Раймонд Чэндлер - Рассказы [Компиляция]

— Что случилось, сладкая? — У него оказался солидный и уверенный голос, правда, чересчур уж энергичный для человека, которому предстояло биться за женщину с позолоченными ногтями на ногах.

— Я тут насчет машины мисс Колченко, — сказал я.

— Что ж, вы могли хотя бы свою шляпу снять, — откликнулся он. — Для разминочки.

Я снял шляпу и извинился.

— О'кей, — сказал он, но его правая рука все так же сильно выделялась в лиловом кармане. — Значит, вы явились по поводу машины мисс Колченко. Дальше что?

Я отодвинул женщину и приблизился к нему. Дамочка отшатнулась к стене и раскинула руки. Дама с камелиями из школьной постановки. Длиннющий мундштук без сигареты валялся у ее ног.

Когда я оказался в полуметре, великан небрежно бросил:

— Я вас и оттуда хорошо слышал. Расслабьтесь. У меня в этом кармане ствол, с которым я научился неплохо управляться. Так что там с машиной?

— Человек, взявший ее, не сможет доставить обратно, — сказал я, сунув в лицо ему свою визитку, которая все это время так и оставалась у меня в руке. Он, едва на нее глянув, вновь перевел свой взгляд на меня.

— Так что? — повторил он.

— А вы всегда такой крутой? — поинтересовался я у мужчины. — Или только когда на вас такая пижама?

— Так почему же он не сможет доставить ее обратно? — спросил он. — Только кончайте молоть свою чепуху.

Смуглая дамочка за моим плечом издала приглушенное восклицание.

— Все в порядке, лапушка, — успокоил ее мужчина. — Я с этим разберусь. А вы давайте дальше.

Дамочка проскользнула мимо нас и скрылась за занавесом из бус.

Я еще немного помедлил. Великан и пальцем не шевельнул. Он выглядел не более встревоженным, чем жаба на солнце.

— Он не сможет доставить ее обратно, поскольку кое-кто его завалил, — сообщил я. — Поглядим, как вы разберетесь с этим.

— Да? — спросил он. — И вы приволокли его сюда в качестве вещественного доказательства?

— Нет, — сказал я. — Но если вы наденете галстук и цилиндр, я отвезу вас, чтобы вы сами могли на него полюбоваться.

— И кто ж вы, к дьяволу, такой, а? Чего вы там болтали?

— Я не болтал. Я подумал, что вы умеете читать. — Я вновь приблизил к его лицу свою визитку.

— О, ясно, — проговорил он. — Филипп Марло, частный сыщик. Так-так. Ну и куда я должен с вами тащиться и на кого смотреть?

— Возможно, он украл эту машину, — предположил я.

Великан кивнул:

— Это мысль. Возможно, и украл. Кто он?

— Маленький смуглый человечек, в кармане у которого находились ключи от нее; он припарковал ее на углу апартаментов «Берглунд».

Великан переварил услышанное без видимого волнения.

— Кое-что вы нарыли, — заявил он. — Но так, не слишком много. Чуть-чуть. Должно быть, потому, что полиция устроила себе перекур на весь день. Вот вы и делаете за них их же работу.

— Как?

— На карточке я прочитал: «Частный сыщик», — сказал он. — У вас там нет на улице полицейских, которые стесняются сюда войти?

— Нет, я один.

Он ухмыльнулся. Его ухмылка выявила светлые морщинки на его лице.

— Значит, вы нашли какого-то мертвяка, взяли у него ключи, обнаружили машину и заявились сюда — и со всем этим вы совладали в одиночку. Без копов. Я прав?

— Точно.

Он кивнул.

— Давайте пройдем вовнутрь, — предложил он. Он отдернул занавес, пропуская меня в комнату. — Не исключено, что у вас есть идея, которую мне следует услышать.

Я прошел мимо него, и он повернулся вслед за мной, направляя на меня свой тяжелый карман. Лишь тогда, оказавшись рядом, я обнаружил бисеринки пота у него на лице. В этом мог быть повинен горячий ветер, но я думал иначе.

Мы были в гостиной этого дома.

Мы сели и уставились друг на друга. Нас разделял темный пол, на котором было разбросано несколько ковров в стиле индейцев племени навахо; были там и турецкие; их комбинация смотрелась удачно, дополнительно сочетаясь со слегка потертой мебелью. Еще имелся камин, небольшое пианино, китайская ширма, высокий китайский светильник на тиковой подставке и золотые сетчатые занавески на окнах. Окна, выходившие на юг, были распахнуты. Фруктовое дерево с беленым стволом, терзаемое порывами ветра, стонало, и этот стон сливался с шумом от вечеринки через дорогу. Великан удобно откинулся на спинку гобеленового кресла и возложил свои ноги в тапочках на скамеечку. Он продолжал держать свою правую руку там, где я заметил ее, впервые столкнувшись с великаном, — на пистолете.

Брюнетка маячила в тени гостиной; оттуда донеслись булькающие звуки опорожняемой бутылки и перезвон храмовых колокольчиков в ее ушах.

— Всё в порядке, лапушка, — повторил мужчина, — всё под контролем. Кто-то кого-то завалил, а этот парень полагает, будто мы имеем к этому отношение. Так что садись и расслабься.

Дамочка запрокинула свою голову и плеснула себе в глотку этак с полстакана виски. Она кивнула, произнесла: «Черт его дери» — в своей обычной манере и свернулась в калачик на кушетке. Она заняла практически всю кушетку. Ноги у нее росли прямо от ушей. Из погруженного в тень уголка, где она, казалось, безвозвратно схоронилась, на меня посверкивали ее позолоченные ногти.

Я извлек сигарету, чудом оказавшись не подстреленным, закурил ее и продолжил свой рассказ. Не все в нем было правдой, но кое-что соответствовало истине. Я поведал им про апартаменты «Берглунд» и про то, что я там живу, а также про то, что Уолдо тоже жил там этажом ниже в тридцать первой квартире и что у меня как у сыщика были веские профессиональные основания для наблюдения за ним.

— Что за Уолдо? — вклинился блондин. — И что это за профессиональные основания?

— Мистер, — проговорил я, — разве у вас нет секретов?

Он слегка побагровел.

Я рассказал ему о коктейль-баре наискосок от апартаментов «Берглунд» и о том, что там произошло. Я умолчал о набивном жакете типа «болеро» и о девушке, которая его носила. Я напрочь вывел ее из этой истории.

— Это своего рода было работой под прикрытием — в том, что касается меня, — сказал я. — Если вы, конечно, понимаете, что я имею в виду. — Он опять побагровел, нервно закусил губу. Я продолжал: — Я возвратился из центрального полицейского управления, так никому и не сказав, что я знал Уолдо. В то же время, уяснив, что они пока не в состоянии узнать, где он проживал, я взял на себя смелость обследовать его квартиру.

— Что хотели найти? — тускло поинтересовался великан.

— Кое-какие письма. Могу вам попутно сообщить, что там практически ничего не оказалось, кроме мертвеца. Задушен и подвешен на ремне к спинке откидной кровати — отличное укромное местечко. Маленький человечек примерно сорока пяти лет, мексиканец или южноамериканец, хорошо одетый, в бежевом…

— Достаточно, — оборвал меня великан. — Будем считать, Марло, что я клюнул. Вы расследовали дело о шантаже?