Джеймс Чейз - Репортер Кэйд (пер. Згерский)

— Нет еще. Посетители приносят неприятности. А вы еще не готовы для этого. Я не хочу сказать, что ваша супруга вас расстроит, но у нее могут быть какие-то вопросы к вам. Это естественно. Если хотите быстрого выздоровления, наберитесь еще немного терпения. Через неделю трещина окончательно зарастет. Тогда сами увидите, как быстро вы пойдете на поправку. А случись что-нибудь сейчас, вам придется провести здесь еще месяц, а то и больше. Так что давайте-ка недельку обойдемся без визитов.

— Ну, тогда вы ей это скажите, хорошо?

Доктор Пинто посмотрел ему в глаза и отвел взгляд в сторону.

— Я передам ей, — сказал он.

К концу второй недели Кэйд сидел возле окна в кресле. Он чувствовал себя хорошо, хотя был еще слаб. Зато голова не болела уже три дня подряд, и он намерен был срочно повидаться с Хуаной. Так он и заявил об этом доктору Пинто во время его ежедневного обхода пациентов.

— Да, я думаю, опасность миновала, — бесстрастно произнес он. — Хорошо, я позвоню. Завтра вас устраивает?

— Сегодня, а не завтра. — Твердо сказал Кэйд. — Я уже достаточно ждал. Кстати, а почему в этой комнате нет телефона? Что это за больница у вас такая?

Пинто пожал плечами.

— Здесь мы лечим травмы, сеньор Кэйд. Людям лежащим с тяжелой травмой головы телефоны не нужны.

— И сколько мне еще тут находиться?

— Еще неделю. Я должен понаблюдать за вашим выздоровлением, чтобы быть уверенным, что все идет как надо.

— Это же денег стоит. — Кэйд нахмурился. — Я себя отлично чувствую. Откровенно говоря, доктор, мне пора приступать к работе.

— Вот через неделю и приступите.

Кэйд взял стопку карточек с записками от Хуаны и переворошил их. Пятнадцать штук. И еще одна поступила сегодня утром с букетом гвоздик.

— Моя жена должна прекратить присылать букеты, — сказал он, неожиданно улыбнувшись. — Мы не можем себе позволить таких расходов.

Доктор Пинто разглядывал ногти на руке, потом нерешительно сказал:

— Я должен идти. Я загляну к вам завтра.

Кэйд посмотрел ему вслед. Ему почему-то стало не по себе.

Посещения больных разрешалось с 15.00. Кэйд сидел возле открытого окна в нетерпеливом ожидании. То и дело он поглядывал на часы. Непрерывно думал о Хуане. Вспоминал их первую встречу на пляже Акапулько, страстную любовь, предложение, которое он сделал ей у подножия Пирамиды Луны, их свадьбу, дом. Он глубоко вздохнул. Через несколько минут она войдет, и они вновь будут вместе. Когда она была рядом, его уже не тревожили мысли о будущем, о его долгах. Деньги он всегда мог заработать. Сначала, конечно, придется жить поскромнее, но эта сущая ерунда. Главное — они снова будут жить вдвоем.

Раздался легкий стук в дверь.

— Входи, моя дорогая! — откликнулся Кэйд. Лицо его просияло.

Дверь открылась, и вошел Адольфо Крил. Выглядел он еще более потрепанным. Свежие пятна от обеда украшали его легкий летний костюм из дешевой материи. Лицо блестело от пота. Он прошел в комнату, не глядя на Кэйда. Остановился в нерешительности, держа в кулаке влажный платок.

— О! Привет, Адольфо. А я тебя не ждал, признаться, — сказал Кэйд с нетерпением в голосе. — Что ты здесь делаешь?

Крил глянул на него. Его черные глаза были печальны и влажны. Он промолчал.

— Ты знаешь, Адольфо, я жду Хуану, — сказал Кэйд. — Можешь прийти ко мне завтра?

