Раймонд Чэндлер - Детектив США. Выпуск 9

В силу специфики деятельности гражданского комитета по конфликтам, в котором я когда-то работал юрисконсультом, мой юридический опыт в основном выражался во внимательном прочтении разных теорий и штудий о правовых казусах, которые я выискивал в многочисленных мудреных книжках и трактатах по истории мирового права в правоведческой библиотеке. Практики выступлений в суде у меня почти не было, поэтому, когда я поднялся со своей скамьи, колени у меня ходили ходуном, зато ярости во мне было столько, что ее вполне хватило на то, чтобы безо всякой дрожи в голосе перебить его.

— Это что, ваша честь, такая традиция — выносить решение по делу без предварительного предоставления слова заявителю? — спросил я.

Нахмурившись, он сказал:

— Я хотел оградить вас от нервотрепки. Но если вы настаиваете, пожалуйста, изложите свои доводы, хотя, думаю, тем самым вы только дадите властям Калифорнии больше… в общем, я полагаю, вам следовало бы предварительно заручиться помощью адвоката, мистер Лэм.

— Не нужен мне никакой адвокат, — сказал я и в качестве своего первого свидетеля вызвал полицейского, который привез меня из Юмы.

— Ваши имя и фамилия? — спросил я.

— Клод Флинтон.

— Вы служите в полиции этого штата?

— Да.

— Это вы привезли меня в Юму?

— Точно так.

— Откуда?

— Из Эль Сентро.

— Из Эль Сентро я уехал по собственному желанию?

Он рассмеялся и сказал:

— Нет. Шериф Эль Сентро и я силком выволокли вас из камеры и затолкали в машину. — Он вновь рассмеялся и прибавил: — Изрядно же вы заставили нас попотеть, мистер Лэм.

— На каком основании вы задержали меня?

— У меня было постановление об экстрадиции и ордер на арест по обвинению в совершении преступления, выразившегося в преднамеренном присвоении чужого имущества, параграф — присвоение собственности обманным путем.

— Что вы со мной сделали?

— Привез вас обратно в Аризону и тут, в Юме сдал в тюрьму.

— Я поехал с вами по собственной воле?

Он ухмыльнулся и сказал:

— Нет.

Я сказал:

— У меня вопросов больше нет.

Судья ледяным тоном произнес:

— У вас еще есть свидетели, мистер Лэм?

— Нет, ваша честь.

— Очень хорошо. Теперь я вынесу решение по этому делу.

— А будет ли мне предоставлена возможность оспорить это решение?

— Мне представляется совершенно невероятным предположение, что у вас имелась возможность заявить суду нечто такое, что хоть в малой мере могло бы повлиять на его решение.

Я сказал:

— Заявить есть что, ваша честь. Власти штата Калифорния хотят, чтобы я был выдан им обратно. Несколько часов тому назад они были против того, чтобы я присутствовал на их территории. Штат Калифорния передал меня штату Аризона против моей воли, вопреки моему желанию. Меня насильно доставили в штат Аризона. Это бесспорный факт.

— Но какое это имеет отношение к делу? — спросил судья. — Вы признались, что убили человека в Калифорнии.

— Конечно. Я убил его. Он заслуживал смерти. Он был мошенник и плут, способный на любую подлость. Но его личность не является предметом рассмотрения уважаемого суда. Предметом его рассмотрения является вопрос о том, могу ли я быть выдан Калифорнии. А я не могу быть выдан, то есть экстрадирован, Калифорнии. Один штат обязан выдавать преступников другому штату единственно на основании конституции, которая гарантирует передачу лица, скрывающегося от правосудия, из одного суверенного штата в другой. Но я не подпадаю под эту статью, ибо не являюсь «лицом, скрывающимся от правосудия».

— Кто же вы тогда такой, если не «лицо, скрывающееся от закона»? — спросил судья Олифант.

— Я не обязан приводить свои доводы по существу этого вопроса сразу по двум причинам: первая заключается в том, ваша честь, что ваше отношение ко мне безусловно предвзятое, а вторая — в том, что куда более блестящие юридические умы, нежели мой, давным-давно разрешили эту проблему. Как бы там ни было, вы не станете оспаривать утверждение, что человека нельзя признать «лицом, скрывающимся от правосудия» того или иного штата, коль скоро он не бежит из этого штата. А он не бежит из этого штата, но выезжает из него. Считается, что он бежит из штата, если можно доказать преднамеренность действия или явное желание избежать ареста. Я не бежал из Калифорнии. Меня привезли оттуда силой. Я был вывезен оттуда в рамках правовой процедуры, для того чтобы заставить меня держать ответ за преступление, которого я не совершал. Я заявил о своей невиновности. Я приехал в Аризону и доказал, что я невиновен. Как только я буду освобожден и буду готов вернуться в Калифорнию, власти Калифорнии могут арестовать меня за убийство. Но пока я не освобожден и не готов вернуться туда, я имею право оставаться здесь, и никакая сила на свете не может заставить меня сдвинуться с места.

