Грегори МакДональд - Флетч & Co

— Ты знаешь, как работают журналисты.

— Пашут по-черному.

— Как они думают.

— Соображают медленно, но в конце концов добираются до сути.

— Отметка девятнадцать-восемнадцать, Флетч.

— Девятнадцать что?

Уолш уставился в ковер. Губы его изогнулись в улыбке, но лицо побледнело.

— Нас осталось двенадцать. Во вражеском окружении. Они знали, что нас мало, и готовились покончить с нами.

— Ты собираешься рассказать мне солдатскую байку?

— Многие сотни окружали нас. Мы могли зарыться в землю и держаться до последнего. Или пойти на прорыв и погибнуть в рукопашной.

— Война есть…

— А вот ты, Флетч, не позволил своему лейтенанту принять одно из этих очевидных решений. Ты спорил со мной. Пока до меня не дошел смысл твоих слов.

— Мне и теперь нелегко убедить в чем-либо власть придержащих.

— С твоей подачи мы вскарабкались на деревья и привязали себя к ветвям. Три дня провисели на этих чертовых деревьях.

— Кажется, чертовски проголодались.

— Лучше голодать, чем умереть с собственными яйцами во рту.

— Тебе же хватило решительности принять мое предложение, Уолш.

— Я перепугался до смерти. Не мог думать. Враги бродили внизу. Даже начали стрелять друг в друга. Потом унесли покойников. Они и представить себе не могли, что американцы влезут на деревья.

— Я спасал и свою жизнь.

— Твой приятель… как его звали, Чамберс? Ты с ним видишься?

— Олстон Чамберс. Да. Мы часто болтаем по телефону. Он — прокурор в Калифорнии.

— Ты знаешь, как найти выход из критической ситуации. А президентская кампания — сплошной кризис.

Флетч взглянул на часы.

— Уже поздно.

— Я хочу дать тебе документы, с которыми надо ознакомиться до утра. А что бы ты делал сейчас дома?

— Наверное, слушал бы Серхио Хуэвоса.

— О, да. Кубинский барабанщик.

— Арфист. Из Парагвая.

— Парагвайский арфист?

— Ты никогда его не слушал.

— Я вообще не слышал, как играют на арфе.

— Ты многое потерял.

Уолш вздохнул.

Быстрым шагом она пересекла гостиную — в длинном сером халате, с рассыпавшимися по плечам белокурыми волосами.

Флетч не ожидал, что Дорис Уилер — такая крупная женщина. На экране телевизора она казалась мельче, возможно, потому, что всегда стояла рядом с губернатором, двухметровым гигантом. Дорис отличали не только рост, но и ширина плеч.

Флетч встал.

— Занес тебе программу завтрашнего дня, — Уолш указал на листок бумаги на кофейном столике. — А почему ты так рано прилетела из Кливленда?

— Попросила Салли взять билет на более ранний рейс. Ушла после первого отделения симфонического концерта, — Уолш не поднялся с кресла. Взгляд Дорис скользнул по воротнику рубашки Флетча. — Кто это?

— Флетчер. Наш новый пресс-секретарь. Ввожу его в курс дел.

— Почему вы беседуете глубокой ночью?

— Вспоминаем былые дни. Давно не виделись. Не так ли, Флетч?

Дорис наклонилась над сыном. Поцеловала в губы.

— Уолш, ты пил!

— Пришлось провести какое-то время в баре. У нас происшествие. Эта женщина.

Дорис отвесила сыну крепкую затрещину. Ее раскрытая ладонь более всего напоминала лопату.

— Что мне женщина, Уолш? А вот того, что от тебя разит спиртным, я не потерплю, — Уолш не пошевелился, даже не посмотрел на нее. — Нельзя допустить, чтобы из-за такой вот мелочи отца не избрали президентом Соединенных Штатов.

Она пересекла гостиную в обратном направлении.

— А теперь идите спать.

