Джеймс Чейз - Репортер Кэйд (пер. Згерский)

— Это прямо к служебному лифту.

Спустя пять минут Кэйд уже выруливал машину, направляясь в редакцию "Сан".

Он застал Мэтисона нервно вышагивающим взад и вперед по комнате. Кэйд достал из фотоаппарата кассету и положил на стол.

— Мы имеем эксклюзив, Генри. Хорошие снимки и Фридлэндера, и молодого человека, который стрелял в него.

Мэтисон схватил телефонную трубку и прорычал команду фоторедактору немедленно прибыть к нему.

— Я обещал парню помочь, — продолжал Кэйд, когда Мэтисон положил трубку. — Ты сможешь организовать ему первоклассного адвоката? Мне кажется, мои снимки помогут его оправдать.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Мэтисон, пристально глянув на него.

— Подожди пока не увидишь фотографии, Генри.

— Я могу дать Бернстейна. Это дело как раз по его профилю.

— Хорошо. — Кэйд направился к двери. — Мне еще нужно кое— что сделать. А Бернстейна направь к парню сегодня же.

— Минуточку! Эй, Вэл!

Но Кэйд уже бежал по лестнице вниз к своей машине. Сев за руль, он посмотрел на адрес в визитной карточке Маршалла. Викки Маршалл, сестра гомосексуалиста, жила в квартире на Тремонт авеню.

Направляясь в сторону Тремонт авеню, сам того не подозревая, Кэйд приближался к другому свиданию с судьбой, которое в итоге привело его в Истонвилл.

Безразличный к потрясающей новости покушения на Фридлэндера, Эд Бурдик лежал на кушетке, с циничным интересом наблюдая по телевизору за похождениями Перри Мейсона. Когда фильм уже подходил к концу, зазвонил телефон. Он колебался — стоит ли поднимать трубку. Потом, решив, что это может быть Кэйд, которому он срочно понадобился, — взял трубку.

Это был Мэтисон.

— Эд! Ты должен быть здесь немедленно! Мне наплевать, чем ты там занят. Я хочу, чтобы ты был здесь!

— Спокойно, Генри. Рабочий день закончился, и я буду отдыхать. Кроме того я работаю теперь с Кэйдом. А что там у тебя стряслось? Фридлэндер? Ну, так я тебе скажу: Фридлэндер это…

— Не шлепай губами! — заорал Мэтисон. — Есть материал, Эд, прямо здесь на моем столе, который ты не должен упустить за все золото Форт Нокса. Ну, и Кэйд! У-ух! Он сделал портрет Фридлэндера, который покажет настоящее лицо этого старого ублюдка всему миру! Ты ничего подобного не видел! Кэйд считает, что его снимки могут оправдать парня. Я уверен, что так оно и будет. Сейчас ко мне придет Бернстейн. Я хочу, чтобы ты срочно написал статью. Кэйд свое дело сделал. Теперь очередь за тобой и Бернстейном!

Бурдик ощутил волнение.

— И это благодаря снимкам Кэйда?

— Точно! Я тебе говорю, это снимки… ладно, сам увидишь!

— Помнишь, Генри, что ты однажды сказал? А? Знаю я этих алкашей. Как начнет спиваться — так и пропал. Помнишь?

— Ошибся. Ладно, если это тебя обрадует, я беру свои слова назад. Давай сюда, не трать зря время!

— Это Кэйд передал тебе снимки Генри?

— О, боже! Ты чего прицепился?

— В контракте у него нет такой статьи, по которой он должен снимать текущие новости для газеты, — ответил Бурдик. — Ты заплатишь ему за эту работу и будешь уважать авторские права. Если снимок так хорош, как ты говоришь, его перепечатают во всем мире. "Сан" не имеет авторских прав, помни об этом.

— Ты за кого меня принимаешь? Я что — жулик?

— Можешь им быть, если за тобой пристально не наблюдать, Генри, — сказал Бурдик и положил трубку.

Он одевался, когда услышал, как открылась входная дверь. Торопливо застегивая молнию на брюках, вышел из спальни.

