Рэймонд Чандлер - Прощай, моя красотка

Она, наконец, улыбнулась.

— А кого он собирался убить, как вы думаете?

— Меня.

— В это трудно поверить, что кто-то так ненавидел вас. Вы сказали, что мое ожерелье никто не похищал. Вы в этом уверены? У вас есть доказательства?

— Я не говорил, что они у меня есть. Я лишь сказал, что я предполагаю, что так могло быть.

— Зачем быть таким дураком? И молоть обо всем об этом просто так. Где доказательства? — терпение ее, казалось, могло лопнуть в любой момент.

— Доказательства, — сказал я, — относительная вещь. В основном — это равновесие вероятностей. А суть в том, с какой стороны они к вам повернутся. Для моего убийства был действительно слабый мотив — только то, что я пытался напасть на след бывшей певички с Сентрал Авеню в то же время, когда из тюрьмы вышел Лось Мэллой и тоже начал ее искать. Очевидно, ее можно было найти, иначе не стоило бы представлять Мэрриоту, что меня нужно убрать, и убрать немедленно. Но были намного более веские основания убить Мэрриота, которые он, в силу тщеславия, или любви, или жадности, или смеси всего этого, не осознал. Он боялся, но не за себя. Он боялся насилия, частью которого, был сам и за которое его могли осудить. Но, с другой стороны, он боролся за свой кусок хлеба, поэтому он решил рискнуть.

Я взял новую сигарету. Миссис Грэйл воспользовалась паузой:

— Очень интересно. Если, конечно, кто-нибудь понимает, о чем вы говорите.

— Кто-то понимает, — сказал я.

Мы смотрели друг на друга. Ее рука опять залезла в сумочку. Я очень хорошо знал, что она там нащупывала. Но еще не подошло время увидеть это. Всему свое время.

— Давайте перестанем играть в прятки, — сказал я. — Мы здесь совсем одни, мы можем говорить без доказательств. Девушка, ночевавшая в трущобах, стала женой мультимиллионера. Однажды потертая пожилая женщина узнала ее — возможно, услышала ее пение по радио — и пошла посмотреть на нее. Старые знакомые встретились. Женщину нужно было заставить замолчать. Ей, разумеется, рассказали совсем немного. А вот человек, который после той встречи ежемесячно посылал пожилой женщине деньги, который обладал правами на ее дом и мог вышвырнуть ее в любой момент на улицу — знал все. Он обходился дорого, но это была небольшая плата за то, чтобы никто больше ничего об этом не знал. Но в один прекрасный день крутой парень Лось Мэллой вышел из тюрьмы и стал выяснять все о своей бывшей подружке. Потому что этот олух любил ее и любит сейчас. Все это комично и трагично одновременно. И в то же самое время это же начинает вынюхивать частный сыщик. В цепи их поисков Мэрриот для кого-то — слабое звено. Он больше не является предметом роскоши — он становится угрозой. Действительно, добрались бы до него и выведали бы все. Такой уж он был парень, таял, когда грели. Так вот, его убили, пока он не успел растаять. Убили дубинкой. И сделали это вы.

Она была готова услышать нечто подобное — вытащив из сумочки дамский пистолет, она навела его на меня и улыбнулась. Я сидел, не шелохнувшись.

Но в этот момент в комнату вошел Лось с кольтом 45 калибра, по-прежнему выглядевшим игрушкой в его руке. Он совсем не смотрел на меня, а смотрел на миссис Льюин Локридж Грэйл. Затем улыбнулся и заговорил с ней.

— Я узнал голос, — нежно сказал Лось. — Он восемь лет звучал во мне. Забыть его невозможно. Привет, малышка! Как давно мы не виделись.

Миссис Грэйл перевела пистолет на Лося.

— Убирайся, сукин сын! — злобно выкрикнула она.

Мэллой остановился в нескольких футах от нее и от неожиданности уронил пистолет.

— Вот уж никак не ожидал, — тяжело дыша, негромко сказал Лось. — Как снег на голову… Ты выдала меня полиции. Ты! Маленькая Велма.

Я швырнул подушку, но поздно. Она выстрелила Мэллою в живот. Пять хлопков браунинга произвели не больше звука, чем пальцы, вдеваемые в перчатку.

И снова пистолет смотрел на меня дымящимся темным глазком. Велма нажала на спусковой крючок. Выстрела не последовало, кончились патроны. Она молниеносно нырнула вниз за пистолетом Лося. Второй подушкой я не промахнулся. Я подбежал к Велме прежде, чем она успела отшвырнуть от лица подушку. Я поднял кольт и сделал шаг назад.

Мэллой еще стоял, покачиваясь, с открытым ртом и безвольно опущенными руками. Потом, как подкошенный, опустился на колени и повалился лицом вниз на кровать. Хрипящее дыхание заполнило комнату.

Я уже держал трубку телефона в руке, когда Велма пошевелилась. Глаза ее были мертво-серого цвета, как замерзающая вода. Она рванулась к двери, а я и не пытался остановить ее. Дверь осталась открытой. Поговорив по телефону, я подошел и закрыл ее. Мэллой еще жил, но после пяти пуль в живот никто, даже Лось Мэллой, долго не живет.

Я вернулся к телефону и позвонил Рандэллу домой.

— Мэллой, — сказал я, — у меня в квартире. Пять выстрелов в упор, стреляла миссис Грэйл. Я позвонил в «Скорую помощь». Грэйл убежала.

— Вы должны были играть поумнее, — это все, что сказал Рандэлл, и повесил трубку.

Я вернулся к кровати. Мэллой сполз с нее, пытаясь подняться на ноги. Лицо обливалось потом. Глаза медленно закрывались, мочки ушей потемнели.

Он все еще стоял на коленях, когда приехала «скорая помощь». Четыре человека подняли его с трудом и положили на носилки.

— Если пули 25-го калибра, у него есть шанс, — сказал врач «скорой помощи». — Все зависит от того, какие органы повреждены внутри. Но он может выжить.

— Он, скорее всего, не захочет этого, — сказал я.

Мэллой не захотел. Он умер этой же ночью.

Нас разделял знакомый уже коричнево-рыжий ковер.

— Вам бы следовало дать торжественный обед, — сказала Энн Риордан, глядя на меня. — Сверкающее серебро и хрусталь, свечи, белоснежные скатерти, женщины в своих лучших нарядах и драгоценностях, мужчины в белых галстуках, предупредительные официанты с бутылками дорогого вина, полицейские во взятых напрокат костюмах, подозреваемые с жалкими улыбками и беспокойными руками и вы во главе стола, подробно повествующий нам с очаровательной улыбкой все обстоятельства этого дела.

— Да, — сказал я. — А как насчет того, чтобы дать мне что-нибудь в руку, прежде чем вы продолжите умничать?

Она вышла на кухню, позвенела льдом и вынесла два высоких стакана с напитком.

— В счетах за выписку у ваших подруг, наверное, астрономические суммы, — сказала она, потягивая из стакана.

— И вдруг дворецкий упал в обморок, — сказал я. — Не потому, что он совершил убийство, а просто так, на всякий случай.

Я немного выпил и продолжал:

— Это не такая история. Она не так уж интересна и умна. Она мрачна и полна крови.

— Так она сбежала?

— Далеко. Домой она больше не возвращалась. У нее, вероятно, было запасное укрытие, где она могла переодеться и сменить внешность. В конце концов, она жила, постоянно рискуя, как моряк в открытом море. Она была одна, когда пришла ко мне. Без шофера. Она приехала в небольшой машине и оставила ее за несколько кварталов.