Дверь спальни захлопнулась.

Лицо Уолша заливала краска двух цветов. Темнокрасная — отметина от оплеухи, и пунцовая — за ее пределами.

Он не отрывал глаз от лежащих на коленях бумаг.

— Я рад, что загодя прочел тебе лекцию о верности, — наконец, выдавил из себя Уолш.

— Доброе утро, пресс-дамы и пресс-господа, — добродушно пробасил губернатор Кэкстон Уилер, войдя в автобус, в котором ехали журналисты.

— Пресс-мужчины и пресс-женщины, — поправил его мужской голос с заднего сидения.

— Женщины и мужчины, — уточнила женщина, сидевшая рядом с Фредци Эрбатнот.

— Может, труженики пера, — предложил губернатор.

Флетч стоял рядом с ним. В половине седьмого утра Кэкстон Уилер выглядел подтянутым, загорелым, отлично отдохнувшим. Микрофоном, подключенным к системе громкой связи автобуса, он не пользовался.

— Не забудьте фотографов, — вставил Рой Филби, представляющий фототелеграфное агентство. — Мы тоже труженики.

— К тому же пользуетесь всеобщим уважением, — лицо губернатора расплылось в улыбке.

— Вы охватили всех, за исключением Эрбатнот! — воскликнул Джо Холл.

— И всех тварей, больших и малых? — полюбопытствовал губернатор.

— Уж не полагает ли этот мужчина, что имеет дело с животными? Или он пытается баллотироваться на пост егеря?

— А теперь позвольте представить вам вашего коллегу…

— Это вряд ли, — возразила ему Фредерика Эрбатнот.

— …Ай-эм Флетчер, прошу любить и жаловать.

— Политики могут сказать что угодно [131] Так как губернатор говорит по-английски, его последняя фраза звучит: «Я — Флетчер, прошу…» , — пробурчал Айра Лейпин.

— Мы наняли его, чтобы было кому раздавать вам пресс-релизы, отвечать на все ваши вопросы, не беря за это ни цента, чего бы эти вопросы не касались, и говорить за меня то, что я не могу вымолвить сам, не покраснев.

— Он же преступник, — процедил мужчина со значком «Дейли госпел» [132] «Daily Gospel» — «Ежедневная проповедь». на лацкане пиджака.

— Я понимаю, что кое-кому из вас будет недоставать старины Джеймса, — на лице губернатора отразилась печаль. Глядя на его профиль, Флетч отметил, что губернатор слишком уж явно отсчитывает секунды, скорбя об ушедшем соратнике. Затем на его губах вновь заиграла улыбка. — Как вы все знаете, старина Джеймс решил подыскать себе такую работу, где не надо спорить.

— Да, — ввернул Ленсинг Сэйер. — Когда все идут на теннисный корт, Джеймс тоже должен играть в теннис.

— Итак, — шея губернатора покраснела, — я оставляю вам Флетча, — Уолш заранее предупредил Флетча, что тот поедет в автобусе прессы. — Пожалуйста, не съешьте его живьем. На ленч я распоряжусь подать вам что-нибудь повкуснее.

— Эй, губернатор, — прокричал Джо Холл, — что вы можете сказать о вчерашнем заявлении президента по Южной Африке?

Помахав на прощание рукой, Кэкстон Уилер вышел из автобуса.

Флетч взял микрофон. Водитель включил систему громкой связи.

— Доброе утро. Как пресс-секретарь губернатора, я торжественно обещаю никогда не лгать вам. Сегодня, на этом автобусе, мы проследуем через Майами, Новый Орлеан, Даллас, Нью-Йорк и Кеокук, что в штате Айова. Как обычно, в полдень мы полетим на ленч в Сан-Франциско. Меню на сегодня: суп из мидий, жареный фазан и клубничный мусс. А все, сказанное губернатором этим утром, на злобу дня, дышит мудростью и не затерто, как старый шлепанец.