Ричард Пратер - Раскопай эту чертову могилу

Перелетев через его ногу, я со всего маху шлепнулся на пол и, перекатившись, стал подниматься. Не столь быстро, как следовало бы. Черри шагнул ко мне и замахнулся ногой, целясь в голову. К счастью, я почти встал, поэтому его удар принял на грудь. И, главное, я снова был на ногах. Удар развернул Черри боком ко мне. Поначалу я не собирался хитрить, более того, немного переборщил по части спортивного благородства, но после того, как Черри дважды ударил меня ногой, пришлось менять тактику.

Держа руки на уровне груди, я позволил Черри повернуться и нанести удар. Он целился правой мне в голову; я пригнулся, подняв скрещенные руки. Как только его кулаки наткнулись на эту преграду, я взял в захват его кисть, приблизился вплотную и ухватился свободной рукой за его бицепс. Сделав резкий наклон влево, я сильно толкнул его плечом в подмышку, покрепче сжал его руку и изо всех сил дернул на себя. Черри взревел и, перелетев через меня, врезался в стенку. А я и не предполагал, что она рядом. Полетев вверх тормашками, он ударился о нее сначала задом, потом головой и рухнул, словно мешок, растянувшись во весь свой рост, но сознания не потерял.

Сперва Черри попытался шевельнуть пальцами, потом всей рукой. Подтянув под себя ногу, он уперся коленом в пол и попытался встать, однако, едва приподнявшись, рухнул. Я уселся в его кресло и закурил. Сигарета сгорела почти до половины когда он с трудом укрепился на своих двоих.

Черри стоял, раскачиваясь из стороны в сторону; его рот подбородок и шея были перепачканы кровью.

— Это всего лишь должок за те несколько синяков и шишек, которыми наградили меня твои ребята. Всего лишь за несколько. Мы еще не расквитались до конца. Не говоря уже о Дэнни, Фрэнке и Маккьюни. — Я отшвырнул окурок. — И Рут Стэнли, маленькой Рути. — Поднявшись с кресла, я двинулся на него. — И еще о бог знает скольких загубленных и погибающих душах. Одному Богу известно, сколько их, Черри, на твоей черной совести.

Он поднял руку к груди и, растянув в оскале окровавленные губы, грязно и витиевато выругался. Я позволил ему завершить монолог и уточнил:

— Ты можешь потребовать возвращения долга в любое удобное для тебя время, Черри.

Он размахнулся и ударил. Трудно было ожидать такой прыти в подобном состоянии. Обойдя блокировку моей левой, он врезал костяшками пальцев прямо в мой подбородок, и его пальцы вонзились мне в горло. Широко расставив ноги, я ответил двумя полновесными ударами. Он отлетел к стене, а я, не давая ему упасть, врезал правой в оскаленные зубы.

Не могу не отдать должного Черри — он еще раз семь упорно вставал на ноги, осыпая меня виртуозным матом. Но это, пожалуй, и все, что вызывало в нем мое уважение.

Когда я позвал Сэмсона, оказалось, что он стоял сразу за дверью.

— А где красотка? — спросил я.

— За нее не волнуйся. Там подъехал Роулинг... О боже правый! — увидев Черри, воскликнул он. — Чем, черт возьми, ты его огрел?

— Собой.

Фил посмотрел на мои распухшие, окровавленные руки и ничего не сказал. Потом он подошел к Черри, опустился на колени и пощупал пульс. Тем временем я успел натянуть пиджак и, зарядив кольт, сунул его в кобуру.

— Живой. Это уже неплохо.

— Нет, — отозвался я. — Это плохо.

— Полагаю, что когда-нибудь чем-то подобным кончится, — проворчал Фил. — Черт, я уверен, что знал.

Мы оставили Черри лежать на полу, а сами прошли в переднюю. Там хлопотали Роулинг и еще несколько его коллег в штатском. На диване тихо сидела Джун.

— Шелл, — позвала она.

Я посмотрел на нее.

— Да?

— Тут капитан рассказал мне обо всем... о том, как ты... попал в тюрьму.

— Ты имеешь в виду, как меня подставили? И наше дивное свидание, которое помогло твоим ублюдкам?

— Да. Я им помогла, Шелл. И обманула тебя. Но я не знала, что они собираются... убивать. Я не знала, как ужасно они поступят с тобой. Я думала...

— Да брось ты, Джун... Точнее, миссис Маккьюни, — устало возразил я. Я и в самом деле страшно устал. Особенно мои руки — казалось, они состоят из сплошных синяков. — Твои признания немного запоздали...

— Поверь мне. Я думала, они просто хотят на несколько часов вывести тебя из игры. Джо велел мне, а я не посмела ослушаться. Но клянусь, я не подозревала...

— Да ну тебя к черту. Расскажи это все стенографисту в полиции.

Скромно опустив глазки долу, Джун принялась изучать сложенные на коленях руки. Сэмсон что-то сказал Роулингу, тот сходил к полицейской машине и вскоре вернулся, сообщив, что «скорая» уже выехала.

Джун подняла голову и взглянула на меня. В ее больших голубых глазах трогательно блестели слезы. Мне подумалось, что она, должно быть, здорово постаралась — талантливая актриса, на сцену бы ей.

— Я уже рассказала капитану все, как было. Все. Кроме одного. Я солгала тебе, Шелл. Про подслушанный в бюро телефонный разговор — ты сам знаешь, что его не было, — и про то, кто я такая. Но насчет всего остального... — Джун помолчала. — Все остальное — правда.

— Так она тебе все рассказала, Фил?

— Да вроде бы.

— И как по-твоему, похоже на чистосердечное признание?

— Ну... все может быть. Уточним. Она признает, что знала об участии мужа в наркобизнесе Черри; Маккьюни создавал прикрытие в виде похоронного бюро и автомобильного агентства. Клянется, что долгое время ни о чем не догадывалась и узнала обо всем лишь в последние несколько недель. Говорит, хотела, да так и не смогла ни на что решиться. Затем Маккьюни исчез.

— А ей невдомек, почему он смылся? Не знала, что он погорел на махинациях с наркотиками?

— Божится, что нет. Такое вполне возможно.

Я наградил Фила улыбкой.

— Помнишь, я говорил тебе, что она хорошая девочка. — Я перевел взгляд на Джун. — А она сообщила тебе, что ей известно, кто убил ее мужа?

— Да, и об этом тоже, Шелл. Она считает, что, судя по всему, здесь замешан Черри. По крайней мере, уверена, что смерть Джеймса на его совести.

— Смерть Джеймса на его совести? Так она не созналась в том, что самолично выдала убийцам собственного мужа?

Джун не поднимала мокрых ресниц.

— То есть? — удивился Сэмсон.

Я рассказал ему о телефонных звонках.

— Если точнее, проштрафившись по-глупому, Маккьюни залег на неделю, а в воскресенье, двадцать первого, в 11.56 позвонил своей любимой женушке. Может, хотел узнать, как здесь разворачиваются события, а может — чтобы она присоединилась к нему. Соскучился, наверное. Сообщил, где находится, или оставил номер телефона, потому что через девять минут после его звонка кто-то позвонил в мотель — но, как ни странно, не из дома Маккьюни. Звонили с номера Зенит, 4-6089, который принадлежит — ты сейчас удивишься — Джо Черри. А час спустя в «Оранж-Кост-мотель» прибыли Джейк и Пот. Маккьюни ушел вместе с ними. — Я вздохнул. — С тех пор никто не видел его живым. Восемь к пяти, что проверка выявит зарегистрированный звонок с номера Зенит, 4-4394 на Зенит, 4-6089 примерно в две-три минуты первого.