Анастасия Калько - Суд Рейнмена

Михаил явно не забыл историю с подростками из автобуса за два года супружества. Это было вид-но. И на что может оказаться способен этот непредсказуемый, внешне такой хладнокровный, но на самом деле обуреваемый страстями человек?..

Из коридора раздались шаги; потом в гостиную вкатился столик на колёсах с бутылкой сока, двумя запотевшими стаканами со льдом и тарелкой бутербродов, каждый из которых скорее напоминал призо-вую композицию на кулинарном конкурсе. Следом вошла Женя, неся в руках вазу с фруктами и ловко подталкивая стол ногой.

– Не стоило так хлопотать, Женя, – улыбнулась Синдия и встала помочь хозяйке переставить при-боры на журнальный столик.

– Наоборот, мне сейчас полезно движение, – ответила молодая женщина. – Вредно только перена-прягаться, но ведь я сейчас не штангу выжимаю!

Женщины сели за стол.

– Первенец? – спросила Синдия.

– Да.

– И когда ждёте?

– В начале июля, если не раньше и не позже. Доктор сказал, что в первый раз могут быть колебания срока, плюс-минус неделя или две…

– Верно, я со своей дочерью почти три недели лишних переходила, – Синдия вздохнула, вспомнив свою дочь, пятнадцатилетнюю Инессу. Они не виделись уже 4 месяца. Когда Москва стала слишком опасной для Соболевских, Синдия отправила дочь при помощи Хансена в Исландию, и мамин муж поза-ботился о том, чтобы в стране гейзеров и ледников наёмники Ларри Корвина не смогли добраться до де-вочки. Синдия регулярно звонила дочери дважды в неделю, и Инесса оживленно сообщала ей свои ново-сти: она учит исландский язык, всё классно, ей нравится Исландия, а ещё появился какой-то мальчик из Рейкьявика, и, кажется, втюрился в неё…

Как жалко, что свой пятнадцатый день рождения Инка отмечала в Исландии, а не с матерью! Как раз в тот день в Москве Синдия и Хансен заманили в ловушку заказчиков убийства Аркадия Соболевско-го, и день выдался такой напряжённый, что Синдия смогла позвонить дочери и поздравить её только глу-бокой ночью…

– Вы уже знаете, кто у вас будет? – спросила Синдия, отогнав не слишком светлые воспоминания.

– Мальчик. Я делала ультразвук ещё на шестом месяце. Миша был так счастлив, это у него тоже первый ребёнок, а всегда хочется, чтобы первым родился сын.

Про себя Синдия обрадовалась, когда Женя сама вывела разговор на мужа. Теперь легче всего будет исподволь подойти к интересующему вопросу!

– Миша как на крыльях летал, когда узнал, что я беременна. Заставляет принимать витамины, поку-пает приданое для малыша, помогал мне оформлять детскую комнату и даже заключил контракт на при-сутствие при родах, просил меня, когда начнутся схватки, сразу позвонить ему, если его не будет дома… Он до меня уже был один раз женат, да так «удачно», что и вспоминать не хотел.

Синдия на всякий случай мобилизовала всё своё внимание. А вдруг история первого брака Михаила окажется той самой ниточкой, потянув за которую, она распутает «дело Человека Дождя»?

– Они познакомились в девяносто третьем году. Она говорила, что работает инструктором художе-ственного танца, а Миша тогда оканчивал институт и в прокуратуре по каким-то гражданским делам ра-ботал. Она всё ему в нос тыкала, что зарабатывает больше, чем он, это его жутко задевало, он стал рабо-тать как лошадь, чтобы не было стыдно, а потом выяснилось, – Женя скривилась, отставив пустой ста-кан из-под сока, – что свои «художественные танцы» она исполняла в каком-то «массажном кабинете», который давал рекламу в газете «Жёлтый фонарь». Понятно, какие там были танцы и массажи. Да ещё оказалось, что она подрабатывала, продавая постоянным клиентам наркотик. В общем, её прямо на рабо-чем месте прихватили, она стала требовать, чтобы Миша её вытащил, а он как узнал, в чём дело, послал её, а она из СИЗО через сокамерниц наняла какую-то шпану. Они Мишу подстерегли вечером с работы и напали с ножами. Миша от них отбился, а тут ещё поблизости патруль оказался. В отделении эти негодяи сразу «сдали» заказчицу, и Мишиной бывшей жене за организацию заказного убийства влепили пожиз-ненный срок. Миша очень долго не мог успокоиться. Я сразу заметила, что его что-то мучит, но он мне рассказал о первой жене только года через полтора после нашей свадьбы. Я решила больше с ним об этом не заговаривать, я видела, как ему неприятно её вспоминать.

– Ещё бы, – про себя Синдия подумала то же самое. Михаил не мог отделаться от комплекса не-удачника рядом с преуспевающей женой, а потом узнал, что свои деньги она зарабатывает проституцией и наркоторговлей. Да ещё потом разоблачённая мерзавка нанимает хулиганов – убить или искалечить мужа, отказавшегося помогать ей. Остаётся только разобраться, что сильнее задело Михаила: ложь жены, или нападение всё тех же «одноклеточных», как называл шпану брат Иветты, Алексей Станиславович. Если Михаил по-настоящему любил первую жену, то её обман должен был сразить его в первую очередь. И едва ли он смог бы через короткий срок после такого потрясения снова полюбить и жениться, отно-ситься к молодой жене с такой нежностью, увлечённо помогать ей готовить приданое для малыша… Ми-хаил полюбил Женю, это Синдия видела так же отчётливо, как видела перед собой свадебную фотогра-фию Волковых на столике. А к первой жене он, скорее всего, испытывал увлечение, страсть, ошибочно принятые за более сильное чувство. И задел его больнее всего именно её обман. Судя по тому, что Миха-ил не бросился вытаскивать преступницу из камеры, все его чувства к бывшей жене рассыпались в прах, как только он узнал, ЧЕМ она занимается, остались только неприязнь и брезгливость. Это чувство было знакомо Синдии – как будто душу грязью обрызгало. Именно такими словами Михаил определил свои чувства при виде хулиганов, напавших на Женю. И так он чувствовал себя, когда на него самого налетела на вечерней улице группа полуживых от водки и клея индивидов с оловянными глазами, гнилыми зуба-ми, трясущимися потными руками и неприятным запахом из матерящихся ртов. Они напали группой на одного человека, скорее всего, безоружного, и были уверены, что справятся с ним легко, заработав себе на бутылку и дозу. И только владение приёмами восточной борьбы и своевременное вмешательство пат-руля спасли Михаила, но ведь это чисто случайное везение, а сколько людей попадает в реанимацию или сразу в морг, столкнувшись с ошалевшими от безнаказанности люмпенами.

Наверное, прокурор вспомнил этот случай, когда бросился защищать Женю от хулиганов. А что, ес-ли его неприязнь к шпане за два года не утихла, а выросла и потребовала выхода?

Михаил как раз высокого роста, в нём 190 сантиметров.

Михаил занимался восточными единоборствами.

Он ненавидит хулиганов и люмпенов.