Джек Хиггинс - Тысяча ликов ночи

Дженни поспешила за ним в комнату.

– Бога ради, Хью, что такое? – вскричала она. – Что случилось?

Марлоу не отрывал взгляда от О'Коннора.

– Папа Магеллан мертв, – сказал он.

На лице О'Коннора появилось выражение любопытства. Он вытащил носовой платок и приложил его к губам. Дженни, задыхаясь от потрясения, воскликнула:

– О нет, Хью! Только не этот несчастный старик! Как это случилось?

Марлоу кивнул в сторону О'Коннора.

– Спроси своего дядю, – сказал он. – Он расскажет тебе. Он все досконально знает об этом.

– Не знаю, что вы имеете в виду, – спокойно ответил О'Коннор.

– Ты, мерзкая свинья, – с расстановкой сказал Марлоу. – Я только что беседовал с Моноганом, и он все мне выложил. Ты заставил его испортить тормоза одного из наших грузовиков. Ожидал, что в нем поеду я, но, к несчастью, вместо меня туда сел старик. – Он зло рассмеялся. – Может, тебе интересно узнать, как он умер? Так я расскажу. Грузовик проломил стену и свалился вниз под откос в глубину на шестьдесят футов. Ты когда-нибудь ощущал запах горящего человеческого мяса, О'Коннор? А мне вот пришлось. Этого никогда не забудешь.

О'Коннор закашлялся, прижимая к губам платок. Потом, отняв его ото рта, произнес:

– Я не имею к этому никакого отношения.

Марлоу начал придвигаться к нему ближе.

– Я убью тебя, О'Коннор, – сказал он. – Задушу голыми руками.

Толстяк сунул левую руку в карман и вытащил оттуда автоматический пистолет.

– Отойди от меня, – приказал он.

Казалось, он задыхается, его лицо начало багроветь.

– Слушай меня, ты, проклятый дурак, – начал было Марлоу, но замолчал, потому что в горле у О'Коннора ужасно забулькало, он откинулся на спинку кресла, и пистолет выдал из бессильно повисшей руки. Марлоу бросился вперед и схватил его за рубашку. – Ты, ублюдок, не думай, что проведешь меня такими штучками.

Губы О'Коннора посинели, на них появилась полоска пены. Глаза вылезли, из орбит, и он с трудом пытался остановить взгляд на Марлоу. Слабая улыбка появилась на его лице, и он еле слышно проговорил:

– Ты, проклятый дурак! Тебе надо...

Он не кончил фразы. Его глаза закатились, голова бессильно упала набок.

Как только Марлоу выпрямился, Дженни бросилась к дяде и опустилась возле него на колени. Она приложила ухо к его груди и слушала несколько секунд. Когда она снова поднялась на ноги, ее лицо выражало почти триумф.

– Он мертв, – объявила она. – Я же знала, что его сердце долго не выдержит.

Марлоу почувствовал себя совершенно опустошенным. Он прошел к стойке бара, налил себе изрядную порцию бренди, проглотил его одним глотком, закашлявшись, когда жидкость обожгла его внутри.

Он взглянул в зеркало, висевшее тут же на стене, и, увидев свое отражение, не узнал себя. Мгновенно рука Дженни обвилась вокруг его шеи, и ее теплое тело прижалось к нему.

– Так вот оно и случилось, дорогой, – проворковала она. – То, о чем я тебе говорила. Мы теперь вместе с тобой. И у нас будет все, чего мы только пожелаем.

Марлоу рывком отбросил ее от себя и посмотрел на О'Коннора, валявшегося в кресле.

– О Боже мой, ты, кажется, даже не собираешься убрать тело, да?

Она холодно смотрела на Марлоу, и он бросился к двери, оставляя ее наедине с мертвецом в этой уютной, обставленной красивыми вещами комнате.

Обратный путь в Литтон был просто ужасен. Дождь лил так сильно, что видимость снизилась до десяти – пятнадцати ярдов, и стеклоочистители почти не помогали.

Двор фермы был тоже залит водой, так что когда Марлоу выпрыгнул из кабины, то сразу промочил ноги, и холод пробрал его до костей. Он стоял в прихожей, стаскивая насквозь промокшую куртку, стоял тихо, чуть приподняв лицо, и его ноздри едва двигались, как у зверя, чующего опасность. Его поразила необычная тишина.

– Мак! – позвал он. – Где ты там?

Его голос отозвался эхом в царящем вокруг жутком молчании.

Марлоу побежал по лестнице, перескакивая сразу через две ступени, и обернулся на лестничной площадке.

– Мак! – снова закричал он, открывая дверь в их комнату.

Он задержался в дверях. Куртка сползла с его плеч, он стоял в замешательстве.

Комната находилась в состоянии полного разгрома. Постель разбросана, матрац вспорот, из него выпирали лохмотья конского волоса. Все полки шкафа были выдвинуты, его личные вещи валялись на полу.

Марлоу быстро повернулся и сбежал по лестнице вниз. Кухня выглядела как обычно, если не считать того, что огонь в старомодной плите не горел. Он стоял в дверях и медленно оглядывал все это.

Его пробрала дрожь, он прошел вперед и увидел на полу возле стола лужицу крови.

В этот момент резко зазвонил телефон, его звук разорвал мертвую тишину. Марлоу, охваченный непонятным страхом, побежал по коридору, зашел в гостиную и схватил трубку.

– Хэлло, это Марлоу. Кто это?

На линии раздался треск, а затем странно знакомый голос произнес:

– Хэлло, Хью, старина! Как хорошо, что ты вернулся. А я тебе звоню уже пятый раз в течение этого часа.

Марлоу сглотнул слюну и постарался придать голосу твердость.

– Кто говорит? – повторил он.

В ответ раздался веселый смех:

– Неужели ты не узнаешь меня, старик? Ну как же так? Это Фолкнер.

Марлоу на мгновение закрыл глаза, и его рука конвульсивно сжала телефонную трубку.

– Как, черт побери, вы отыскали меня?

– Это не имеет значения, старик. Важно, что мы уже нанесли тебе визит и все обыскали. Мы обнаружили в доме юную леди и цветного джентльмена и думаем, что они с удовольствием разделят наше общество на часок-другой.

Марлоу облизал губы.

– Переходите к делу, Фолкнер. Что вам нужно?

– О, старик, приезжай сейчас же. Не прикидывайся.

– Я обнаружил кровь на полу в кухне. Кто из них ранен? Надеюсь, не девушка?

Фолкнер сказал обиженно:

– Да нет, это твой парень с Ямайки. Боюсь, что ему было неприятно видеть нас. Но Батчер немного утихомирил его. Не беспокойся, он в порядке.

– А девушка? – повторил вопрос Марлоу.

– О, она в полном порядке, – успокоил его Фолкнер. – По крайней мере, в данный момент. Мне дали понять, что ты питаешь к ней особый интерес, старик.

– Кто это вам такое сказал? – вспылил Марлоу.

– Сейчас не имеет значения, – ответил Фолкнер. – В интересах безопасности этой юной леди надеюсь, что оно так и есть. Ты найдешь нас на мельнице в местечке под названием Гарвалд-Милл, что-то милях в четырех от Литтона. По дороге на Бирмингем. Если ты не появишься у нас в течение часа с двадцатью тысячами фунтов, я отдам девушку Харрису. Ты же знаешь, чем он любит заниматься с молодыми женщинами.

– Фолкнер, подождите минуту. Послушайте! – закричал Марлоу.

Но он напрасно терял время. Раздался слабый щелчок, и телефон замолк.