов с мексиканской куколкой и пятьюдесятью тысячами долларов, половина из которых принадлежала его брату. Нет, будет лучше, если я увеличу сумму до ста пятидесяти тысяч долларов. Пятьдесят тысяч в наше время — слишком мало. Но почему некий директор цирка убил адвоката? И с чего я начну? Как связать все это? Что я должен считать «неизвестным» и что необходимо для следующей завязки?

Эд сделал маленький глоток текилы и подождал удара грома. Наступил вечер, было душно, начиналась гроза, и в комнате стало невыносимо жарко.

Элеана сняла кофточку, чтобы не измять ее, и растянулась на кровати в бюстгальтере и юбке.

— А что, в твоей истории будет женщина?

— Гм!

— Я?

Коннорс покачал головой.

— Нет. Как-то уже были неприятности. Издатели и литературное бюро разорились и теперь боятся скабрезных историй. Можно, даже нужно ввести женщину в историю. И это должна быть самая замечательная женщина, какая только появлялась на страницах книг. Заставьте ее жевать табак или сломайте ей ноги — никто ничего не скажет. Зарежьте ее, отравите — пойдет! Пусть ее разорвут на части — тоже пойдет. Заприте ее на тридцать дней и ночей вместе со сбежавшим преступником, который в течение двадцати двух лет не видел женщины,— это тоже сойдет. Но не может быть и речи, чтобы эта горилла забылась и тронула ее. Позволить ему подумать о плохих вещах — совершенно запрещено.— Коннорс перевел дух.— Может быть, в качестве вознаграждения ему будет позволено на расстоянии разглядывать молодую девушку, но она не должна и подозревать этого, она не может даже знать, о чем он думает. Она должна продолжать думать, что родилась в розе, и недоумевать, почему все смеялись, когда маленький мальчик, глядя на то, как новобрачный целует новобрачную, спросил: «Мама, он что, опыляет ее?»

Элеана смеялась до слез. Ей пришлось встать и выпить стакан воды.

Коннорс вынул из машинки отпечатанный титульный лист, вложил чистую бумагу и написал:

«Билл Браун. Крепко сложен, ссыльный, работает на нефтяных месторождениях, бывший директор цирка, убил мужа мексиканки, с которой удрал в Мексику двадцать лет назад. Бросил жену и маленькую дочку. Посылает на содержание дочери пятьдесят долларов в месяц.

Кончита. Бывшая танцовщица на канате, немного отяжелевшая в тридцать девять лет, но все еще красивая женщина.

Сабинес. Адвокат из Мехико, через которого Билл Браун посылает деньги на содержание своей дочери в течение двадцати лет».

Коннорс остановился. Убивая адвоката Санчеса, отец Элеаны должен был знать, что ставит ее в опасное положение. Ему необходимо было заткнуть рот Санчесу.

Но тем не менее, считал Коннорс, человек такого склада мог бы как-нибудь иначе исполнять свои родительские обязанности. С другой стороны, человек, уже совершивший преступление, не позволит себе поддаваться каким-то нежностям.

— Что за человек был твой отец? — спросил он у Элеаны.

— Я его совсем не помню. Мама говорит, что он был добрым.

— Она догадывалась, что он любит эту девицу?

— Не знаю.

— А у него были еще другие женщины?

— Этого я тоже не знаю.— Голос Элеаны стал резким.— Мама никогда много не говорит об отце. Каждый раз, когда дядя Джон или кто-нибудь другой вспоминает о нем, она плачет. ..

— Она все еще любит его, да?

— Думаю, да. Во всяком случае, она больше не вышла замуж.

— Как она выглядит?

— Хорошо. Высокая, с серыми глазами и маленькими морщинками вокруг них, когда она смеется или улыбается. Высокие скулы, как и у меня...

— А каков твой отец?

— Тоже высокий. Я похожа на него.

— Насколько я помню, ты говорила, что не помнишь его?

Элеана сморщила нос.

— Я описала его по рассказам мамы. Но почему ты спрашиваешь меня об отце?

Коннорс закурил сигарету и предложил ей затянуться.

— Я стараюсь убедить себя, что это не твой отец убил Санчеса.

— Почему?

— Думаю, что моя история получится интереснее с другим убийцей.

— Но этот медальон?

— Весьма возможно, что это специально подстроено. А почему не Кончита? Предположим, что она все еще живет с твоим отцом. Она могла перехватить письмо Санчеса, в котором он извещает его о твоем прибытии в Мексику, Потом Кончита под каким-то предлогом выманивает Санчеса в Урапан, где всаживает ему в грудь кинжал, чтобы помешать его свиданию с твоим отцом, а твоему отцу не дать возможности встретиться с тобой.

Бюстгальтер стеснял Элеану. Она села на кровать и расстегнула его.

— А кто эта Кончита?

— Танцовщица на канате, которую забрал с собой твой отец.

В Элеане вновь проснулась учительница.

— С кем удрал мой отец... Только ее звали не Кончита, а Тамара.

— Тамара — не мексиканское имя.

Элеана пожала плечами.

— Это имя женщины, с которой исчез мой отец. Но почему ей понадобилось убивать Санчеса?

— Я только что сказал тебе это. Чтобы помешать твоему отцу установить с тобой контакт.— Коннорс постепенно вживался в свою историю,— Прошло двадцать лет. Тамара состарилась. Ее тело, такое гибкое раньше, отяжелело, у нее появился второй подбородок.

Элеана взяла у Эда сигарету.

— Что должно быть очень соблазнительно для любителя женщин.

Коннорс продолжал, как будто не слышал заявления Элеаны.

— Она знает, что твой отец пресытился ею, и боится, что, если он увидит тебя, это может пробудить в нем воспоминания о былом и он решится вернуться в Штаты...

— ... где его разыскивают за убийство!

— Я забыл об этом,— признался Коннорс.

Элеана затянулась и вернула сигарету Коннорсу.

— Нет, Эд, это не звучит. К тому же Тамара умерла. В письме, которое мой отец прислал дяде Джону и в котором находился чек на пять тысяч долларов, отец сообщал, что Тамара погибла в результате несчастного случая вскоре после их прибытия в Мексику.