Иван Козлов - Ошибка «белого стрелка»

Зырянов мягко, кошачьим шагом, все же подошел к двери, взглянул в глазок. Никого он там не увидел, но от этого ему легче не стало.

Глазок Степан Ильич врезал хороший, с большим обзором, и Женька без труда усек тонкую нить провода, идущего чуть наискосок от верха дверной коробки вниз, скорее всего, к ручке.

— Кто там? — спросил таксист.

— Не кто, а что.

Женька отодвинулся, давая возможность хозяину квартиры обозреть лестничную площадку.

— Ничего нет.

— А провод? Он у вас что, все время висит?

— Провод? Ага, теперь вижу. Неужто бомбу под дверь подвязали, гады?

— Примерно так. Растяжку поставили.

Зырянов опять прильнул к глазку. Или наспех работали мальчики с белой «пятерки», или они совсем не профессионалы. Зачем провод натягивать так, чтоб его было видно? И не только в проводе дело: если очень постараться, можно разглядеть даже рубашку гранаты, прикрепленной к внешней ручке двери. Хорошая граната, на славу ахнет, если…

— Я позову сейчас через балкон соседей, — сказал таксист. — Пусть милицию вызовут.

— Погоди, Степан Ильич.

Зырянов накрыл ладонью уставшие глаза. Надо все попробовать рассмотреть во взаимосвязи, как учили в училище.

Топорно действовал тип в сером, поэтому Женька его вычислил.

Не лучше вели себя преследователи на белой «пятерке». Их заметил не только он, разведчик, но даже таксист.

Далее — выстрел в стену. А пистолет действительно ведь не рогатка, оружие имеют те, кто мало-мальски хотя бы им умеет пользоваться.

Теперь вот — растяжка. Точнехонько через дверной глазок пролег провод. И граната укреплена так, что ее видно. Очередная их промашка? А не много ли?

Перебор получается с халтурой, явный перебор.

Не остановили, не подстрелили.

Значит, и не взорвут.

— Степан Ильич, ты на всякий случай отойди подальше. На кухню, к примеру. Поставь чаек.

У таксиста округлились глаза:

— Ты что делать хочешь?

— Разминированием заняться.

— Так, а… Мина-то с той стороны двери!

— Мне это до лампочки.

— А мне — нет, парень. Если рванет, на всей площадке двери у соседей вылетят.

— Да черт с ними, с соседями. Тем более, ты же говоришь, что они, в случае чего, и на помощь не придут.

— Не шути так, Женюша…

Но увидев, что Зырянов взялся за ручку двери, Степан Ильич, не говоря больше ни слова, пошел на кухню.

А Женька начал колдовать с дверью. Отщелкнул замок, медленно провернул круглую скользкую ручку. За нее, ясное дело, впопыхах растяжку не закрепить, устройство, если это не туфта, сработает, когда дверь будет открываться и натянет провод.

Хорошо говорить — если. Вот бабахнет сейчас…

Так, маленькая щель есть, дверь поддается без напряга. Уже можно просунуть руку, пощупать, что там и к чему.

Растяжки, как таковой, оказывается, не существует. Вниз от гранаты провод не идет. Саму гранату Женька еще не видит, но уже ощущает всю ее пальцами. Не тот вес.

Муляж.

За спиной — уже более решительный, но по-прежнему испуганный голос таксиста:

— Женя, я все же решил к соседям стучаться. Давай не будем рисковать. А то ведь еще и поплатимся за это, как пить дать!

Зырянов открыл дверь настежь, снял проволоку, бросил ее под ноги, потом поднял:

— Возьми, авось в хозяйстве пригодится. Я же, если не возражаешь, «феньку» прикарманю.

— Граната? — уважительно спросил Степан Ильич.

— Игрушка. Топорно, кстати, сработанная. А теперь, хозяин, давай спать. Никому мы не нужны, никто нам и ничего не сделает.

У Шиманова действительно нашелся кефир и горчичные сухари. Сам он пил черный кофе и брезгливо смотрел на кружку Олега:

— В тебе нет ничего аристократического. Променять, бля, напиток богов на скисшее молоко…

— Боги нектар пили.

— Если и нектар, то его собирали с цветов кофейного дерева.

— Ладно, Толя, не пудри мозги. Что случилось? Чем я тебе опять не угодил, собравшись встретиться с бывшим сослуживцем?

Шиманов словно и не слышал вопроса, блаженно вдыхая аромат кофе.

— Толя, хватит дурачиться. По какому праву вы меня подслушиваете?

Шиманов сделал удивленное лицо:

— Мы, тебя?

— А ты что, совершенно случайно позвонил мне сразу после того, как я переговорил с Насоновым?

— Не случайно, Олежка, ты прав: отнюдь не случайно. Но одна неточность в твоих словах есть. Я позвонил не сразу, что очень даже существенно. Я позвонил лишь тогда, когда меня некоторые товарищи попросили об этом. И, кстати, предоставили для встречи с тобой вот эту, бля, комнатушку. Кефир оплачен ими. Улавливаешь суть?

— Конторой Игоря?

Шиманов хмыкнул:

— Так тебе все и скажи!

— Но одно хоть сказать ты можешь? Наташа приходила ко мне и для того, чтоб по просьбе Борщева «жучок» в телефон вставить?

Омоновец удивленно взглянул на Макарова, оторвал чашку с кофе от губ, поставил ее на ладонь, тотчас сморщился, обжегшись:

— Ну, бля… Так значит, эта длинноногая пава к тебе приходила? Слушай, ты не свистишь? Мне ой-ой-ой какие люди жаловались, что как только не уламывали ее, а не уломали. Я, конечно, твой телефон давал, но думал, он ей нужен для рабочих целей. А она на твой краповый берет клюнула! Или на что другое?

Макаров ответил с горечью:

— Ты же теперь сам понимаешь: с рабочими целями приходила. Прислали ее ко мне с дружеским визитом. В этом — призналась, а что в телефон «жучок» поставила, не сказала.

Шиманов поставил чашку с кофе на стол, согнал с лица веселость.

— Не спеши, Олег, с выводами, не надо. Я так понял, что прослушивали не тебя, а телефон Насонова, и ты на чужой крючок попался.

Макаров не выдержал, ругнулся, потом зло сказал:

— Если и Насонов не в ладах с законом, то что же получается: по макушку дерьма вокруг, что ли? Куда ни ступишь…

— Да ты просто в одно болото вступил, ходишь вдоль берега, волны делаешь. В одно болото, бля, понимаешь? Поскольку ты дюже настырный оказался, мне позволили кое-что тебе разъяснить. У спортсменов термин такой существует — уровень игры. Есть уровень дворовых команд со своими чемпионами, а есть — элитная высшая лига. В элитной играют большие профессионалы, и это только кажется, что правила пишутся одни для всех. У них свои правила. Так вот, ты, сам того не ведая, на другой уровень с низшего вышел, на тот, куда тебе выходить не следует, Олежка. Крашенинников, Пилявин — это как раз дворовые игроки… Кстати, ты уже знаешь, что Пилявина мертвым нашли недалеко от той самой деревни, куда твой Зырянов уехал?

— Мертвым? Не слышал.

— Ну да. В газете написали, что его убили из китайского ТТ, стреляли с левой руки, на оружии остались отпечатки пальцев… У Зырянова случайно не левая рука — действующая?

Олег промолчал, переваривая свалившуюся на него информацию. Шиманов продолжил: