Александр Поляницин - Сахва

Потом это существо что-то начало сотрясать сбоку. Я не сразу понял, что именно, пока не увидел, что в него входит нож с совой на конце рукояти, раз за разом. Нож был в руке, облаченной в костюм для глубоководных погружений. Только сейчас я заметил, что на мне был такой же костюм. Рука с ножом принадлежала Нулевому. Существо пошло ко дну. Его взгляд даже не изменился, когда оно перестало жить.

– Что, идиот, решил пообщаться с Меланоцет Джонсоа? – спросил меня Нулевой с помощью нашего средства связи.

– С кем?

– Меланоцет Джонсоа. Их еще называют морские черти. Их желудок столь пластичен, что они могут поглотить добычу, превышающую размер их тела. Хотел побывать там? А вон те милые синие и то ли зеленые, то ли желтые огоньки именуются «светящимися анчоусами». Это все обитатели морских глубин, самого дна. Не многие способны жить под таким давлением воды. Мне пришлось изучить все это для одного из заданий…

– Мы живы?

– Пока да. Но надолго ли – непонятно. Посмотри назад.

Я смотрю. И вообще осматриваюсь. Оцениваю ситуацию. Я сижу на одном из тех «баллонов», на которых мы и планировали совершить побег. Привязан к нему хитроумным способом, специальным ремнем. Похоже, Нулевой каким-то образом управлял обоими, пока я не очнулся.

На расстоянии примерно пятидесяти метров – хотя вода могла искажать ощущение пространства – плыли восемь таких же «баллонов с наездниками». Выжившие подводники. Они явно хотели настигнуть нас не для того, чтобы поздороваться.

– А где те, что отпинали меня?

– Убиты мною, конечно же, – ответил Нулевой. – На твоем месте лучше бы стоило беспокоиться о тех восьми выживших, что преследуют нас.

– Подлодка еще цела? – спросил я, забыв поблагодарить Нулевого за спасение.

– Да, она взорвется через полторы минуты. Догоняй, нужно мчаться изо всех сил, у наших преследователей есть отличные подводные ружья! А у нас – только этот нож! – после этих слов Нулевой начал удаляться от меня, разгоняя свое средство передвижения до максимальной скорости.

Мы свободны от подлодки. Но не от ее обитателей. Мы с Нулевым сверлим водную массу. На плечи нам взобрались по два других баллона – с воздухом. В наши рты пролезли трубки, которые вместе с маской позволяли дышать.

Опять начинается. Снова нет сил этому противиться. Вода начала проходить сквозь меня. Я и глазом не успел моргнуть, как снова стал сперматозоидом. Яйцеклетка дразнит, вырываясь вперед, не давая догнать себя и оплодотворить. Вожделею слияния. Мечтаю растереть нас в пыль, чтобы мы растворились друг в друге. Для создания чего-то третьего. Для создания продолжения.

Но, когда я просовываю макушку в старую реальность, где удираю от подводников, рождается еще одно желание. Я хочу ринуться наверх. Увидеть небо. Там жизнь, а здесь, в обволакивающей меня ледяной жидкости, какой-то зал ожидания, чистилище. Это вода, это не моя среда: у меня нет жабр.

Подводники начали настигать нас, когда стал различим звук приближающегося тягача с Первым. Яйцеклетка удаляется. Вижу, уже вижу тягач Первого. Две реальности втягивают меня попеременно одна в другую, как им заблагорассудится. Похоже, золотая медаль первому… кто придет к финишу, к Яйцу, достанется не мне. Гори оно все огнем!

Я сперматозоид. Единственным напоминанием о привычной реальности служит информация о том, что взрыв произойдет через одну минуту. Почти все внимание преследующих нас подводников приковано к тягачу. Я собираюсь этим воспользоваться, чтобы попасть наверх. Но ведь тогда тягач не защитит меня от подводной взрывной волны. Все равно! Вверх. Это решено: подлодка покоиться на дне и мы отплыли от нее уже на приличное расстояние. Вперед и вверх! Это может спасти меня. Зачем то я начал цепляться за жизнь.

