Майкл Бретт - Перереж мое горло нежно

— Сейчас приеду, — сказал он и повесил трубку. Половина пивного бокала виски помогла успокоить боль,пока я сидел и ждал.

Потом раздался шум и в дверь забарабанили.

— Откройте!

Я открыл дверь и в квартиру ввалилась целая армия копов, потом сыщики в штатском и опять полицейские.

— Что тут, черт побери, происходит? — наперебой спрашивали они. — Соседи все время звонят. Люди из этого дома все время вызывают полицию.

Появился Лестор Бенкс — здоровенный рыжий детина и сказал кому‑то:

— Пойди и позвони им и скажи, чтобы больше никого сюда не присылали. Проверь, послали ли санитарную машину.

Потом он повернулся ко мне.

— Снимите пиджак, Мак Грэт, посмотрим, что у вас.

— Хм, неплохо, сказал его напарник Морети, — ничего страшного. Прошла насквозь, чисто. Да, аккуратно и чисто.

— Ты, что доктор?

Бенкс понизил голос.

— Что здесь произошло, Мак Грэт?

— Я пришел домой, потянулся к выключателю, а какой‑то парень начал в меня палить. Он посмотрел на меня в упор.

— Какой парень?

— Не имею понятия, Это было в темноте.

— Вот что, Мак Грэт, я на работе 14 часов без отдыха, — сказал Мерети. —Я вымотался; устал и не в настроении. Почему вы валяете дурака?

— Я не валяю дурака, парень был в темноте.

— На другой стороне комнаты тоже есть кровь. Ты в него попал, это уж точно.

— Это моя кровь. Бенкс засмеялся.

— Конечно, это его кровь.

Приехал доктор Пенчинский и начал действовать. Он осмотрел рану и спросил:

— Как себя чувствуешь, Мак Грэт, старый ты олух! — Ничего. Копы говорят ничего страшного, вошла и вышла.

Он откашлялся и подошел к бару. Временно потеряв ко мне интерес, он налил себе хорошую порцию виски и выпил ее. Потом вернулся и сказал:

— У меня начинается грипп. Черт возьми, нет времени отдохнуть.

— Береги себя.

— Что мне можно сделать против гриппа ? Ничего.

Он открыл свой чемоданчик. Торопливо вошел молодой врач из скорой помощи и два санитара с носилками.

— Опоздали, — сказал доктор Пенчински, — пациент принадлежит мне.

С разочарованным видом они исчезли из комнаты. Пенчински открыл окно и сказал копам:

— Этим сигарным дымом вы всех здесь задушите.

Бенкс угостился моим виски. Подошел Морети и присоединился к нему.

— Пустую бутылку бросьте на кухне в ведро, —- сказал я. — Оно под раковиной.

Полицейские уехали. Остались только Морети с Бенксом, которые записывали происшедшее. — Это все, что вы знаете? — спросил Бенкс. — Да. — Кто бы это мог быть?

— Наверное, управляющий. Я опоздал с квартплатой. Или налоговый инспектор.

— Посмотрим, — сказал Бенкс.

— Да, конечно, посмотрите и в следующий раз пейте виски подешевле, — сказал я.

Морети засмеялся, покрутил головой и вышел. Бенкс последовал за ним. Пенчински закрыл чемоданчик и зевнул.

— Устал до смерти. Мало сплю. Мне нужен отпуск. — Он посмотрел на меня. — У тебя ничего серьезного, Пит. Я оставил тебе на кухне таблетки и снотворное.

— Спасибо.

— Тебя в самом деле поджидал в темноте парень с пушкой? — спросил он.

— Именно так.

Он фыркнул с отвращением.

— Знаешь, что я тебе скажу, Пит? У тебя паршивая работа. Я пошел домой. Мне нужно отдохнуть.

И он ушел.

Мне не спалось. Рука болела. Я принял снотворное и опять улегся и постель. Я вертелся и пытался не думать о перестрелке, а думать о чем‑то другом. Я думал о том, куда я попал Брехему и насколько серьезно ранил его. Вся сцена снова проходила у меня перед глазами. Ситуация выглядела очень скверно. Либо о моем устранении распорядился Джордж Занга, либо Брехем действовал по собственному почину. При первом варианте мне было о чем задуматься. Взяться за Занга, пожелать встретиться с ним, значило бы дать бой хорошо организованной небольшой армии.

Человек вроде Занга — всего лишь имя в вашей памяти, если вы не имеете с ним ничего общего. Вы читаете в газетах, связываете его имя с убийствами, грабежами, азартными играми и коррупцией, а потом забываете о нем. Настоящая встреча все меняет. Вы начинаете сознавать, что все реальность.

Я должен выяснить степень его участия в попытке расправиться со мной. Если это его рук дело, было бы лучше встряхнуть его немедленно, пока есть все возможности. Если я нажму, Занга может уступить. Главное не позволить тем временем убить себя.

Я ворочался в постели два часа и все думал. Наконец, я решился.. Завтра я пойду к Занга и все выясню. У меня есть только одна эта возможность. В городе слишком много темных переулков и улиц, где могут поджидать профессиональные убийцы. Я должен все выяснить прежде, чем они примутся за дело.

Около полуночи я вспомнил, что мне нужно позвонить Эллен Грэхем. Было поздно, но я все‑таки позвонил.

Девушка, с которой я уже говорил раньше ответила: — Что случилось? Почему вы звоните в такой поздний час? Вы меня напугали.

— Мисс Грэхем дома?

— Конечно, но она спит. Позвоните завтра вечером. Мне передать что‑нибудь?

— Нет, я позвоню завтра, — сказал я.

Зазвонил будильник. Я встал и закашлялся, потом потянулся, дочесал грудь и обнаружил кусок ваты. Солнце уже сияло в небе. Солнце сияет восхитительно, если в вас стреляли и вы остались живы.

Я выпил стакан апельсинового сока, съел яичницу с беконом и вызвал телефонный сервис. У них было для меня два сообщения. Первое было от фирмы Тилмер Риэльти, которой принадлежит дом, в котором я живу. Меня просили немедленно связаться с ними. Очень настойчиво. Второе сообщение было от Элизабет Дженнингс. Она передумала и мне не следовало появляться на благотворительном собрании в яхт–клубе Дрейка.

— Конечно, — сказал я, но решил идти обязательно, Я набрал номер фирмы и сказал девушке: — Говорит Мак Грэт. Мне от вас звонили. — Минуточку, пожалуйста, — сказала она.

— Мистер Мак Грэт, на вас жаловались соседи. Прежде чем мы перейдем к дальнейшему я просил бы вас принять к сведению, что они совершенно правы. Вчера ночью в вас стреляли, и это не в первый раз. Квартиросъемщики обеспокоены и имеют на зто все основания.

— Что вы хотите этим сказать?

— Я предлагаю, чтобы вы зашли в контору. Мы поговорим о вашем контракте.

— У меня сейчас нет времени.

— Вам бы лучше найти его, мистер Мак Грэт. Если вы помните текст договора, вы знаете, что мы имеем право выселять любого жильца, если окажется, что он причинил ущерб зданию, нарушает безопасность или покой других жильцов.

— В договоре есть такой пункт, согласно которому я несу ответственность за любой ремонт в своей квартире, верно?

— Разумеется, но мы готовы произвести ремонт сами.

— Разумеется. Не беспокойтесь, я приглашу маляра, чтобы он заделал дырки от пуль. А жильцы пусть катятся ко всем чертям! Я их знать не хочу.