Питер Чейни - Блондинка-рабыня

Эдди собрался было открыть рот, но злобное выражение лица Мамаши остановило его. Он вспомнил, что Анна спрашивала его, кто эта девушка, запертая в комнате наверху, которую посещает Слим. Если он скажет ей, что ее выгнали из клуба, кто знает, что она может сболтнуть. А если он заикнется об этом Мамаше, та прикажет Флину убрать Анну.

По выражению его лица Мамаша поняла, что не все благополучно.

— О чем ты думаешь? — спросила она, глядя ему в глаза.

— Мамаша, говорят, что никакое преступление не остается безнаказанным. До сих пор у нас все шло гладко. У нас и клуб, и фрика хватает, и никто нас не подозревает. Но сколько еще это продлится? Достаточно Анне открыть свой рот — и все полетит к черту. Теперь вот пришлось спустить Джонни и этого журналиста. Мы встали на ноги, но надолго ли?

Мамаша, понимая, к чему клонит Эдди, занервничала. В это время в дверь постучали, и вошел Док. Он был красен как рак, и Мамаша, подойдя к нему ближе, поняла, что он опять пил.

— Ну, как прошла операция? — спросил Док, садясь возле нее.

— Все улажено. Можете спать спокойно.

— До следующего раза, — добавил Эдди. — Почему вы не хотите говорить откровенно, Мамаша? Пока эта девушка остается здесь, мы все равно будем жить как на вулкане.

— А ты что, воображаешь, будто можешь подсказать мне, что надо делать? — рассердилась старуха.

— Стараюсь, Мамаша. Без дочери Блэндиша мы сможем вздохнуть спокойно. Почему мы вынуждены были спустить Джонни? Потому что боялись, что флики через него доберутся до девушки. Если бы ее здесь не было, мы могли бы пустить их сюда и заплатить то, что с нас потребуют.

— Он прав, Мамаша. — Док вытащил платок и вытер свое потное лицо. — Пока она здесь, мы в опасности.

Взбудораженная этим разговором, Мамаша нервно заходила по комнате.

— У нее не может случиться сердечного припадка? — Эдди повернулся к Доку. — Слим никогда не узнает, что мы приложили к этому руку.

Мамаша остановилась и посмотрела на Дока.

— Я мог бы ей сделать укол, — предложил Док. — Не нравится мне все это, Мамаша, но больше держать ее здесь невозможно.

Мамаша колебалась.

— А Слим будет знать?

— У него не возникнет никаких подозрений, — убеждал ее Док. — Она заснет и больше не проснется. Он… он увидит ее уже мертвой.

Мамаша посмотрела на каминные часы.

— Через два часа он вернется.

Она все еще колебалась, глядя то на Дока, то на Эдди.

— Это необходимо, Мамаша, — твердо сказал Эдди.

— Да, это правда. — Она повернулась к Доку. — Идите, Док. Когда все будет кончено, пойдите прогуляйтесь и приходите попозже. Пусть Слим увидит ее такой первым. Я скажу ему, что не поднималась к ней сегодня днем. Эдди, ты тоже не показывайся.

Эдди облегченно вздохнул. Все устроится. Когда мисс Блэндиш не станет, Анна сможет вернуться в клуб.

Док, с залитым потом лицом, испуганный, никак не мог решиться.

— Подтянитесь! — властно сказала ему Мамаша. — Чем раньше, тем лучше. Не дрожите, как старый сморчок. Рано или поздно это должно было случиться. Идите!

Док медленно встал и вышел из комнаты.

— А ты убирайся! — приказала она Эдди. — Я не хочу тебя здесь видеть раньше девяти вечера.

— Понятно, Мамаша. — Эдди было направился к двери, потом вдруг отважился спросить:

— Скажите, Мамаша, когда ее больше не будет… Анна сможет опять работать в клубе?

— Да, сможет.

Мамаша медленно подошла к креслу и рухнула в него.

