Грегори МакДональд - Флетч & Co

— Эта купюра из Ады, штат Техас. Священник продал ее нам за другую купюру того же номинала. — Б. Н. Зеро протянул Флинну сотенную и двадцатку. — Это от нашего майора в Пентагоне. От него мы получили практически всю сумму.

— Вы дали ему расписку?

— Дадим, Френк, дадим.

— Спасибо. — Теперь Флинн разглядывал три купюры. — Ну и ну! — Он убрал их в карман.

Львы за все время разговора не сдвинулись с места. Львица задремала. На полу клетки, за решеткой, лежали орешки.

— Боюсь, тебе на какое-то время придется покинуть свой кабинет в Олд-Рекордс-Билдинг, Френк. И своих детей.

Флинн подумал о викторианском особняке на берегу Бостонского залива, о шуме и музыке, которые доносились из окон.

Внезапно захотелось плотно пообедать.

— Мы должны найти источник этих денег, — продолжал Б. Н. Зеро. — Кто подбрасывает деньги, миллионы долларов, ничего не подозревающим людям и почему. Позвони мне утром, Френк, и скажи, что тебе надо.

Три телохранителя Б. Н. Зеро застыли у птичника.

— Этим летом ты не вывозил детей на свою ферму в Ирландии? — спросил Б. Н. Зеро.

— Не было времени. Одно цеплялось за другое.

— В Бостон я определил тебя для того, чтобы ты немного отдохнул.

— Я знаю.

Б. Н. Зеро вскинул голову, встретился с Флинном взглядом.

— И что ты об этом думаешь, Френк?

— Я думаю, львы не любят арахис, — ответил Флинн.

— Откуда ты звонишь, Френк?

— Остин, Техас. Вы просили позвонить, чтобы дать знать, не нужно ли мне чего.

— Выкладывай. — Голос Б. Н. Зеро слышался так отчетливо, будто маленький человечек стоял рядом с Флинном. Он мог быть в любом конце света, но связаться с ним можно было, лишь позвонив в Питтсбург.

И на линии всегда стояли скрамблеры.

— Имена и фамилии жителей Ады, штат Техас, и Ист-Фремптона, штат Массачусетс.

— Хорошо. ФБР забрало городской архив Ады.

— Хорошо бы узнать, нет ли богачей среди тех, кто родился и когда-то жил в этих городках.

— Узнаем.

— Плюс фотографии жителей Ады, которые можно добыть из армейских архивов и полицейских досье.

— Куда их послать?

— Лас-Вегас. Казино «Королевское». Я подъеду туда через день или два.

— Появились интересные идеи, Френк?

— Нет, сэр. Но не думаю, что нам надо начинать пугать всю страну, если мы имеем дело с богатеньким Буратино, который решил проявить щедрость накануне встречи с Создателем.

— Ты думаешь, что это деньги одного человека, так?

— Вы можете подготовить для меня список людей, которые могут без особых для себя потерь расстаться с несколькими сотнями миллионов долларов. Я думаю, таких найдется немного. Надо их всех проверить.

— Ты думаешь, что кто-то из этих эксцентриков скажет правду?

— Понятия не имею. Сам я таким эксцентриком не был. Для этого мне не хватало денег.

— Как насчет организаций, Френк?

— Каких организаций?

— Фондов. Мафий. Групп, которые могут распоряжаться такими деньгами.

— Обычно в группе всегда находится один разумный человек.

— В качестве примера можно привести Б. Н., — уточнил Б. Н. Зеро. — В Техасе жарко?

— Ни ветерка, а я в твидовом костюме.

— Держи связь с Центральной, Флинн.

Рэнди, один из пятнадцатилетних близнецов, снял трубку в доме в Уинтропе.

Флинну, однако, удавалось различать их голоса.

— Рэнди, я хочу загадать тебе загадку.

— Да, па?

— Что может оставить без жителей город в Техасе, заставить жителей курортного городка в Массачусетсе выгнать всех туристов и полностью деморализовать важный отдел разведывательного управления Пентагона?