Подводники стреляют в нас. Виляю в сторону, надеясь на то, что моя хитрость будет спасительной. Так и происходит: ни один из восьми преследователей не увязывается за мной. До ядерного взрыва сорок пять секунд. Вперед и вверх! Восьмерка подводников продолжает мчаться за Нулевым к замершему тягачу, готовому нас спасти. Они рвутся сквозь темно-синюю жижу, от обжигающего холода которой нас спасают костюмы. Мое отсутствие то ли не было замечено, то ли никого не интересует. Большего мне и не нужно.

Мой транспорт оказывается в вертикальном положении и начинает бурить воду, как червь, пытающийся выбраться из яблока. Два восприятия, измененное и привычное, снова «мигают», по очереди внедряясь в разум. Когда я сперматозоид, то полностью осознаю отречение от единственной миссии, признаю свое фиаско. Перемешивать гены своего хозяина с генами яйцеклетки буду не я. Но чем выше я поднимаюсь, тем меньше меня это беспокоит.

Стоп! А куда это я поднимаюсь? Нахожу ответ, лишь снова вернувшись к человеческому способу восприятия. Наверх мне нужно, чтобы встретить там жизнь. Я не знал, успеет ли безоружный Нулевой добраться живым до тягача, но склонялся к тому, что успеет. Этот агент всегда выживал.

Представляю, как сперматозоид и Яйцо швыряют друг в друга по двадцать три хромосомы, и те путаются в новом фейерверке, рождая нечто уникальное и неповторимое. Но свершится ли это? Будет ли вообще оплодотворена яйцеклетка?

Я снова человек. По крайней мере, ощущаю себя в человеческом теле. В толщу нагло тискающей меня воды просачивается лазурь. Жажду оказаться над водой. Пусть животворный кислород спеленает меня. Пусть жизнь вне влаги перережет пуповину, натянутую между двух восприятий и оставит лишь одно – привычное.

В ухе вспыхивают звуки. Нулевой. Что я слышу в его голосе? Уж не тревогу ли? Он спрашивает, где я. Мой ответ – молчание. Из черно-синей вода постепенно превращается в голубую. Свобода от нее все ближе. Не больше тридцати секунд остается до взрыва. Нулевой сообщает, что находится внутри тягача. Я живо представляю, как агенты Один и Ноль обволакивают тела друг друга в радостных объятиях… А я плыву на встречу воздуху и солнцу. Жизнь.

Агенты Один и Ноль делятся… делятся впечатлениями. Наверняка так сейчас и происходит. Они внутри спасительного корпуса тягача, который закрывается и никому больше не позволит попасть в его нутро… Нулевой и Первый. В металлическом яйце, защищенные от оксида водорода, который играючи дает и забирает жизни. Я по-прежнему не выхожу на связь, хотя прекрасно их слышу. До взрыва десять секунд.

Первый уже сообщил, что они больше не могут меня ждать. Они вдвоем, я один. Они вдвоем, включив мощный двигатель тягача, удаляются в заданном направлении. Жизнь – их цель. А я двигаюсь в своем направлении – вверх. Жизнь – и моя цель тоже. Пять секунд до взрыва.

И вот оно. Солнце, кажущееся почему-то фиолетовым сквозь толщу воды. Бесформенное пятно. Светило будто растаяло. А вот и он – воздух. А вот и она – жизнь. Уже через три секунды лопнет ракета, смертоносная мощь смешается с морской влагой несметных массы и размера. Жизнь. Тут же сняв маску, глотаю настоящий кислород, не из баллона. Давлюсь воздухом. Не могу насытиться. Одна секунда. ВЗРЫВ!Я вспомнил это событие так отчетливо, что взрыв, казалось, лизнул перепонки. Это вывело меня то ли из дремы, то ли из транса. Все, что я вспоминал, будто заново было пережито.