Харлан Кобен - Скованные одной цепью

Словно по сигналу, зал огласился громким смехом. Майрон оглянулся и посмотрел на именинницу. Она тоже весело улыбалась, рот ее был перемазан шоколадом.

— Мне совершенно не хочется задевать ни вас, ни вашу дочь, — сказал Майрон.

— Я готов поговорить с вами, — медленно произнес Сноу, — но при одном условии: вы должны пообещать, что это наша последняя встреча. Еще одного вторжения прессы в нашу жизнь я просто не выдержу.

— Обещаю.

Карл Сноу потер виски.

— Сьюзи хотела узнать обстоятельства смерти Алисты.

Майрон ждал продолжения, но так и не дождавшись, спросил:

— А конкретнее?

— А конкретнее, не убил ли Гэбриел Уайр мою дочь.

— И что же вы ответили?

— Что после встречи с мистером Уайром один на один я убедился в его невиновности. Что это была трагическая случайность и что я принимаю это объяснение. Я также сказал Сьюзи, что, поскольку наш с мистером Уайром разговор имел конфиденциальный характер, добавить мне больше нечего.

Майрон не сводил глаз с собеседника. Карл Сноу говорил с заученной монотонностью. Майрон ждал, когда же он поднимает на него взгляд, но так и не дождался. Сноу просто покачал головой и мягко произнес:

— Все никак не могу поверить, что ее нет.

Майрон так и не понял, кого он имеет в виду, Сьюзи или Алисту. Карл Сноу зажмурился и отвернулся в сторону Кимберли. Кажется, этого хватило, чтобы он немного приободрился.

— Вам не приходилось терять детей, мистер Болитар?

— Нет.

— Избавлю вас от банальностей. Да и вообще от объяснений избавлю. Я знаю, что обо мне думают люди: бесчувственный отец, который за хорошую мзду отпустил на волю убийцу собственной дочери.

— Но на самом деле это не так?

— Бывает, ребенка хочется любить наедине с самим собой. И оплакивать, бывает, тоже хочется в одиночку.

Майрон не совсем его понял и промолчал.

— Попробуйте мороженое, — сказал Сноу, — а то Кимберли заметит. У этой девочки глаза на затылке.

Майрон потянулся за ложкой и зачерпнул немного взбитых сливок пополам с чем-то похожим на заварной крем. Божественно.

— Ну как?

— Божественно, — сказал Майрон.

— Кимберли сама придумала этот сорт. — Сноу улыбнулся, но радости в этой улыбке не было.

— Она гений.

— Она хорошая дочь. И ей здесь нравится. С Алистой у меня все получилось не так, как нужно. Но второй такой ошибки я не сделаю.

— Это вы и сказали Сьюзи?

— Примерно. Я старался объяснить ей мою тогдашнюю позицию.

— Которая заключалась?..

— Алиста обожала «Лошадиную силу» и, как каждая девочка ее возраста, была без ума от Гэбриела Уайра. — По лицу Карла мелькнула тень. Он отвернулся. — Приближался день рождения Алисты. Прекрасный возраст — шестнадцать лет. Денег устроить большое празднование у меня не было, но я знал, что скоро будет выступление «Лошадиной силы» в «Мэдисон-сквер-гарден». По-моему, тогда они давали не так уж много концертов — честно говоря, меня не особенно это интересовало, — но тут я разузнал, что предполагается предварительная продажа билетов. Встал рано, часов этак в пять утра, и занял очередь. Посмотрели бы вы на нее. Никого старше тридцати, и я в этой компании часа два выстоял как минимум. Когда подошла моя очередь, первое, что сказала мне кассирша, пощелкав клавишами компьютера, что все, билеты кончились, но тут же спохватилась: подождите, говорит, есть последние два. По-моему, никогда в жизни я не был так счастлив, покупая что-нибудь. Словно это не билеты на концерт, а сама судьба. Словно так предназначено свыше, понимаете?

