Грегори МакДональд - Флетч & Co

Помидорами кто-то швырял в стену.

— Бедный мистер Джо Баркер, — вновь вздохнула Мардж. — Он работал в лавке от зари до зари. Кто бы мог подумать, что он тоже сбежит. А ведь ему далеко за семьдесят.

— Как я понимаю, жители этого города не без труда расплачивались по бакалейным счетам.

— Да, конечно. С деньгами у всех были проблемы. У вас есть семья, мистер Флинн?

— Да.

— Тогда вы знаете, что почем. Это же просто безобразие! Цены растут как на дрожжах.

— Согласен с вами, мэм.

Она подняла с пола черствый батон в пластиковой оболочке.

— Вы только посмотрите на цену. Моя мама перевернулась бы в гробу, если б узнала, сколько нам сейчас приходится платить за батон. Иной раз мне кажется, мистер Флинн, что нас всех каким-то образом обманули.

— Обманули, мэм?

— Я про цены. Посмотрите сами. Правда, вы, наверное, получаете хорошее жалованье, поэтому привыкли к ним.

— Нет, мэм.

— Фермеры и ранчеры не зарабатывают таких денег. Они производят продовольствие. И получают за него совсем ничего. Как получается, что еда стоит так дорого, если покупать ее в магазине?

Флинн промолчал.

Мардж Фреймен положила черствый батон на полку, словно решила не покупать его.

— Конечно же, из людей выжимают все соки. Все.

— В каком смысле? — спросил Флинн.

— Во всем виновата инфляция. Они услышали, что их фермы и ранчо поднялись в цене в два или три раза, помчались в банк, подняли стоимость закладных, на эти деньги накупили в кредит всякой всячины, гигантские трактора, некоторые с кондиционированными кабинами, кухонные комбайны, посудомоечные машины, сушилки. У Рори Фила три трактора, а его отец управлялся с фермой без единого. Конечно, ему не удается расплачиваться по кредиту. Вот он чуть ли не каждую неделю ездил в Биксби, чтобы увеличить стоимость закладной. И все для того, чтобы платить проценты по взятым кредитам. Некоторых из здешних жителей, мистер Флинн, ждали крупные неприятности.

Флинн стоял у двери. Мардж оглядывала пустой магазин.

— Наверное, надо прийти сюда и прибраться. Кому-то потребуется этот магазин. Если не мистеру Джо Баркеру, то одному из его внуков, что сейчас живут в Вайоминге. — Она посмотрела на труп Боуи. — Не знаю, когда нам удастся похоронить всех животных.

Сосновую ветвь отнесло ветром на добрый метр.

— Здорово, — прокомментировала Мардж работу кондиционера, усевшись на пассажирском сиденье. — Я покажу вам ферму Сполдинга. Многое вам станет ясно.

Флинн тронул автомобиль с места.

— Сполдинги, Элен и Парнелл, по моему разумению, самые здравомыслящие люди. Родились и выросли здесь. Элен, знаете ли, дочь Джо Баркера, в бакалейной лавке которого мы только что побывали. Она вышла замуж за Парнелла Сполдинга, как только окончила среднюю школу. И с тех пор они трудятся на ферме его отца. Мистер Сполдинг, отец Парнелла, умер молодым, потому что курил. Мы молились за упокой его души. Но вы увидите, что это едва ли не самый плодородный участок земли в этих краях. Нам налево.

Флинн свернул на проселочную дорогу.

— Посмотрите. Люди забрали скот, а загон оставили открытым. С другой стороны, почему нет? В загоне все равно пусто. Только гуляет ветер.

Флинн остановил машину у дома, вылез из кабины, огляделся.

В тридцати метрах от дома, под высоким деревом, заметил пересохшее русло ручья.

— Красиво, не так ли?

Флинн посмотрел на дом.

Аккуратный, выкрашенный белой краской, с большим крыльцом-верандой.

— Когда мы впервые приехали сюда, чтобы покормить животных, Сэнди поставил большой новый трактор Парнелла в сарай. Он оставил его под открытым небом, а ведь только в прошлом году так гордился новым трактором. У вас поседели бы волосы, если бы вы узнали, сколько ему пришлось выложить денег, чтобы заплатить первый взнос. — Она бросила взгляд на большой сарай. — Интересно, там ли он еще. Я про трактор.

— Мне посмотреть? — спросил Флинн.

— Нет. — Мардж направилась к крыльцу. — Какая разница.

Открыв дверь, Мардж повернулась к Флинну:

— Сэнди и я в дом не заходили. Только покормили скотину.

Ее не удивило, что дверь в дом не заперта. Она сразу прошла на кухню.

— Вы только посмотрите.

Раковина лежала на полу.

— Святой Боже! Они сняли хорошие медные трубы.

— Что?

— Медные трубы у нас лишь в нескольких домах. Так они их сняли! Можете вы себе такое представить? Посмотрите! Унесли посудомоечную машину и сушилку Элен… Даже желтый кухонный стол, который она купила в Биксби два года тому назад.

Лишь один стул валялся на полу.

Флинн поставил его на ножки.

— Вы хотите сказать, что Сполдинги увезли все это с собой, включая трубы? — спросил Флинн.

— Они, конечно, не увозили. — Мардж Фреймен села на стул, огляделась. — И холодильника нет!

На подоконнике стоял горшок с пожелтевшим растением.

— Знаете, мистер Флинн, несколько лет тому назад, когда у Элен Сполдинг возникли сложности с вынашиванием четвертого ребенка и мы все очень за нее волновались, она сказала мне несколько слов, которые я никогда не забуду. Сэнди, я, некоторые наши прихожане поехали в Остин, послушать преподобного Билли Грэма. Удивительная это была проповедь. Элен поехать не смогла. Плохо себя чувствовала. Когда мы вернулись, полные любви к Иисусу, то пошли к ней, поделиться нашей радостью, рассказать, как многие на наших глазах открывали Господу свои сердца.

И вот тут она тихим голосом и обратилась ко мне: «Знаешь, Мардж, мне никогда не хотелось родиться вновь. Я родилась, веря в Иисуса, и не сходила с пути истинного…» — Мардж замолчала. — А хлебница здесь. И куда только повез ее Парнелл?

Флинн забрел в гостиную. Ковра на полу, дивана, как минимум одного из кресел и след простыл. Компанию им составил и телевизор. Флинн пригляделся к корешкам пяти или шести книг, стоявших на полке. Все религиозные, за исключением одной: «Поэзия равнин».

Мардж Фреймен вошла в гостиную и остановилась как вкопанная. Глаза ее вылезли из орбит. Смотрела она на ту же книжную полку. Губы Мардж задрожали.

— Господи, — выдохнула она.

Флинн проследил за направлением ее взгляда.

— Они оставили семейную Библию. — Мардж чуть не плакала. — Господи Иисусе. Элен и Парнелл уехали, оставив семейную Библию.

Она лежала на книжной полке.

Флинн осторожно раскрыл старинный том.

— Посмотрите. — Она подошла к Флинну, взяла Библию из его рук, перевернула несколько страниц, показала надписи. — Вся история семьи. Рождения, крестины, женитьбы, смерти.

Первая запись датировалась 1837 годом.

Слеза выкатилась из глаза жены священника, упала на руку.

Она закрыла Библию.

— Мистер Флинн, не могли бы вы отвезти меня домой?

— С удовольствием, — ответил он.