Катрина Фрай - Обрушение

Ага, разбежалась! Проблема заключалась в следующем: я никак не могла решиться встать на ноги и попробовать ходить. Боялась сделать хуже колену. Было решено всё-таки ползти. В случае чего буду держаться крепче за веревку. Она послужит опорой.

Для начала я аккуратно перевалилась на левый бок. Затем, повернувшись на живот, начала не торопясь продвигаться вперёд, держась за веревку. Выходило неплохо, я помогала себе руками, волоча обе ноги за собой. Поврежденную ногу, как планировала, не удалось положить на другую. Нестабильность в равновесии сказывалась. Дыхание заметно участилось. Приходилось каждый раз при движении прикладывать колоссальные усилия. Изо рта валил пар. Губы окончательно пересохли, и меня сильно мучила жажда.

Конечно, вокруг полно снега, и, казалось бы, проблема с жаждой не должна волновать меня. Благо, вовремя вспомнила. Когда проходили инструктаж по технике безопасности, готовясь к восхождению, нас предупреждали, что снег в чистом виде употреблять нельзя. От него ещё быстрее наступит обезвоживание. Только топить и пить. С этим у меня проблема.

Облизав пересохшие губы, я продолжала нелёгкий путь. Проползала небольшими участками и часто останавливалась, чтобы отдышаться. Не было возможности определить, на какой высоте мы находились, но дышать было довольно сложно. Не хватало кислорода в легких. В какой-то момент охватило ощущение, что их подожгли, и они медленно начали тлеть. Уткнувшись головой в ледяные окоченевшие перчатки, я пыталась выровнять дыхание и равномерно дышать.

Подняв взгляд, посмотрела перед собой. Попыталась прикинуть, сколько метров осталось проползти, чтобы добраться хотя бы до Брайна.

«Если буду придерживаться темпа, то через минут двадцать должна быть на месте, – подумала я.»

– Держись, Брайн. Я иду, слышишь!?

Ответом была тишина.

Над головой беспощадно завывал ветер, будь я на открытой поверхности, при таком морозе мгновенно бы замерзла. А пока жива, буду бороться до последнего. Не ради себя. Возможно, кто-то из парней жив, и одному из них удастся продержаться в суровых условиях. А что? Такое возможно. История знает кучу примеров, когда люди, попадая в экстремальную ситуацию, не сдавались. Они боролись за жизнь до самого конца. Главное – пережить первую минуту страха, когда кажется, что ситуация безвыходная. В обычной жизни я не верю в чудеса. Однако сейчас хотелось вновь стать маленьким ребёнком и поверить в волшебство.

Много лет работая в убойном отделе, жизнь не раз подвергала меня испытаниям. Неоднократно, будучи на грани смерти, судьба вытаскивала меня обратно из разных передряг. Видимо, тогда время умирать ещё не наступило. До этого момента.

Мы с Брайном многое повидали за годы службы. Пересажали за решётку убийц, маньяков и педофилов. Наши жизни не могут вот так просто оборваться благодаря случайной лавине. Как минимум, мы не заслуживали такой смерти. Я не готова потерять Брайна. Он часть моей жизни. Этот парень всегда полон энергии. Харизматичный, обаятельный красавец высокого роста, с тёмной шевелюрой волос и потрясающими лучезарными зелеными глазами. Наш незаменимый (в убойном отделе) Брайн. Ловелас. Казанова. Я отказывалась верить, что он лежит в нескольких метрах от меня мёртвым.

Собрав последние силы, которые остались, я решительно двинулась вперед. Нога адски горела и её начало дёргать. По ощущениям склонялась к тому, что колено сильно опухло и отекло из-за перелома. Кости могли торчать наружу, но не время об этом думать. Я старалась выбросить отрицательные мысли из головы. И не думать о пронзающей боли. Цель, Брайн. Остальное подождёт.

Наконец, спустя время, мне удалось добраться до напарника.

– Брайн! Брайн! Ты слышишь? – приблизившись вплотную к телу, шептала я на ухо ему.

Он не реагировал. Пришлось навалиться ему спину, взяться за плечо и потянуть, чтобы развернуть его к себе лицом. Тело Брайна продолжало лежать неподвижно. Он лежал лицом вниз, прижавшись правой щекой ко льду. Пока я пыталась безуспешно развернуть тяжеленное тело, прибывая в растерянности, как это сделать, внезапно осознала, что щека Брайна, вероятнее всего, примерзла. На таком морозе должна уже отморозиться. И всё из-за моего промедления и жалости к себе! Чёрт! Несколько безуспешных попыток забрали последние силы. Тело упрямо не поддавалось. Складывалось впечатление, что Брайн врос в глыбу льда, на которой лежал. Я окончательно замёрзла, вымоталась и дико устала. Каждое движение давалось с большим трудом. Одежда доставляла дополнительные неудобства, сковывая движения. Приходилось затрачивать дополнительную энергию, которой не осталось.

Ухватившись рукой за снаряжение Брайна, я постаралась потянуть изо всех сил на себя. В моём состоянии мне показалось, что тело весит тонну. Спустя несколько минут упорной борьбы с непреодолимым обстоятельством, тело поддалось и перевернулось на левый бок. Ликуя, я развернула Брайна к себе лицом. Кожа на лице покрылась ледяной коркой. Правая щека выглядела скверно и немного потемнела. На попытки его растормошить Брайн не реагировал.

Немного поразмыслив, сняла одну перчатку и попытаться нащупать на шеи пульс. Пальцы на морозе быстро замерзли и теряли чувствительность. К счастью, после недолгой пальпации удалось нащупать едва уловимое биение пульса. Или мне хотелось в это верить. Все же моё психическое состояние оставляло желать лучшего. В сердце затеплилась надежа. Брайн жив. Его сердце ещё бьётся. Да, но что это меняло в сложившийся ситуации? Он находится в бессознательном состоянии, часть головы сильно повреждена, из-под шапки виднелась запекшаяся кровь. Долго Брайн не протянет. Я ничего не предпринимала, понимая, что ничем не могу помочь. Рука окончательно окоченела от холода. Натянув обратно перчатку, я засунула руку под мышку, пытаясь отогреть. Необходимо было принять решение. Но какое?

– Брайн, пожалуйста, если слышишь, очнись! Парень, не время умирать! Слышишь? Я пришла спасти тебя. Нас. Понимаешь? – я затрясла, его что было сил, ухватившись за воротник куртки. Моё лицо нависло над ним, всматриваясь в обледенелую мумию.

Оглядевшись по сторонам в поисках спасения, замечаю в нескольких метрах от себя лежащее тело. Теперь с близкого расстояния я могла рассмотреть его. Это был один из альпинистов. Макс. Внимательно приглядевшись к его открытым глазам, (которые смотрели перед собой, не моргая), стало очевидным, что спасать уже некого.

– Думай, думай, Глория, чтоб тебя! – говорю я осипшим голосом. – Брайн, малыш, не умирай. Ты должен бороться за жизнь! Не оставляй меня тут одну, слышишь!?

Никакой реакции.

В стрессовой ситуации при таком холоде мозг отказывался здраво мыслить и принимать решения. Я пыталась сосредоточенно думать. Найти пути решения, как выбраться отсюда. Неожиданно в голову пришла одна мысль. Устремив взгляд в сторону, где лежало замерзшее тело Макса, я настроилась добраться до него. Со сломанной ногой будет непросто это сделать, но другого выхода нет. Собрав волю и остатки здравого смысла в кулак, решительно двинулась к цели.