В гостиную входили Кэйд и высокая светловолосая девушка.

— Привет, Вэл, — сказал Бурдик и посмотрел на его даму. Какая красота, подумал он. Откуда такое свалилось?

— Это Викки Маршалл, — сказал Кэйд, ставя на пол сумку с камерой. — Ее брат всадил пулю в руку Фридлэндера. Она переночует здесь, чтобы не попасться репортерам. — Он повернулся к девушке. — Никому в голову не придет искать вас здесь, мисс Маршалл. Вы, главное, успокойтесь. У меня есть уверенность, что я смогу помочь вашему брату. Сейчас я поеду в "Сан" и вернусь оттуда через пару часов.

Девушка медленно обошла вокруг стола, снимая свое легкое черное пальто. Похоже, что она была в шоке. Большие сине-фиолетовые глаза смотрели безучастно, полные розовые губы подрагивали.

— Присаживайтесь, — мягко сказал Кэйд. — Все должно уладиться. И пожалуйста, не переживайте, пока я не вернусь. — Он обернулся к Бурдику. — Ты едешь, Эд?

— Еду. Генри прямо орал, чтобы я немедленно явился.

— Тогда поехали.

Викки Маршалл медленно села в кресло и опустила голову. Ее золотистые волосы упали вперед, скрыв лицо.

Кэйд сделал знак Бурдику, и они вдвоем тихо покинули квартиру. Спускаясь в лифте, Кэйд сказал:

— Сообщение выбило ее из колеи. Они очень близки с братом.

— Да-а… Вот это девочка, — сказал Бурдик. — Просто блеск. А чем она занимается?

— Судя по тому, что я увидел у нее в квартире, она моделирует одежду, художница. Притом очень хорошая. Я решил, что лучше её спрятать пока у нас. Конечно, она хотела сразу идти к брату, но я уговорил ее подождать.

Спустя десять минут они вошли в кабинет Мэтисона. Джоэль Бернстейн был уже там. Известный адвокат по уголовным делам был невысок, толст и агрессивен. Он как раз изучал один из снимков Фридлэндера, сделанный Кэйдом. Выпрямившись, когда Мэтисон представлял их, он обменялся с Кэйдом рукопожатием.

— Не хотел бы я, чтобы такую картинку напечатали, будь я Фридлэндером, — сказал Бурнстейн, бросив фотографию на стол.

Бурдик взглянул на нее и присвистнул. Кэйд поймал в объектив лицо старика в его самом злобном проявлении. Жирное, стареющее лицо зла и коррупции, каждая морщинка жестко выделена, тяжелые мешки под глазами, утонувшими в тени, обрюзглый, жестокий рот в зверином оскале.

— Этот снимок не пойдет, — сказал Кэйд тихо. — Мы можем договориться с Фридлэндером. Напечатаем другой.

— Вот уж дудки! — взорвался Мэтисон. — Только этот! О чем ты говоришь? Другие ничего не стоят!

Бурдик перебирал остальные фотографии.

— Ну эти-то снимки прямо льстят голубому старику, — сказал он. — Только тот, Вэл.

Кэйд взглянул на Мэтисона.

— Эти фотографии моя собственность, Генри. Остальные дарю тебе просто так. На них видна забинтованная рука Фридлэндера, а это и есть главная новость. Кроме того, это все эксклюзивно. А вот эта фотография без моего разрешения использована не будет.

— Ты мне не сможешь воспрепятствовать, — ответил Мэтисон с яростью в голосе.

— Может, может, сам знаешь, — сказал Бурдик. — И может притянуть "Сан" к ответу за нарушение авторских прав.

Кэйд повернулся к Бернстейну.

— Мы можем это дело уладить очень быстро. Вы бы не пошли к Фридлэндеру показать ему этот портрет? Если он откажется от обвинений против Маршалла и скажет, что это был несчастный случай, мы не будем его публиковать. Ну, а если он захочет завернуть круто, мы тоже завернем круто.