— Мне нужно будет найти для Слима другую девушку. Он вошел во вкус с этой девчонкой.

Эдди изобразил сочувствие.

— Это будет не так-то просто.

— Я найду, — уверенно заявила Мамаша. — С фриком ничего невозможного нет.

Эдди вышел. Док поднимался по лестнице. Эдди не хотел бы быть сейчас на его месте, и ему было жаль мисс Блэндиш.

Он сел за руль. Инстинктивно пытаясь отвлечься, вспомнил, что давно хотел посмотреть один фильм. Он посмотрит его, а потом заедет за Анной и повезет ее обедать.

Когда Эдди отъехал, два инспектора полиции заняли свои посты: оставаясь невидимыми, они наблюдали за входом в клуб.

Стоя у подножья лестницы, Слим смотрел на мать; Флин и Уоппи маячили позади. Мысль о том, что Мамаша — старая женщина, никогда раньше не приходила Флину в голову, но теперь, глядя на нее, он неожиданно понял, что она очень старая. И эта мысль потрясла его.

Слим понял, что случилось что-то очень серьезное.

— Что это с тобой? — спросил он ее.

«Он убьет меня, когда узнает, — подумала Мамаша. — Если бы Эдди был здесь! Он, единственный из всех, смог бы остановить его. Флин не поможет. Он будет смотреть, как Слим убивает меня, и пальцем не пошевелит».

Она заставила себя ответить, не проявляя никаких эмоций:

— Девушка убежала.

Слим окаменел. Он наклонился вперед, зажал обеими руками ее лицо, так что тонкие губы растянулись, обнажив желтые зубы.

— Ты лжешь! Это ты с ней что-то сделала, да?

— Она ушла. Два часа назад я поднялась в ее комнату, но ее там не оказалось.

Слим устремился вверх по лестнице.

— Старая ведьма! — рычал он. — Только попробуй пойти против меня, поняла? Меня не так-то легко обмануть. Если ты хоть пальцем ее тронула, я убью тебя! Я тебя предупреждал… если кто-нибудь только тронет ее, будет иметь дело со мной!

— Она ушла, — бесстрастно повторила Мамаша.

Слим побежал по коридору. Он открыл дверь, влетел в гостиную и, быстро оглядевшись, прошел в спальню.

Мамаша ждала. Ее искаженное лицо покрылось каплями пота. Она слышала, как Слим метался в комнатах наверху.

— Каким образом ей удалось ускользнуть, Мамаша? — спросил Флин.

— Я ничего не знаю. Я пошла к ней, но ее там не оказалось.

— А куда ушел Док? — пролепетал испуганный У опии.

— Он пошел проветриться. Вам тоже лучше убраться отсюда. Мы проиграли. Лавочку придется прикрыть. Флики, вероятно, уже нашли ее.

— Если бы они нашли ее, то были бы уже здесь, — резонно возразил Флин.

Он стал подниматься по лестнице. В этот момент Слим вышел в коридор с ножом в руке. Желтые глаза его мерцали. Флин остановился на ступеньках, уставившись на Слима. Тот медленно приближался к Мамаше.

— Ты ее убила! Ты всегда хотела отделаться от нее! Так или иначе, но убила ее ты! Теперь твоя очередь сдохнуть. Я тебя убью!

— Я не трогала ее. — Мамаша стояла неподвижно как статуя. — Ее кто-то увел. Сама она не способна была уйти. Что ж, Слим… давай, убивай меня, если тебе этого хочется. Малышка ушла… теперь и меня не будет. Без нас тебе, может быть, будет лучше.

Она заметила, что Слим колеблется.

— Действуй! Но подумай, к чему это тебя приведет. Подумай, что ты будешь делать, когда останешься один. Ты всегда хотел быть шефом, так ведь, Слим? Только имей в виду… ты никогда не сможешь кому-либо доверять. Ты должен будешь прятаться… ты вынужден будешь искать убежище… — Она посмотрела ему в гла-за. — А где ты будешь прятаться, Слим?