Майрон кивнул, по возможности неопределенно.

— До дня рождения Алисты оставалась еще неделя, и я решил выждать. Но Кимберли сказал. Мы оба умирали от нетерпения. То есть я хочу сказать, билеты эти карман прожигали. С вами когда-нибудь было такое? Купишь что-нибудь и ждешь не дождешься подарить.

— Конечно, — мягко выговорил Майрон.

— Ну вот, это тот самый случай. Однажды едем мы все трое в школу Алисты. Останавливаемся, я выношу Кимберли и усаживаю в коляску, Алиста тоже выходит, а мы стоим и облизываемся, как коты, только что полакомившиеся канарейками. Алиста делает гримасу, знаете, на манер девиц в ее возрасте, спрашивает: «Чего это вы?» Я достаю билеты, и Алиста… — Он замолчал на секунду, снова отматывая назад прожитые годы. — Алиста вскрикивает, бросается ко мне на шею и стискивает так крепко…

Его голос замер. Он потянулся за бумажной салфеткой, поднес было ее к глазам, потом передумал и просто опустил взгляд.

— В общем, Алиста пригласила на концерт свою ближайшую подругу. Потом они собирались пойти к ней домой переночевать. Но все обернулось иначе. Как — вы знаете.

— Да, печально.

— Давно это было. — Карл Сноу покачал головой.

— И вы ни в чем не вините Гэбриела Уайра?

— Виню? — Карл на минуту задумался. — Дело в том, что после смерти жены я не слишком-то много внимания уделял Алисте. Так что когда я потом, уже после всего, что случилось, задумался, то что получается? Взять того малого, который положил в зале глаз на Алисту. Кто это? Незнакомый человек. Охранник, пустивший ее за кулисы? Незнакомый человек. Гэбриел Уайр — тоже незнакомый. А я — отец, и я не следил за ней. Почему же я должен от других этого ждать?

Карл Сноу заморгал и скосился вправо.

— И все это вы тоже сказали Сьюзи?

— Я сказал, что против Гэбриела Уайра нет никаких свидетельств. Во всяком случае, полиция их не обнаружила. Это было мне сказано с полной определенностью. Да, Алиста была в гостиничном люксе Уайра. Да, она упала на землю с его балкона. Да, она пролетела тридцать два этажа. Но чтобы попасть из пункта А в пункт Б, чтобы от этих фактов перейти к обвинению знаменитости, не говоря уже о том, чтобы довести дело до суда… — Он пожал плечами. — У меня есть еще одна дочь, и я должен о ней заботиться. Человек я небогатый. Знаете, как тяжело содержать больного ребенка? Сколько это стоит? «Снеговик» — предприятие небольшое. Да и как вы думаете, откуда взялись деньги, чтобы начать дело?

Майрон изо всех сил старался выказать понимание, и все же слова его прозвучали жестче, чем хотелось:

— Убийца вашей дочери дал?

— Вы так ничего и не поняли. Алиста мертва. Мертва — значит, мертва. И я ничего не мог для нее сделать.

— Но для Кимберли — могли.

— Да. Только это был не просто холодный расчет. Допустим, я бы не взял этих денег — и что? Уайра и след простыл, а Кимберли по-прежнему плохо. Так хоть ей уход обеспечен.

— Не обижайтесь, но это и есть холодный расчет.

— Да, наверное, со стороны так и должно показаться. Но я отец. А отец должен знать только одно: как уберечь свое дитя. Вот и все. И раз уж именно этого мне сделать не удалось, раз я отпустил дочь на концерт и не проследил… Этого не возместит ничто и никогда. — Карл замолчал и смахнул слезу с ресниц. — Ладно, вам надо было узнать, что здесь понадобилось Сьюзи. Я ответил — она хотела выяснить, считаю ли я, что Гэбриел Уайр виновен в смерти Алисты.