— Скунс?

— Попробуй еще раз.

— Загрязнение окружающей среды.

— Какое еще загрязнение?

— Что-нибудь в воздухе? Газ?

— Даю тебе третью попытку.

— Яд? Отравляющий газ?

— Продолжай думать об этом. Скажи матери, что меня какое-то время не будет. Буду звонить при первой возможности. Если произойдет что-то чрезвычайное, пусть звонит в Питтсбург.

— Вы, часом, не преподобный Сэнди Фреймен?

Несмотря на ветер, Флинн потел, стоя на крыльце маленького, выкрашенного белой краской домика, построенного у самой церкви.

— Да, — ответил мужчина по другую сторону сетчатой двери. С налитыми кровью глазами.

— Моя фамилия Флинн. Прислан сюда, чтобы спросить у вас, что тут произошло.

Мужчина распахнул сетчатую дверь:

— Я рад любому человеческому существу.

Флинн последовал за ним в скромно обставленную, без ковра на полу, гостиную. Опущенные жалюзи дребезжали о рамы.

Флинн решил, что преподобному Сэнди Фреймену под сорок. Порванная футболка, новые джинсы, босые ноги. Глаза и волосы черные, как туфли посла.

— Скажите мне, Сэнди — это уменьшительное от Александр?

— Нет. А почему вы спрашиваете?

— Вы хотите сказать, что вас при рождении назвали Сэнди?

— Да.

— У ваших родителей, должно быть, были проблемы со зрением. Волосы у вас далеко не песочного цвета. [221] Sandу (сэнди) — песочный, светло-русый (англ.).

Глаза Флинна еще не привыкли к полумраку комнаты, но он вроде бы заметил, как священник голыми пальцами ноги задвинул стакан за кресло.

Фреймен сел.

— Присядьте, мистер как вас там.

— Флинн, — повторил Флинн.

— Жить в заброшенном городе — это еще одно испытание нашей веры. Восславим Господа. И те испытания, что посылает Он нам.

Флинн опустился на диван.

— Наверное, в этом вы правы.

Жители покинули Аду, штат Техас.

Из Остина Флинн выехал на взятом напрокат «Плимуте». В тридцати милях от Хьюстона обратил внимание на желтый «Фиат» с откидным верхом, который двигался следом за ним с той же скоростью, не приближаясь и не отставая. Проехав еще двадцать миль, «Фиат» свернул на проселочную дорогу к какому-то ранчо. В зеркале заднего обзора Флинн наблюдал за поднятым «Фиатом» шлейфом пыли. Потом ничего запоминающегося в зеркале Флинн не увидел.

Следы запустения Флинн обнаружил за многие мили до Ады. Тракторы застыли на полях. Сараи стояли с дверьми нараспашку. В загонах, с вздувшимися животами, лежали трупы коров и бычков.

На главной (и единственной) улице Ады Флинн не увидел ни души. Магазин скобяных товаров с разбитым стеклом, бакалейная лавка с закрытыми ставнями, пекарня с замком на двери.

Пожалуй, и в лучшие времена в Аде царила скука.

— Господь не покинул меня, — возвестил преподобный Фреймен. — Это я знаю.

— Правда, оставил вас плакать посреди пустыни.

— Господь пребывает в каждом человеке. В каждом из нас.

Флинн почесал затылок:

— Тогда большая часть Господа покинула город.

И хотя в комнате они сидели вдвоем, преподобный Фреймен вскинул подбородок и заговорил, словно на проповеди:

— Как бы посланец Господа ни возвышал людей в Его глазах, он не должен возвышать их в глазах себе подобных. Ибо господин наш — Бог, и Он не любит гордости и тщеславия. И не должен посланец Господа, как бы он ни любил людей, возвышать их в своих глазах. Ибо господин наш — его Бог, и даже самому великому из созданий Божьих, человеку, не дозволено мешать видению мира нашего Его посланцем.