Катрина Фрай - Аффект

Эдриан Курт двигался мне навстречу энергичным быстрым шагом, как всегда он был одет с иголочки и несмотря на его мрачную профессию, он был всегда в хорошем настроении. Иногда мне кажется, что он заставляет себя сам в нём находиться, чтобы окончательно не съехать с катушек. Когда ты патологоанатом и сутками напролет копаешься в человеческих останках, не знаю насколько надо иметь крепкую психику.

Курт был чуть выше среднего роста, худощавого телосложения, с карими глазами и русыми коротко стрижеными волосами, аккуратно уложенными набок. Его улыбка умела очаровывать девиц, а пристальный взгляд поражал своей проницательностью.

Дойдя до меня, он поравнялся со мной:

– Привет, Глория, – чмокнув меня в щеку, поприветствовал он. – Не могла дождаться как все нормальные детективы очередь на вскрытия?

– Ты же знаешь, у меня на это нет времени. Ты и сам выдел фотки, такое не может ждать очереди. Хотела, чтобы ты сам взглянул на всё своими глазами, а не только тогда, когда их тебе доставят в морг. Это важно.

– У тебя все твои расследования важные Глория, но я примчался сюда, только ради нашей дружбы, всё никак не могу забыть, как однажды мы были больше чем друзья. – Курт лукаво улыбнулся.

– Хватит Курт, это было давно, проехали уже. Давай займёмся делом!

– Вижу кто-то не в духе сегодня. Вроде ты была на выходных? Я думал ты хорошенько провела время с Гейбом.

– Черта с два ты угадал! Я указала ему жестом на дверь и войдя по крыльцу, поднявшись на несколько ступенек мы попали в гостиную. Курт взял в кейсе все необходимое для осмотра и направился к жертвам.

– Да… Здесь это выглядит более впечатляюще. Не завидую тебе Глория, кто бы это не сделал, у него явно большие проблемы с головой.

– Я и без тебя это знаю, умник! Посмотри повнимательней, мне нужно знать, сколько они тут висят. Я предполагаю, что он тут этим всем занимался.

Курт внимательно обошел каждую из жертв и внимательно осмотрел трупы.

– Курт, мне нужно знать, точное время их смерти, этот парень не оставил ни капли крови, исключая стену. Он подвесил их здесь, значит, у него было достаточно времени, чтобы замести следы. Он ничего не боялся и никуда не торопился. Трупное окоченение сильное, я теряюсь в догадках.

– Да, трупное окоченение интересная штука, Глория. Понимаешь, это своеобразное состояние мышечной ткани, которое обусловливает ограничение движений в суставах. – Курт своими руками старался произвести то или иное движение в какой-либо части тела, конечности трупа.

– Что ты делаешь?

– Встречая сопротивление, я по его силе и ограниченности объема движений в суставах определяю выраженность мышечного окоченения. На ощупь окоченевшие мышцы становятся плотными. Непосредственно после смерти все мышцы, как правило, расслаблены и пассивные движения во всех суставах возможны в полном объеме. Окоченение заметно через 2–4 ч после смерти и развивается сверху вниз. Быстрее окоченевают мышцы лица. Затруднено открывание и закрывание рта, ограничены боковые смещения нижней челюсти и кистей. Далее – мышцы шеи, – Курт показывал пальцами на участки тела про которые говорил, – затруднены движения головы и шейного отдела позвоночника, затем мышцы конечностей и т. д. Полностью труп окоченевает через 14–24 часа. При определении степени окоченения необходимо сравнивать его выраженность в правой и левой частях тела.

Трупное окоченение сохраняется двое – трое суток, после чего наступает его разрешение из-за активации процесса гниения белка актомиозина в мышцах. Этот белок вызывает сокращение мышц. Разрешение трупного окоченения происходит также сверху вниз. У этих ребят, у всех, полное окоченение, я бы с уверенностью сказал, что они тут находятся примерно часов восемнадцать, не меньше, но точно могу сказать, когда обследую их в лаборатории.

– Хорошо, это уже кое-что. Меня беспокоят ещё кисти рук. Посмотри внимательно, только у нашей подвешенной парочки кулаки зажаты. Хотя по всей теории вероятности, так должно было быть у девушки, которая сидит на стуле, так как она связана и кисти как правило зажаты в кулаки.

Курт аккуратно поднял руку Макса Эванса и посвятил туда маленьким фонариком, который достал их кармана медицинского халата, в котором он стоял.

– Ничего. Давай посмотрим другую. – Он обошел с другой стороны и поднял другую руку.

Я подошла к нему, взяв фонарик из его руки, чтобы помочь посветить ему.

– Ты видишь тоже, что и я? – спросил он.

– Да, там определенно, что-то есть.

– Принеси из чемоданчика пинцет, попробуем вытащить.

– Ты заметил, что наш парень, который это всё тут устроил, возвел не хилую конструкцию на потолке. Ремни держатся довольно крепко. Посмотри, в потолок ввинчен металлический крюк, он достаточно массивный. Как на скотобойне.

– Глория, это не по моей части, поэтому я даже голову забивать себе этим не буду. Могу точно сказать, по своей части, чтобы вытащить так ребра наружу, нужно использовать топор, либо очень долго возиться с пилами и ножами, предварительно сломав грудную клетку. Но здесь, я могу сказать, осмотрев жертв визуально и поверхностно, очень грубые рассечения, я придерживаюсь версии топора, но после детально изучения у себя в лаборатории, в своём отчете всё подробно изложу.

Я подала ему скальпель и посветила фонариком.

– Откуда тут столько народа? – поинтересовался Курт.

– А ты как думаешь? Не каждый день мы обнаруживаем дом с тремя трупами сразу. К вечеру, весь город на ушах будет стоять.

Курту в это время пока я объясняла, что и как, удалось извлечь из зажатого кулака Макса небольшой клочок бумаги. Мы отошли к окну, чтобы лучше рассмотреть, Курт аккуратно держал находку пинцетом.

На клочке было написано следующее четверостишье, которое я прочитала вслух:

Помню, как она глядела -

Помню губы, руки, грудь -

Сердце помнит – помнит тело

Не забыть. И не вернуть.

Но она была, была!

Да, была! Все это было:

Мимоходом обняла -

И всю жизнь переменила.

Я перечитала несколько раз вслух.

– Глория, это напоминает мне дело о Пикассо, помнишь? Там вы тоже находили клочки бумаги с посланием. Может это подражатель?

Я пожала плечами, высунув пакетик из кармана брюк, я осторожно положила клочок бумаги в него.

– Пошли, посмотрим у девушки, может ещё, что обнаружим.

Через пару минут мы нашли в кулаке подвешенной девушки, такой же клочок бумаги, но уже с другим текстом на ней были только цифры: 50916381091715

– Как я не люблю все эти шарады! – разозлилась я, засовывая улику в другой пакетик.

– Но без этого убийцы не могут жить спокойно, им нужна слава! Так, они больше озадачивают детективов, тем самым привлекая к себе больше внимание прессы и общественности.