Раймонд Чэндлер - Рассказы [Компиляция]

— Ну ладно, ублюдок, — равнодушно бросил киллер.

Коперник осклабился, собрал пальцы в кулак и со страшной силой врезал человеку в наручниках по лицу, метя в рот. У того голова так дернулась назад, что могла переломиться шея. Из левого угла рта у киллера полилась кровь.

— Подай полотенце, — распорядился Коперник.

Я взял полотенце для рук и подал ему. Он с ненавистью засунул его человеку в наручниках между зубов, поднялся и вытер свои костистые пальцы о его жиденькие светлые волосики.

— Хорошо. Теперь рассказывай.

И я рассказал — совершенно исключив из рассказа девушку. Повествование вышло немного странноватым. Коперник изучал мое лицо, не говоря ни слова. При этом он потирал покрытый прожилками нос. Потом он извлек свою гребенку и стал приглаживать волосы так же, как он делал это ранее в коктейль-баре.

Я приблизился и вручил ему пистолет. Он небрежно глянул на него и засунул в боковой карман. В его глазах что-то мелькнуло; лицо исказила кривая улыбка.

Я нагнулся и стал собирать мои шахматные фигуры, складывая их в коробку. Закончив, поставил коробку на камин, выпрямил ножку карточного столика, повозился еще немного. Все это время Коперник наблюдал за мной. Я был не прочь, чтобы он поделился со мной своими соображениями.

В конце концов он не выдержал.

— Этот парень использовал двадцать второй калибр, — произнес он. — Он наверняка прибег к нему потому, что хорошо умеет обращаться с такого рода оружием. То есть он в своем деле мастер. Он стучит к тебе в дверь, упирает пушку в твое брюхо, вталкивает тебя в комнату, говорит, что пришел, чтобы навсегда заткнуть тебе рот, — и все-таки ты его берешь! Причем не имея оружия. Берешь в одиночку. Выходит, приятель, ты сам изрядный спец.

— Послушай-ка… — сказал я, взглянув на пол. Я подобрал еще одну шахматную фигурку и принялся вертеть ее в пальцах. — Я был занят решением шахматной задачи. Хотел отрешиться от происшедшего.

— У тебя, приятель, что-то такое на уме, — мягко произнес Коперник. — Ты ведь не собираешься развести старого сыскаря, а, малыш?

— Задержание — первый сорт, и я дарю его тебе, — сказал я. — Чего, к чертям собачьим, тебе еще надо?

Человек на полу промычал что-то сквозь полотенце. Его лысая голова блестела от пота.

— Что такое, дружок? Хочешь нам что-то сообщить? — почти шепотом спросил Коперник.

Я быстро взглянул на него и снова отвернулся.

— Хорошо, — сказал я, — ты дьявольски умен и понимаешь, что я не смог бы взять его в одиночку. Он уже уставил на меня свой пистолет, а когда такой тип стреляет, то промаха не жди.

Коперник прикрыл один глаз и одобрительно прищурился, глядя на меня другим глазом:

— Давай дальше, приятель. Подобная мысль возникла и у меня.

Я еще немного потянул время, стремясь подать все так, чтобы это больше походило на правду. Потом медленно начал:

— Здесь еще был парнишка, который вписался в ограбление, помнишь, в Бойль-Хайтс? Простая грошовая работенка. Игра явно не стоила свеч. Грабеж бензоколонки. Я, кстати, знаком с его семьей. Он сам вообще-то парень неплохой. Пришел ко мне, чтобы подзанять монет на железнодорожный билет. Когда в дверь постучали, он мигом скрылся в гардеробной — вон там.

Я указал на откидную кровать и дверь рядом с ней. Голова Коперника медленно повернулась туда, а потом обратно.

— И у этого мальца оказался при себе пистолет, — сказал он.

Я кивнул:

— И он зашел этому киллеру за спину. Для этого нужно иметь нутро настоящего мужика, Коперник. Ты просто обязан дать ему шанс. Ты не должен впутывать его в это дело.

— За ним в базе что-то числится?

— Пока что ничего нет, уверяет он, но ему страшно, что может появиться.

Коперник ухмыльнулся.

— Я из отдела убийств, — сказал он. — До всего прочего мне и дела нет.

Я указал на лежащего на полу человека, который был в наручниках и с кляпом во рту.

— Ведь это ты его задержал, разве нет? — спросил я учтиво.

Коперник продолжал улыбаться. Изо рта у него показался гигантский белесый язык, которым он немного помассировал толстую нижнюю губу.

— И как же это я провернул? — прошептал он вопрошающе.

— Из Уолдо пули-то извлекли?

— А то! Длиннющие, двадцать второй калибр. Одна сплющилась, попав в ребро, зато другая — что надо.

— Ты очень внимателен. Не пропускаешь ни одной детали. А обо мне ты ведь толком ничего не знаешь, верно? Вот и зашел сюда, чтобы познакомиться, а заодно и проверить, какое у меня оружие.

Коперник встал и снова опустился на одно колено рядом с киллером.

— Ты слышишь меня, мужик? — спросил он, приблизив свое лицо вплотную к лежавшему на полу человеку.

Человек издал невнятный звук. Коперник, зевнув, поднялся на ноги:

— Да кому, черт его дери, интересно, что он там будет вякать? Давай рассказывай дальше, приятель.

— Ты не предполагал у меня обнаружить что-нибудь в этом роде, лишь намеревался поглядеть, как я живу. И пока ты проводил осмотр там, — я указал на гардеробную, — а я больше помалкивал, будучи слегка обиженным, — в дверь постучали. Вошел этот тип. А потом появился ты и скрутил его.

— Ага. — Коперник широко улыбнулся; зубов у него было не счесть — прямо как у лошади. — Ты молодец, приятель. Я дал ему в челюсть, потом заехал коленом между ног и задержал. У тебя никакого оружия не оказалось, а парень сопротивлялся всерьез, поэтому я хрястнул его левым хуком и уложил на пол. О'кей?

— О'кей, — согласился я.

— Ты все так и скажешь в полиции?

— Ага, — ответил я.

— Я не дам тебя в обиду, приятель. Если ты со мной хорошо, то и я верну сторицей. Насчет парнишки не беспокойся. Дай мне знать, если ему нужна будет помощь.

Он приблизился и протянул мне руку. Я пожал ее. Она была липкая, словно дохлая рыба. От липких рук и людей с такими руками меня просто с души воротит.

— Еще один момент, — вспомнил я. — Этот твой напарник, Ибарра. Не будет ли он на тебя в некоторой претензии за то, что ты не захватил его с собой на дело?

Коперник пригладил волосы и протер ленту внутри своей шляпы большим желтым платком.

— Этот гвинеец? — осклабился он. — К черту его! — Он подобрался ко мне вплотную, дыша мне прямо в лицо. — Ты уж постарайся без ошибок, приятель, — ну, я о нашей истории.

Его дыхание смердело. У таких, как он, всегда смердит изо рта.

В кабинете начальника полицейского управления, где Коперник выкладывал свои козыри на стол, нас было пятеро: стенографист, сам шеф полиции, Коперник, я и Ибарра. Последний восседал на стуле, приставленном к боковой стене. Он надвинул шляпу глубоко на глаза, но их мягкий блеск все равно был заметен. В уголках его рта с четко обрисованными латиноамериканскими губами играла слабая улыбка. Он избегал встречаться взглядом с Коперником. А тот вообще не обращал на него внимания.