Владимир Жуков - Шкатулка с жемчугом

– Поступай, как я велю, это для тебя спасение. Тот мужчина, что из Тюмени жив. Других, я надеюсь, ты не успела обворожить?

– Не успела,– чуть слышно прошептала она.

Обнявшись, они свернули в темную удочку, застроенную старыми домами. Она указала взглядом на каменную арку подворотни. Василий чуть отстранился от нее, засунул правую руку в карман, ощутив холодную сталь взведенного пистолета. Он еще в ресторане перед выходом сумел незаметно из кобуры переложить его в карман пальто. Приблизившись к арке, он наклонился, словно намереваясь завязать шнурок, но увидел, как из темной подворотни к нему метнулись две большие фигуры. Майор резко выпрямился, держа пистолет перед собой, угрожающе крикнул:

– Стреляю без предупреждения и на поражение!

От неожиданности они отпрянули назад. В одном из них Василий узнал вышибалу Гаврила -гориллу. Через несколько секунд подоспели Щеглов с группой захвата, оцепившие улочку.

– Эх, Люська, сдала нас ментам! – истерически закричал Гаврила, когда его вместе с напарником заталкивали я задний отсек УАЗа. – В зоне встретимся, пущу тебя по рукам. С голодухи братва изомнет и сотрет тебя в порошок…

Один из спецназовцев намеревался и женщину сунуть в отсек машины, но Белозерцев его вовремя остановил.

– А что со мной будет? Я боюсь их, они ни перед чем не остановятся, – с мольбой поглядела она на Василия.

– Поедешь с нами в УВД, дашь признательные показания о том , что тебя под угрозой насилия заставляли «снимать» денежных клиентов .

– Так оно на самом деле и происходило, – охотно подтвердила Люся, с благодарностью взирая на своего защитника, готовая отблагодарить, как это может любящая темпераментная женщина.

– Дома тебе находиться опасно, – произнес Белозерцев и обернулся к Щеглову. – Надо брать бородатого музыканта. Чувствую, без него не обошлось. Похоже, что он главный дирижер этого криминального «оркестра».

Люся утвердительно кивнула головой. Они сели в автомобиль и отправились в управление милиции.

Утром Шестаков на очной ставке опознал в Люсе Эллу. Грабителей, напавших на него в ту злополучную ночь, он не запомнил, но у них на квартире в ходе обыска были обнаружены дубленка, ондатровая шапка, часы и золотая печатка потерпевшего. Грабители не успели их реализовать и теперь этим предметам на время следствия и суда была уготована роль вещественных доказательств.

Как дальше развивались события, что случилось с Люсей, попавшей из-за беспечности и доверчивости в тугие сети преступников, и которую мне искренне жаль, я не знаю. Срок моей командировки кончился, и я отбыл из города белой акации.

ЧУЖАЯ ДУША

1

Несмотря на присутствие начальника жэка, старший оперуполномоченный угрозыска майор милиции Василий Белозерцев решил не вскрывать Добротную дверь из дуба, памятуя, что в таких случаях требуется санкция прокурора. Офицер прибыл по звонку жильцов дома, встревоженных тем, что уже третьи сутки в квартире полковника в отставке Кузина и его молодой жены Анфиски не слышно ни звука.

– Не было еще вечера, чтобы они не напомнили о себе, – сообщила с испугом в глазах круглолицая соседка. – Не жилье, а цыганский табор.

– Каждый вечер попойки скандалы… Куда только не жаловались, житья от них нет. Все, как с гуся вода, – взывала к сочувствию Белозерцева вторая женщина, вышедшая на лестничную площадку. – И все она, Анфиска, змея подколодная. Нигде не работает, сидит у полковника на шее. Ухажеры вокруг нее табуном ходят. Прежде, до смерти первой жены Кузина, Клавдии – царство ей небесное, – женщина перекрестилась, – тишь да благодать были. Мухи, бывало, Иван Андреевич, не обидит, а нынче – хмурый, себе на уме. Анфиска, как пиявка, молодая, здоровая, а он еще подрабатывает на стройке сторожем, чтобы она нужды не ведала…

– Советовали мы ему: гони Анфиску, стерлядь этакую, прочь, – поддержала круглолицая женщина. – Куда там, любовь у них там что ли. Она ему в дочери или внучки годится. Похоже, ошалел полковник на старости лет.

– Может, они в отъезде? Так сказать, свадебное путешествие? – поинтересовался капитан.

– Они в прошлом году снюхались, тогда и свадьбу сыграли, возразила круглолицая. – А в случаях отлучки полковник обычно просил присмотреть за квартирой и почту из ящика забрать. Опасался, что воры в квартиру залезут. На прошлой неделе чернявый парень здесь что-то высматривал… Может, новый Анфискин хахаль. Она их, как перчатки, меняет, ни стыда ни совести…

Белозерцев, в который раз нажал кнопку электрозвонка. Когда малиновый звон угас, прислушался. Глухо. В последнее время квартира Кузина попала в поле зрения угрозыска – сюда частенько захаживали сомнительные субъекты. Поэтому неделю назад Василий поручил молодому сотруднику лейтенанту Грицаку проверить – не притон ли?

Очевидно, чернявого сыщика соседка полковника и приняла за очередного ухажера, а возможно, какой-нибудь смуглолицый кавказец приглядел Анфиску. Белозерцев проживал в соседнем микрорайоне и нередко встречался на улице с Кузиным.

Отставник ходил в выцветшей форменной одежде: фуражке, кителе и брюках-галифе, в начищенных до блеска хромовых сапогах. Завидев офицера в милицейской форме, Кузин, несмотря на то, что по званию был старше, первый отдавал честь. Белозерцев к его удовлетворению тоже козырял, что в ту пору соответствовало требованию совместного приказа министров обороны и МВД, но все же вызывало у капитана улыбку.

– Что будем делать, командир? – оборвал его размышления начальник жэка – тщедушный чиновник с очками на длинном носе. – Дверь крепка, без монтировки не управиться.

– Не нужна монтировка, – возразил Василий.

– Плечом не вышибешь, – засомневался чиновник, сравнив свои обвислые плечи с крутыми бицепсами капитана.

– Обойдемся без взлома. Мы – люди интеллигентные, – успокоил его Белозерцев. – Безвыходных ситуаций не бывает.

Василий спустился с лестничной площадки третьего этажа к стоявшему у подъезда УАЗу и по радиостанции вызвал диспетчера пожарной части. Через пять минут к зданию подкатила машина ярко– красного цвета, с цифрами 01 на дверце. Майор перебросился несколькими фразами с командиром экипажа, и тот понял замысел.

Выдвижная металлическая лестница, дотоле покоившаяся над цистерной и кабиной автомобиля, медленно поползла к балкону третьего этажа. Достигла края и замерла. Белозерцев ловко, словно всю жизнь только этим и занимался, забрался по лестнице на балкон. Сквозь застекленную дверь, оказавшуюся не зашторенной, вгляделся в помещение. На бардовом паласе, прикрытая белой простыней, лицом вверх неподвижно лежала женщина. Двойное стекло и ажурная тюль занавески скрадывали детали.