— Она не придет, сеньор Кэйд, — ответил Крил.

Кэйд неподвижно уставился на него. В груди он ощутил холодок.

— Она больна?

Крил покачал головой.

— Тогда в чем дело? Да не стой ты, как истукан! Почему она не придет?

— Ее здесь нет.

— Нет, она здесь. Сегодня утром от нее принесли цветы!

Крил смотрел на свои пыльные туфли, ничего не отвечая.

— Если она не здесь… тогда где она?

— В Испании, сеньор!

— С ума, что ли, ты спятил? — Кэйд раздраженно повысил голос. — В Испании? Что ей там делать?

Крил облизнул губы.

— В Мадриде начался сезон корриды.

Кэйд пытался сохранить спокойствие. Тело начало покрываться холодным потом.

— Какое отношение имеет Хуана к корриде? Будь любезен, скажи, на что ты намекаешь… Что… Хуана бросила меня?

Крил кивнул головой.

Кэйд схватил пятнадцать карточек и швырнул их Крилу. Карточки рассыпались по полу.

— Врешь! Ты врешь! С ума спятил! Сегодня утром она мне цветы прислала, черт тебя подери!

— Это я посылал их вам, сеньор. Простите, что обманывал вас, но доктор сказал, что вы не подготовлены к такой плохой новости.

— Ты?! Ты посылал мне цветы?!

— Да, сеньор. Я хотел, чтобы вы поскорей поправились. Там, на карточках, мой почерк. Я подумал, может быть, вам еще незнаком почерк вашей супруги. Рискнул…

— Но здесь же пятнадцать карточек, — сказал Кэйд. Голос его начал дрожать. — И давно она ушла?

— Она покинула вас на следующий день после первого и последнего визита к вам, сеньор.

Кэйд закрыл глаза. Она приходила только за деньгами, подумал он. Его трясло.

— Ну, продолжай. С кем она в Испании?

Все вдруг стало ясно и страшно.

— Педро Диас, — ответил Крил.

— Спасибо тебе, Адольфо. Оставь меня, пожалуйста, одного.

Крил начал было говорить, но выражение лица Кэйда заставило его смолкнуть. Не в силах удержать слезы — он не только привык к Кэйду, но успел полюбить его, — толстяк вышел из комнаты и прикрыл за собой дверь.

Крил предупредил Пинто, но доктор в это время был занят с пациентом. Освободившись, он поспешил в палату Кэйда и застал его надевающим пиджак. Ледяным взглядом посмотрел он на Пинто, рассовывая по карманам свои мелкие вещи. Лицо его было бледным.

— Вы что это надумали? — резко спросил Пинто. — Кто вам позволил переодеваться? Прошу немедленно в постель!

— Заткнитесь! — бросил Кэйд. — Я ухожу. Что там мне нужно подписать?

— Сеньор Кэйд, я знаю, что произошло. Мне очень жаль, поверьте, но вам еще рано покидать больницу.

— Свои сожаления… Короче, я ухожу. За все будет уплачено, счет пошлите моему агенту.

По выражению лица Кэйда Пинто понял, что образумить его не удастся.

— Вы рискуете, — сказал он тихо. — Конечно, я не могу держать вас здесь насильно. Хорошо, подождите меня, я принесу вам на подпись бумаги.

— Даю вам пятнадцать минут, — сказал Кэйд, присаживаясь на кровать. — После этого я уйду.

Спустя несколько минут, покончив с формальностями, Кэйд пошатываясь, спускался по лестнице к выходу. На улице его оглушила сутолока, шум автомобилей. Откуда-то из тени появился Крил. Он еще не отдышался после сумасшедшей гонки, когда ему позвонил из больницы Пинто.

— Автомобиль здесь, сеньор, — сказал он. — Куда вас отвезти?

Кэйд выглядел ужасно, бритая голова, обмотанная бинтом, белое

как мел, лицо, ввалившиеся глаза с безумным блеском. На него оборачивались.