Олег Голиков - Крымский Джокер

— Жить-то взять не трудно, а вот прокормить… Приятного аппетита, мальчики! Сейчас чай принесу.

Мужчины принялись за еду. Минут пять над столом стояла тишина.

Витька закончил первым и, вымакав хлебом до капли всю аджику, налил себе из чайника в пиалу зелёного чая. Попробовав его, он немного поморщился:

— Да… А вот чай у них неважнецкий. Но это всё фигня — главное жратва по масти!

Он сытно отрыгнул и продолжил:

— Так вот насчёт трусов… Лет семь это назад было. Жил я тогда в Симферополе и кормился с маленького продуктового магазина. Правда, мой продмаг скорее на ларёк походил, но это не важно. В то время у меня ещё жена была, — он отвёл в сторону глаза, — хорошая девушка. Мы, правда, тихо так разбежались с ней лет пять назад. Но это тоже неважно.

И случилось так, что я в Москву поехал к корифанам. Ну, поехал вроде как по делу, но, точнее сказать, побухать с друзьями. Но это, так сказать, предисловие.

Попили мы в столице порядком. Что-то порешали по делам, и засобирался я обратно в Крым. Зарулив на Курский вокзал с неплохого будуна, я сразу взял билет на поезд «Москва-Севастополь». Отходил он в двадцать один тридцать, и времени у меня было ещё часа три свободных. И тут на мою беду вокзальный матюгальник объявляет: «Электропоезд «Москва — Петушки» будет отходить с седьмого пути… Повторяю…» и так далее.

Ну ты-то меня понимаешь — Ерофеич это же классика!

И вздумалось мне отужинать в ресторации курского вокзала, где, как ты наверняка помнишь, Венечка Ерофеев интересовался хересом. Вот, думаю, какая недоработка в моей биографии. Столько езжу с Курского вокзала — и не разу не спросил вымени с хересом в здешнем ресторане! Ну и бабки были нормальные с собой, что-то около двух сотен долларов. Я и пошёл. Понятно, поострил немного по теме с официанткой. Но ни вымени, ни хересу опять в этой богадельне не нашлось. Зато нашлась бутылка московского коньяка, порция отбивных на кости и прочая тряхомудия. Ну, в принципе, бутылка коньяка под закусь — это не мой предел. Но это всё равно очень близко к состоянию нирваны. Тем более у меня не первый день возлияния был уже.

Просидел я там около двух часов. После четырёхсот грамм пытался склонить официантку к лёгкому дорожному приключению в служебном туалете. Но не склонил. Это меня сейчас немного радует — бабе было лет под пятьдесят или даже больше. Страшная накрашенная рожа с бородавкой возле носа, скрипящие при каждом её движении сожженные химией ядовито-зелёные патлы, и толстые, с бревно, волосы в носу. Короче — не фонтан…

Витёк брезгливо передёрнулся, и продолжил:

— Так вот. Посадку объявили на мой паровозик. По пути я, естественно, прицепляю в минимаркете ещё бутылочку конины. И смело иду навстречу судьбе.

В поезде уже началось, сам понимаешь. Из суток, проведённых в пути, я помню только пару картинок.

Первая — это ржущие две дебелые тётки-проводницы, смотревшие на то, как я пытаюсь поссать в титан, где кипяток для чая добывают. Судя по тому, что они за это особо меня не ругали, я позже заключил, что мы были с ними одной командой. И вторая картинка — это я в вагоне ресторане играю на деньги в армреслинг с таким непростым подкаченным дядей, которые только в журналах для женщин встречаются. Шварценеггер и Сталлоне в одном лице. Бабло у меня, понятное дело, быстро закончилось, и вот уже мой новый, купленный на Арбате спортивный костюм «Рибок» по частям переходит в собственность этого качка. А потом и кроссовки. И сумка. Хорошо, что культурист оказался с душой — у повара прикупил мне висячие совковые спортивные штаны. Все в копоти. Какие-то разноцветные вьетнамки на одну ногу. И рваную майку в следах то ли клея то ли спермы.

Потом — полные провалы. Разбудила меня, опухшая с похмелья, проводница, как и следовало ожидать, не в Симферополе, а в Севастополе. В час ночи.

— Всё, сокол! Приехали. Балаган закрывается — выметайся с богом!

И вышел я на ночной перрон в роскошном прикиде бомжа-новобранца с вывихнутой ступнёй, и с, изрядно помятыми во время силовых соревнований с поездным Гераклом, пальцами правой руки. Естественно, без гроша.

Витька откинулся на спинку стула и закурил. Толстый попивая чаёк не без восхищения заметил:

— Силён ты, бродяга! А в Симф как же добрался?

— Да просто подвезло. Голосовал с час на дороге. И тут два явных уркагана на какой-то задроченной «копейке» ехали то ли с дела, то ли на дело. И подрядились меня довезти домой за денежку немалую. Вопросов, типа, «А вдруг сбежишь?», или «Вдруг не отдашь?», они не задавали. Просто один пересел ко мне на заднее сиденье и спокойно заметил: «Ты, это, паря, — не шали…» И всё.

Довезли нормально, я взял дома деньги и рассчитался. Все были довольны. Кроме жены, конечно. Она было просто в шоке…

Тут у Толстого зазвонил мобильный. Звонила Алёна:

— Ну как, Толстенький? Полёт проходит нормально?

Володя доложил:

— Всё в порядке. Кушаем. Почти полпути отмахали. У тебя как? — и незаметно прижал посильнее трубку к уху.

— Тоже ничего. На приятеля твоего плохой информации не накопали. Так что расслабься — расчленять он тебя в лесополосе не станет. Машина тоже чистая — её только вчера в автосалоне купили. Завтра буду её на учёт ставить.

Володя отжал трубку от уха:

— Классно. Ну, всё — целую.

Костров положил телефон на стол, и стал смущённо рассматривать счёт, который принесла официантка минут пять назад.

Витька, подметив замешательство друга, усмехнулся и успокоил:

— Да будет тебе, чувак! Убедился ведь, что не гоню я — и расслабь булки!

Володя, немного покраснев, виновато улыбнулся:

— Да я и так тебе верю. Но сам понимаешь — ситуация как в сказке, — он облегчённо вздохнул. — Кстати, всё хотел спросить. А у этих…уродов, что тебя пытаются прищемить, твоё фото есть?

— Не знаю, брат, не знаю… Наверное нет пока… Если бы было — они бы вчера утром тебя бы не прессанули. А насчёт сказки — так на этой прикольной планете и не такое бывает, поверь мне… Ну что, дружище Штирлиц — я за рулём?

И Карытин, улыбнувшись чему-то, рассчитался с подошедшей официанткой.

Через десять минут, «фольксваген» тёмно-красного цвета вновь устремился по направлению к столице. До Киева оставалось чуть больше трёхсот километров.

Алёна Игоревна Кострова на служебной машине возвращалась с работы. Целый день в Евпатории на таможенном терминале морпорта описывали конфискат, скопившийся за месяц. Работа привычная, но только очень уж утомительная. Параллельно приходилось делать звонки и просматривать базы данных по своему семейному, так сказать, делу.

В целом, Кострова была довольна сегодняшним днём. Подтвердилось законное приобретение, теперь уже почти их с Володей, автомобиля. И новый друг доверчивого Володи, оказался чист перед законом. Во всяком случае Карытин Виктор Павлович не был в розыске, и никогда не отбывал наказания в местах лишения свободы. Не числился он так же и в должниках по кредитам и уплатам в бюджет.