Харлан Кобен - Скованные одной цепью

Извините, Майрон на такую удочку не клюет.

А что, если на этой стоянке у нее было свидание с кем-нибудь другим, не с наркоторговцем? Может быть. А может быть, и нет. Отличный из него пока получается детектив. Ладно, работа еще не окончена. Пиццерия «Ренато» закрыта. Но парикмахерская работает. Через окно Майрону было видно, как к выходу пробирается какой-то старичок, тараторя на ходу с видом всем довольного человека. Майрон повернул к кафе-мороженому. Кто-то вешал вывеску: «С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ, ЛОРИН!» Девочки, на вид лет восьми-девяти, проталкивались внутрь, зажимая под мышками подарки для новорожденной. Мамаши держали их за руки — возбужденные, измученные, счастливые.

Он словно слышал голос Сьюзи: «О Господи, до чего же я счастлива».

Вот это и есть жизнь Сьюзи, думал Майрон. Такая, какой она должны была бы стать. Именно этого Сьюзи и хотела. Люди делают глупости. Швыряются собственным счастьем, словно это использованная салфетка. Нечто в этом роде могло произойти и вчера — подлинная радость была так близка, а Сьюзи, по обыкновению, сама все испортила.

Майрон заглянул в окно: девочки вырывались из рук матерей и с радостным визгом тискали друг дружку. Зал переливался цветами и был весь в движении. Матери отошли в угол, где стоял целый чан кофе. Майрон снова попытался представить себе Сьюзи в этой атмосфере, столь родной ей, и в тот же самый момент заметил, что на него из-за прилавка поглядывает какой-то человек. Это был пожилой, лет шестидесяти пяти, мужчина с брюшком администратора средней руки и безупречно приглаженными волосами. Он смотрел на Майрона сквозь очки, пожалуй, чуть более модные, чем нужно (такие мог бы носить известный архитектор), то и дело поправляя их на носу.

Управляющий, решил Майрон. Наверное, всегда вот так смотрит в окно, что там происходит поблизости. Ну и отлично. Майрон направился к двери, держа наготове фотографию Сьюзи Ти. Там его уже поджидал этот господин.

— Могу быть чем-нибудь полезен? — спросил он.

Майрон показал ему фотографию. Мужчина взглянул на нее и прикрыл глаза.

— Знакома вам эта женщина? — спросил Майрон.

— Я разговаривал с ней не далее как вчера. — Голос сообщника звучал глухо, словно из-за стены.

Нет, этот малый на наркоторговца не похож.

— О чем?

Мужчина откашлялся и сделал шаг от двери.

— О моей дочери, — с трудом выговорил он. — Ее интересовала моя дочь. Пойдемте.

Они миновали прилавок с мороженым. За ним сидела женщина в инвалидной коляске. С широкой улыбкой она просвещала кого-то из посетителей насчет сортов мороженого и их странных названий, перечисляя входящие в них ингредиенты. Майрон скосил взгляд налево. Веселье было в полном разгаре. Девочки толпились у прилавка, смешивая и взбалтывая различные составляющие, чтобы создать свой персональный сорт.

— Любите мороженое? — спросил провожатый.

— Кто же не любит? — пожал плечами Майрон.

— Да не все, к сожалению. Впрочем, не будем гневить Бога, постучим по дереву. — И он действительно постучал костяшками пальца по столу. — Вам какое?

— Все равно, не беспокойтесь.

Этот ответ мужчину явно не удовлетворил.

— Кимберли?

Женщина в инвалидной коляске посмотрела на него.

— Сделай нашему гостю «Сливочного снеговика».

— Сию минуту.

Весь зал пестрел фирменными знаками «Сливочного снеговика». Вот чем его, стало быть, угощают. Снеговик. Снег. Майрон еще раз посмотрел на хозяина. Минувшие пятнадцать лет ничего ему не прибавили и ничего не убавили — просто стал старше, нормальное дело, — но теперь Майрону все стало ясно.

— Вы Карл Сноу, — сказал он. — Отец Алисты.

— А вы из полиции?

Майрон заколебался.

— Впрочем, не важно. Сказать мне все равно нечего.

Майрон решил взбодрить его.

— Вы что же, намерены поспособствовать прикрытию еще одного убийства?

Майрон ожидал шока или вспышки гнева, но Сноу всего лишь энергично затряс головой.

— Я читаю газеты. Сьюзи Ти умерла от передозировки героина.

Может, попробовать надавить посильнее?

— Ну да, а ваша дочь просто выпала из окна.

Майрон тут же пожалел о сказанном. Не надо гнать лошадей. Он ожидал вспышки. Ее не последовало. Лицо Карла Сноу как-то сразу осунулось.

— Присядьте, — сказал он. — Присядьте и скажите, кто вы.

Майрон сел и, не сводя глаз с Карла Сноу, представился. В глубине зала разгоралось именинное веселье. Парадокс, подумал Майрон: день рождения девочки устраивает человек, потерявший собственную дочь, — но тут же отогнал эту мысль.

— В газетах и по телевидению говорят о передозировке, — повторил Карл Сноу. — Это правда?

— Не уверен, — сказал Майрон. — Потому я и занимаюсь этим делом.

— Я тоже кое-чего не понимаю. Почему именно вы? Почему не полиция?

— Неужели так трудно просто сказать мне, что привело ее сюда?

Карл Сноу откинулся на спинку стула и водрузил очки на переносицу.

— Сначала позвольте задать один вопрос: у вас есть хоть какие-нибудь доказательства того, что Сьюзи Ти была убита? Да или нет?

— Прежде всего, — начал Майрон, — у нас имеется факт: Сьюзи была на восьмом месяце беременности и собиралась начать полноценную семейную жизнь.

Судя по реакции, это не произвело на Сноу большого впечатления.

— Это еще мало что доказывает.

— Согласен, — кивнул Майрон. — Но есть нечто такое, что мне известно точно. Вчера Сьюзи была здесь. И разговаривала с вами. А несколько часов спустя ее не стало.

Он посмотрел за спину собеседника. К ним приближалась молодая женщина в инвалидной коляске с грандиозным сооружением в руках. Майрон поднялся было помочь, но Карл покачал головой, и он остался сидеть на месте.

— Один «Снеговик», — объявила женщина, водружая его перед Майроном. — Приятного аппетита.

Снеговик с трудом поместился бы в багажник автомобиля. Майрон подумал, что еще чуть-чуть, и стол перевернется.

— Это что, на одного? — спросил он.

— Ну да, — кивнула девушка.

— А ангиопластика или, может, укол инсулина к этой порции не полагаются? — осведомился Майрон.

— Впервые слышу, — рассмеялась она.

— Мистер Болитар, познакомьтесь с моей дочерью Кимберли, — представил ее Карл Сноу.

— Рада познакомиться. — Кимберли одарила его улыбкой — из тех, что и циника заставляют думать о божественном. Они поболтали минуту-другую ни о чем — оказывается, управляющей была Кимберли, а Карл — владельцем заведения, — а затем она вернулась за прилавок.

Провожая дочь взглядом, Карл заговорил:

— Ей было двенадцать, когда Алиста… — Он остановился, будто не мог подобрать верное слово. — За два года до того от рака груди умерла их мать. Ее смерть сильно подействовала на меня. Начал пить. Кимберли родилась с церебральным параличом. Ей нужен был постоянный уход. Ну а Алиста, как бы сказать… она, наверное, очутилась между молотом и наковальней.