Сью Графтон - «Б» - значит беглец

— Дэйзи думает, что кто-то вовлек Тэпа в это.

— Бэйли, кто ж еще.

— Погодите. Ему кто-то позвонил прошлой ночью в «Перл». Он быстро поговорил и сразу ушел.

Шана высморкалась. — Должно быть, после моего ухода, — сказала она, неубежденная.

— Хотите кофе? Растворимого.

— Конечно, спасибо.

Она оставила сигарету в пепельнице и поднялась. Налила в кастрюльку воды и поставила на газ. Взяла с полки две кофейные кружки.

— Спасибо, что навели порядок. Вы не обязаны были это делать.

— Надо было чем-то занять руки, — сказала я, не упомянув, что занимала их не только этим.

Пока мы ждали, когда закипит вода, Шана достала банку растворимого кофе и ложки.

Она еще раз затянулась сигаретой и выпустила дым к потолку. Я чувствовала, как он окружает меня вуалью. Придется снова вымыть голову и переодеться.

Шана сказала — Я до сих пор думаю, что Бэйли убил ее.

— Почему бы он это сделал?

— Почему бы кто-нибудь другой?

— Ну, я не знаю, но из того, что я слышала, он был ее единственным другом.

Она помотала головой. Ее волосы до сих пор были мокрыми, разделенные на длинные пряди, которые намочили ее футболку.

— Боже, я это ненавижу. Иногда я думаю, что бы с ней могло быть. Я никогда не была ей настоящей матерью, в обыденном смысле, но мы были близки. Больше как сестры.

— Я видела ее фотографии в школьном ежегоднике. Она была красивая.

— Но это не принесло ей счастья. Иногда я думаю, что ее внешность была причиной ее проблем.

— Вы знаете, с кем она встречалась?

Шана покачала головой. — Я не знала, что она беременнна, пока не услышала отчет коронера.

Я знала, что она бегает из дома по вечерам, но понятия не имела, куда она ходит. И что мне было делать, заколотить дверь гвоздями? Невозможно контролировать ребенка в этом возрасте. Мы всегда были близки. Я думала, что так и остается. Если у нее были неприятности, она всегда могла прийти ко мне. Я бы сделала все для нее.

— Я слышала, что она пыталась выяснить, кто ее отец.

Шана взглянула на меня с изумлением, потом скрыла свое удивление, занявшись делом.

Она потушила сигарету, подошла к плите, взяла прихватку и передвинула кастрюльку без всякой необходимости.

— Где вы это слышалаи?

— От Бэйли. Я разговоривала с ним вчера в тюрьме. Вы ей никогда не говорили, кто был ее отцом?

— Нет.

— Почему?

— Мы с ним заключили соглашение много лет назад, и я выполняла свою часть. Я могла бы нарушить слово и сказать ей, но не видела, зачем это нужно.

— Она спрашивала?

— Может, она и упоминала об этом, но особенно не настаивала на ответе. И я об этом не думала.

— Бэйли думал, что она вышла на его след. Это возможно?

— Зачем ей это делать, когда у нее была я?

— Может быть, она хотела признания, а может быть, ей нужна была помощь.

— Потому что она была беременна?

— Возможно. Как я понимаю, она тогда только что получила подтверждение, но должна была подозревать раньше, если у нее была задержка. Зачем же еще было ехать аж в Ломпок, чтобы сделать тест?

— Понятия не имею.

— Что если она нашла его? Как бы он реагировал?

— Она его не нашла. Он бы мне сказал.

— Если только он не хотел скрыть это от вас.

— К чему вы ведете?

— Кто-то убил ее.

— Ну, это не он, — она повысила голос, ее лицо покраснело.

— Это могло произойти случайно. Он мог быть расстроен или рассержен.

— Ради Бога, это была его дочь! Семнадцатилетняя девочка? Он бы никогда такого не сделал. Он хороший человек. Принц.

— Если он такой хороший, почему не взял на себе ответственность за ребенка?

— Потому что не мог. Это было невозможно. В любом случае, он что-то сделал. Он посылал деньги. До сих пор присылает. Это все, о чем я когда-либо просила.

— Шана, мне нужно знать, кто он.

— Это не ваше дело. Это ничье дело, кроме него и меня.

— Почему такая секретность? Ну, он женат. Так что?

— Я не говорила, что он женат. Это вы сказали. Я не хочу об этом говорить. Он тут совершенно ни при чем, так что оставим это. Еще раз спросите о нем, и я вас вышвырну за порог.

— Как насчет денег Бэйли? Она что-нибудь говорила об этом?

— Каких денег?

Я внимательно посмотрела на нее.

— Тэп сказал мне, что у них с Бэйли была заначка, о которой никто не знал. Они попросили Джин хранить ее, пока они выйдут из тюрьмы. Больше о ней никто не слышал.

— Я не знаю ни о каких деньгах.

— Как насчет Джин? Вы не замечали, чтобы она тратила больше, чем зарабатывала?

— Никогда не замечала. Если бы у нее были деньги, она бы не стала жить вот так.

— Когда ее убили, вы жили здесь?

— У нас была квартира в паре кварталов отсюда, но она была не лучше.

Мы еще немного поговорили, но я больше не смогла извлечь никакой информации.

Я вернулась в свою комнату в шесть часов, не став умнее, чем была, когда ее покидала.

Напечатала отчет, усложняя язык, чтобы замаскировать тот факт, что я немногого добилась.

В этот вечер я ела ранний ужин вместе с Фаулерами. Ори должна была есть через определенные интервалы, чтобы держать в норме уровень сахара в крови. Энн приготовила тушеное мясо с салатом и французским хлебом, все очень вкусное.

У Ройса были проблемы с едой. Болезнь подорвала его аппетит, вместе с силами, и какое-то глубоко скрытое нетерпение мешало ему переносить любые мероприятия по любому случаю.

Я не могла себе представить, каково это, расти рядом с таким человеком. Он был резок до грубости, кроме случаев, когда упоминалось имя Бэйли, и тогда ударялся в сентиментальность, которую не пытался скрывать. Энн не особенно реагировала на факт, что Бэйли был предпочитаемым ребенком, но у нее была целая жизнь, чтобы к этому привыкнуть.

Ори, желая убедиться, что болезнь Ройса не затмит ее собственную, ковырялась в еде, не жалуясь, но громко вздыхая. Было очевидно, что ей «нездоровится», и отказ Ройса от расспросов о ее здоровье заставлял ее удвоить усилия. Я постаралась сделаться незаметной и отвлечься от темы их разговора, так, чтобы сконцентрироваться на игре между ними.

В детстве у меня почти не было опыта жизни в семье, и обычно меня застает врасплох наблюдение за ней с близкого расстояния. Люди говорят о «неблагополучных» семьях; я никогда не видела других.

Ори положила вилку и отодвинула тарелку. — Я лучше займусь делом. Завтра утром придет Максин.

Энн отметила, сколько съела Ори, и колебалась, сказать что-нибудь, или нет.

— Она снова поменяла дни? Я думала, она приходит по понедельникам.

— Я специально попросила ее прийти. Время весенней уборки.

— Ты не должна этого делать, мама. Здесь никто не делает весеннюю уборку.

— Ну, я знаю, что не должна. Какая разница? Здесь беспорядок. Грязь везде. Это меня раздражает. Может быть, я инвалид, но я не немощная.