Теперь лицо судьи выражало определенный интерес.

— Упоминая о том, что более просвещенные, чем ваш, умы уже рассматривали этот вопрос, вы, случаем, не опирались на какой-то правовой прецедент?

— Да, ваша честь. Дело In re Whittington, 34 C.A., 344 является основополагающим и абсолютно аналогичным. Кроме того, я могу сослаться на дело «Группа лиц против Джонса», 423. Калифорнийская доктрина в энциклопедической форме зафиксирована в томе N 12 Калифорнийской юриспруденции, стр. 398, и звучит следующим образом: «В случае, если обвиняемого, чье присутствие в штате, предоставившем ему убежище, вызвано не актом его собственной воли, но законным или незаконным принуждением, он не считается скрывающимся от правосудия и как таковой не может быть экстрадирован. Таким образом, если имеется подтверждение тому, что в штате, предоставившем ему убежище, обвиняемый присутствует в результате процедуры экстрадиции, утвержденной этим штатом за ранее совершенное им преступление и признаваемое тем штатом, который в данный момент требует его возврата, он не может быть экстрадирован последним, во- первых, в силу того, что не бежал из этого штата, а, во-вторых, в силу того, что при признании первого требования автоматически аннулируется всякое право на осуждение его за нарушение своих собственных законов».

Судья сидел, недоверчиво уставившись на меня. Окружной прокурор вскочил со своего места и страстно затараторил:

— Да нет же, ваша честь, такое прочтение закона совершенно недопустимо. Если бы можно было трактовать его таким образом, то любой человек мог бы безбоязненно совершить убийство с заранее обдуманным злым умыслом. С холодным расчетом и преступной целью убил бы человека и избежал бы наказания, пользуясь изъяном в законе.

Судья Олифант, медленно проговаривая слова, произнес:

— Именно так, вероятно, и поступил в данном случае заявитель. Не надо обладать богатым воображением, чтобы представить себе, как постепенно, шаг за шагом, он тщательно подготавливал убийство и совершил его с дьявольской изобретательностью. Этот человек совершил самое настоящее преступление, причем столь хитроумно, что ключ к разгадке этого преступления отыскать практически невозможно, и столь изобретательно, что исключена сама возможность наказания. Заметьте, заявитель по памяти цитирует текст той части законодательного права штата Калифорния, которая подкрепляет высказанное им утверждение. Следовательно, совершенно очевидно, что все возможные моменты в развитии ситуации были им тщательно продуманы загодя. Весь ход слушания этого дела свидетельствует о том, что заявитель обладает прекрасными знаниями в области юриспруденции, особенно в части ее теории, мастерски умеет применить их на практике, кроме того, наделен незаурядным правоведческим талантом, который, к нашему прискорбию, несоизмерим с его восприятием правовой этики. Сколь бы сильно суд ни сожалел по поводу последнего обстоятельства, он не может игнорировать то, с каким неподражаемым искусством заявитель, столь молодой, столь с виду тщедушный, невинный и неопытный, сумел так обойти должностных лиц сразу двух штатов. Они оказались теперь в таком положении, когда бессильны наказать его за хладнокровное, продуманное и намеренное убийство, участие в котором он признал с таким бесстыдством. Ситуация из ряда вон выходящая. Конечно, чистосердечное признание заявителя, нравственно ущербного и ответственного за убийство, в какой-то, пусть весьма малой, степени, может смягчить его вину. Оно позволило калифорнийским властям арестовать сообщников заявителя. Однако остается непреложным фактом, что заявитель, находящийся на скамье подсудимых, несмотря на свою молодость и кажущуюся неопытность, сумел искусно разработать и мастерски осуществить план, с помощью которого он изощренно обманул высокопоставленных представителей власти двух штатов. Да, ситуация в высшей степени поразительная… Заседание суда прерывается на тридцать минут, во время которых суд попытается решить это дело объективно и беспристрастно. Тем не менее, суд не может не сознавать всю серьезность того факта, что в нашей социальной и законодательной структуре существует такая юридическая брешь. Суд рассмотрит приведенную просителем выдержку в его истолковании только в том случае, если ему будет официально представлено ясно и недвусмысленно сформулированное решение верховных органов штата Калифорния об отказе на иное истолкование закона.