Вильям Цветков - Фестиваль

Он приехал домой, нашел шелковые пурпурные ленточки и перевязал коробку крест накрест. Теперь пистолет выглядел настоящим подарком.

Вечером будет чудесно. Надо предупредить Наташу. Василий подошел к телефону и набрал ее номер.

— Алло, — послышался голос, — я слушаю.

— Привет, — сказал он. — Как дела?

— Кто это? — спросила Наташа.

— Не узнаешь? Богатой будешь, — рассмеялся Василий.

— Вась, это ты?

— А кто же еще? Кто кроме меня может звонить в такую жаркую погоду?

— Ну, конечно, — Наташа тоже засмеялась. — Как ты устроился, нормально?

— Отлично. Район хороший, квартирка тоже ничего. Слушай, три дня назад Пашка пригласил нас на день рождения. Как раз, сегодня. Так что…

— Это который?

— Тот самый, мы у него были, помнишь?

— Пашка? — переспросила она. — Конечно помню, но сегодня же открытие фестиваля, ты в прошлом году мне обещал что-то!

— Сходим, сходим и на фестиваль и еще куда-нибудь, — Василий терпеливо начал объяснять, куда они могут сходить.

— А мы успеем? К открытию?

— Даже если чуть-чуть не успеем, из окна посмотрим, а потом пойдем.

— Ты обещаешь? — спросила Наташа.

— Ну, конечно.

— Тогда, как будешь готов, заезжай за мной.

— О кей. — Он повесил трубку, довольный, что смог ее уговорить. Город совершенно преобразился. Словно в его небе кто-то взмахнул волшебной палочкой. Чистый, нарядный, на трамвайных и троллейбусных проводах появились яркие пластиковые плакаты с изображением символики фестиваля, на столбах — разноцветные флаги. Наверное, страны-участницы, — отметил Василий.

ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ НА ФЕСТИВАЛЬ — красовался огромными буквами транспарант при въезде на площадь. И пониже, буквами помельче — ОТКРЫТИЕ 12 ИЮНЯ НА ОСТРОВЕ.

Фейерверк флагов, красок и букв ослеплял своей массивностью, праздничностью, он словно вытеснил тот город, который был всего неделю назад.

Ощущение карнавала витало повсюду. Его можно было прочесть на счастливых лицах людей, на залатанных дорогах, на свежевыкрашенных мусорных баках.

Было бы большой потерей не посетить такой праздник, поэтому пойти на него хотели очень многие. Если не все.

Навстречу Василию с центральной площади Победы, окаймленной со всех сторон цветастыми знаками фестиваля, шла пестрая толпа иностранцев, возбужденно переговаривающихся на разных языках. Карнавальные костюмы, облачающие их производили эффект взорвавшегося конфетти, иностранные гости громко смеялись и горланили на весь Ленинский проспект. Они шли в сторону Острова.

Никитина сделала широкий нетерпеливый жест.

— Необходимо организовать все так, чтобы все там побывали. Абсолютно все! Какой смысл, если ограничить поток людей? В противном случае, собрали бы в кинотеатре тридцать человек, да показали бы им конкурс песни и пляски. А это… — она сделала паузу, — это фестиваль меж-ду-на-род-ный, — сказала она по слогам. — Вы понимаете?! Какой будет резонанс? В мире, в Москве, наконец…

Никитину поддержала ее заместитель — Анжелика Ивановна Кордец.

— Наталья Александров на права. У нас нет морального права заставить людей, хозяев фестиваля, смотреть его по телевизору. Прошлый раз у нас вылился блин комом, но теперь… такая замечательная программа, столько мероприятий, известных людей. Судите сами, такого грандиозного события в России еще не видели.

Они были очень похожи — Никитина и ее заместитель. Обе среднего роста красивые, классического профиля лица, короткие черные стрижки. Обе стремились к славе, известности, и, несомненно, дополняли друг друга. Их пробивной способности завидовали директора заводов.

Кроме них в кабинете на втором этаже мерии присутствовало еще семь человек, на которых держалась вся организация фестиваля. Все они были подобраны Анжеликой Ивановной и одобрены Никитиной. Разногласия если и случались между ними, то только наедине. Никитина села, предоставив вести собрание Кордец. Возник спор относительно количества людей, которые могли присутствовать на фестивале. Собственно говоря, все упиралось в Литвинова который упирался руками и ногами и всеми силами хотел ограничить потоки людей.

— Да и к тому же, — продолжила Кордец, — Лев Николаевич, — обратилась она к сидящему третьему слева от нее лысому тщедушному человечку в сером костюме и роговых очках. Он был ответственным за финансовую сторону дела. — Поделитесь своей информацией.

Лев Николаевич, не вставая, пододвинул к себе один единственный листок, исписанный мелким шрифтом.

Литвинов поднял на него тяжелый, как у генерала Лебедя взгляд, и, наверное, пригвоздил бы проклятого еврея-бухгалтера к спинке кресла, будь он у себя в кабинете на Советском проспекте. Или прибил бы гвоздями к портрету Менжинского.

Литвинов никак не мог взять в толк, почему эти люди не прислушиваются к голосу разума. Четыреста тысяч человек, и все соберутся в районе Острова. Это же сумасшествие, самоубийство. Пьяная неуправляемая толпа. От Кафедрального собора даже стрелок курантов не останется.

Литвинов опустил взгляд на руки Льва Николаевича и непроизвольно отметил, что они дрожат. Впрочем, может они у него всегда дрожат, — подумал он.

Гестер уткнулся в бумажку и монотонно начал читать.

— Общие затраты на фестиваль, включая проезд, проживание и гонорары участников, а также, праздничный фейерверк и непредвиденные расходы составили двенадцать миллиардов семьсот тридцать четыре миллиона восемьсот шестьдесят тысяч рублей. Затраты на аренду земли, подводку электричества, строительство сцены и других карнавальных сооружений, биотуалеты — два миллиарда триста четырнадцать тысяч рублей. — Он замолк, отыскивая толстым пальцем следующую строку, — общая реализация билетов и торговых лицензий на данный момент составила Семь миллиардов двести пятьдесят три миллиона девятьсот пятнадцать тысяч рублей. То есть, у нас отрицательное сальдо…

— Хватит! — резко прервала его Никитина. — Хватит. — Она посмотрела на Литвинова с оттенком явного превосходства. — Ну что, Иван Дмитриевич, вопросы еще будут? — не дожидаясь ответа, тут же продолжила, — подтяните своих ребятишек побольше и все будет о'кей.

— Наталья Александровна, — пожал плечами Литвинов, — вы же сами понимаете, что нельзя этого делать. Так еще больше народа соберется, мы можем не справится. Толпа сметет нас в одно мгновение. Она посмотрела на него, как на слабоумного и промолчала. Поднялся Минский, курирующий общие вопросы фестиваля.

— Вы же понимаете, — он обратился ко всем, но с явным намеком на Литвинова, — что город может оказаться в дыре. У нас гости из тридцати пяти стран мира, будут люди из Москвы, — он посмотрел на Никитину. Приедет снимать Си-эн-эн. Они заплатят деньги только в том случае, если действительно увидят нечто из ряда вон выходящее. И хорошие деньги. Да что там говорить! Если мы не сможем провести этот фестиваль на уровне, на городские ворота можно вешать большой амбарный замок. Раздался голос Карецкой, режиссера фестиваля.