Алексей Герасимов - Констебль с третьего участка (сборник)

– Именно этим, собственно, мы с мистером О’Ларри и намерены были сегодня заняться, мистер Уоткинс, – ответил инспектор. – Кабинет заперт и опечатан, а раз иных зацепок нет, то придётся покопаться в личных вещах убитой, как это ни прискорбно. Уже представляю, какой шум по этому поводу устроит её благородное семейство.

– Ах да, она ведь племянница эрла Фартингдейла… – пробормотал доктор. – Однако смотрите – как бы вас не опередили, мистер Ланиган.

– Опередил? Кто? – изумился инспектор О’Ларри.

– Убийца, – пожал плечами Уоткинс. – Или его сообщник. Вернее – сообщница. Насколько я знаю, никто из пансионаток института или монахинь, кроме сестры Епифании, не пропал. Следовательно, та персона, что получила посылку с пирожными, всё ещё скрывается или в обители, или в Институте благородных девиц. Ожидает возможности достать то, за чем охотилась, – иначе какой бы смысл ей там оставаться?

– Отвести от себя подозрения, э? – крякнул Ланиган, останавливаясь прямо посреди зала приёма рядом с моей конторкой. – Нет, это чересчур рискованно. Ну а почему вы так убеждены в невиновности сестры Епифании?

– Хотя бы и потому, что ничто не препятствовало ей скрыться с посылкой ещё до того, как она вошла в обитель, – спокойно ответил доктор.

– А вот тут вы ошибаетесь. Препятствие стоит слева от вас, за конторой дежурного констебля. Ведь вы проводили сестру до самых ворот обители Святой Урсулы, констебль Вильк? – с некоторым ехидством произнёс мистер О’Ларри.

– Совершенно верно, сэр, до самого порога, – кивнул я.

– А что-то помешало бы ей солгать, что у неё есть ещё дела за пределами патрулируемого им участка, например на рынке? – иронично изогнул бровь мистер Уоткинс. – И что она желает принести всё разом, а не бегать туда-сюда?

– Хм, немного странно, но не подозрительно, – согласился инспектор Ланиган. – Но ведь злоумышленники… или одна лишь злоумышленница – чтобы ударить кинжалом и достать прямо до сердца, нужна недюжинная сила, а у сестры Епифании она есть – могли и не быть уверенными в том, что нужный им предмет прибыл именно в этой посылке.

– Я больше скажу, – добавил мистер О’Ларри. – Искомый предмет, если дело и впрямь в нём, мог быть получен матерью Лукрецией гораздо раньше, а вчерашняя посылка может и вовсе не иметь никакого отношения к преступлению.

– Весьма маловероятно, инспектор, – парировал доктор. – Хотя и возможно, разумеется. Также возможно, что убийство как-то связано с придворными интригами: дядюшка покойной всё же Третий морской эрл, как-никак. Но это я тоже почитаю мало похожим на истину. В этом случае дело немедленно забрала бы морская контрразведка, чего не наблюдается. Ну а что касается недюжинной силы, так с тем же успехом вы могли бы подозревать и констебля Вилька.

Я аж поперхнулся от такого поворота разговора.

– Ну, знаете ли! – взъярился Ланиган. – Вы тоже весьма сильный человек, доктор! Мне отлично известна та история времён вашей службы в гуронской кавалерии, когда вы в приграничной стычке голыми руками задушили двухметрового ирокеза!

– Вот видите, инспектор, – флегматично пожал плечами мистер Уоткинс, – подозревать сестру Епифанию лишь на том основании, что она не была Господом обделена силой, несколько… преждевременно. И я на вашем месте проверил бы, где же были заказаны пирожные.

– Ба, да в любом кафетерии! – всплеснул руками О’Ларри. – Мы их проверим, естественно, но это займёт много времени. И не думаю, что опий в пирожные подложили именно при изготовлении. Хотя, конечно, всё возможно.

– Прошу прощения, сэр, – я кашлянул, – но это ниппонские пирожные. Мне доводилось видеть подобные в заведении мистера Сабурами.

– Хм, а «Цветок вишни» расположен рядом с обителью… – Инспектор задумался.

– Как, констебль?! – воскликнул мистер Ланиган. – Вы знаетесь с художниками и монахинями, разбираетесь в коллекционном оружии, да ещё и ниппонскую кухню изучили?! И это я ещё молчу про ваш хук левой. Нет, мистер Вильк, определённо, вы уже второй день меня беспрестанно изумляете!

– Констебль – один из ценнейших сотрудников Третьего участка, – улыбнулся доктор Уоткинс.

– Да бросьте, господа, у Ода Сабурами столуется половина Третьего участка, – отмахнулся мистер О’Ларри. – С тех самых пор, как мистер Вильк на спор отведал ниппонской стряпни. Должен заметить, что оторвать его от пищи в тот раз было абсолютно невозможно никакими силами, что послужило продукту хорошей рекламой. К тому же для констеблей, находящихся при исполнении, хозяин заведения подаёт ещё и пончики.

– Прекрасное прикрытие, Брендан, – язвительно произнёс Ланиган. – Кто же станет подозревать кормильца полицейских?

– Вы сегодня склонны подозревать, старший инспектор, положительно всех, – хохотнул его младший коллега.

– Такая служба, – желчно ответил тот. – Впрочем, шутки шутками, а давайте-ка заглянем в этот ваш «Цветок вишни» по дороге в обитель да порасспросим хозяина. Доктор Уоткинс, вы с нами?

– Нет, господа, боюсь, у меня есть ещё масса дел на сегодня.

– Ну что же, как желаете.

Джентльмены раскланялись и покинули участок, направившись каждый своим путём (инспекторы притом прихватили с собой дежурный наряд), а я продолжил исполнять свои обязанности дежурного.

День выдался нельзя сказать, чтобы шебутной. Обычный вышел день. Пара горожан была, написавших заявления о мелких кражах, констебли доставили в кутузку несколько пьянчуг и побродяжек, вчерашних задержанных отконвоировали к мировым судьям, ну и вся тому подобная рутина – ничего необычного.

Пару часов спустя вернулся из Святой Урсулы дежурный наряд, причём у всех четверых констеблей, его составляющих, лица были весьма озадаченные.

Старший наряда, констебль Хайтауэр, подошёл ко мне, чтобы, как это и положено, записать в книге дежурства данные о том, куда они направлялись и что на месте прибытия делали.

– Ну, что там у Сабурами? – задал я ему вопрос, терзавший меня всю первую половину дня. – Его не закрывают?

– Успокойся, ничего с твоей любимой закусочной не случится, – усмехнулся Мозес. – Вины за ним никакой не нашли. Пирожные в обитель, да, пёк он, потом его сынишка их отнёс и отдал сестре-привратнице у калитки. За что же его закрывать-то?

– Эх, по всему видать, опий в них Епифания подложила… – расстроился я. – Зачем ей это?

– Как знать, Айвен? – пожал плечами Хайтауэр. – Может, и она, а может, и нет. Кабинет аббатисы-то открыт сегодня оказался.

– Да ты что?! – изумился я. – Это что же, и печати сломаны?

– Ну а как же. – Мозес кивнул. – И внутри форменный бардак – всё, ну абсолютно всё перевёрнуто вверх дном, единственно, что стены целы. Я думал, старину Ланигана карачун хватит, так он от злости аж затрясся-то.