Элмор Леонард - Огонь в норе

Из терминала он позвонил Дьяволу Эллису в церковь на Сьюки-Ридж и сказал, что прилетает в аэропорт Лондон-Корбин последним рейсом. Дьявол стал засыпать его вопросами по телефону, но Бойд остановил его: «Да, мне пришлось расстаться с Джаредом. Расскажу, когда приедешь за мной».

Теперь, в пикапе Дьявола, на черных дорогах к Сьюки-Ридж, освещенных только фарами, Бойд рассказал ему все: как взорвал негритянскую церковь — Дьявол издал конфедератский клич, — как, от греха подальше, застрелил Джареда, хорошенько протер «блейзер» везде, где сидел, и припрятал автоматы с гранатами возле сетчатой ограды между аэродромом и стоянкой. «Пошлем скина, чтобы посмотрел, нельзя ли их забрать».

Бойд отхлебнул из жбана, который Дьявол держал у себя в пикапе, потом посмотрел на Дьявола — в темной бороде и черной ковбойской шляпе, которую Бойд дозволил, поскольку таков был стиль Дьявола: мне сам черт не брат.

— Если верить Джареду, это ты ему сказал, куда едем?

— Да, мы с Боуманом.

Бойд отхлебнул самогона.

— Хотя думали, что он шептун?

— Боуман подумал, что Джаред обосрется, а ты поймешь, что он знает больше, чем ему полагается, и ты на него насядешь.

Бойд сказал:

— Ну?

— Джаред скажет, что сказали ему мы, и ты не поверишь.

Бойд сказал:

— Ну, и дальше?

— Мы подумали, ты поработаешь с ним по-своему и он признается.

Бойд сказал:

— Что он предатель и осведомитель.

— Да, на жалованьи у правительства.

— Но он мне ничего такого не сказал.

— Ты с ним поработал?

— Начал, но… черт, я знал, что будет врать.

— Понимаю тебя… этот народец… И ты его убрал. Я бы поступил так же.

На это Бойд не ответил. Они молча ехали в темноте, пока Дьявол не сказал:

— Знаешь, как он всегда болтал о здании Марра — что был там прямо через минуту после взрыва. Мы с Боуманом думаем, что его и близко не было. Видел по телевизору, и все.

Бойд сказал:

— Вы ему не доверяли или он просто вам не нравился?

Дьявол подумал:

— Наверное, и то и другое.

Теперь они подъезжали к церкви — на вершине холма виднелось пятнышко электрического света. От нее к грунтовой дороге спускалось пастбище, два-три гектара расчищенной земли, и никакой дороги наверх. За следующим поворотом пикап замедлил ход и после доски с надписью: ЧАСТНОЕ ВЛАДЕНИЕ — В НАРУШИТЕЛЕЙ БУДУТ СТРЕЛЯТЬ, въехал под деревья. Бойд сказал:

— Опасаешься мин?

— Думаешь, ты пошутил? — сказал Эллис. — Если бы я поверил, что у тебя закопаны, я бы в Теннесси удрал.

Зигзагами по лесистому склону они поднялись на хозяйственный двор старой церкви, бездействовавшей со времен Эйзенхауэра. Бойд купил ее по дешевке, покрасил и превратил в общежитие для скинхедов, на время сборов. Кто жаловался, что похоже на тюрьму, Бойд предлагал ночевать в сарае — со злобной совой, которая охотилась на крыс. Он вылез из пикапа с затекшими ногами, усталый от езды.

С задней галереи, где стояла на холодильнике керосиновая лампа, за ним наблюдали три скина. Два толстых парня были местные, Бойд звал их братья Шпик. Тот, что без рубашки, несмотря на вечерний холод, крашеный блондин с прической шипами, Дьюи Кроу, приехал с озера Окичоби во Флориде. Он носил ожерелье из аллигаторовых зубов и татуировку ХАЙЛЬ над одной сиськой и ГИТЛЕР над другой; хвост фамилии фюрера уходил под мышку.

Подойдя к ним, Бойд спросил:

— Какие новости?

Ответил Дьюи Кроу:

— Вашего брата подстрелили.

Слова были произнесены холодно, без тени сочувствия, и Бойд понял так, что подстрелили не насмерть.

Но потом Дьюи сказал:

— Он умер, — таким же безразличным тоном.

Бойда как будто ударило током.

— Постой… — он мысленно видел брата здоровым, цветущим, вырос крупнее самого Бойда. Как он мог умереть?

— Его жена застрелила, Ава, — сказал Дьюи, — из охотничьего ружья. Говорят, застрелила, когда он ужинал.

В округ Харлан Рэйлена Гивенса затребовал Арт Маллен, возглавлявший Специальную оперативную группу восточного Кентукки; сейчас Рэйлен сидел в его временной конторе, располагавшейся в здании окружного суда. Было пасмурное октябрьское утро; двое восстанавливали знакомство, попивая кофе.

— Помню, вы из этих краев.

— Дело давнее.

— Выглядите так же, как в Глинко, [7] Глинко — главный центр подготовки служащих органов правопорядка в штате Джорджия. — сказал Арт. Речь шла о времени, когда они оба были инструкторами по стрельбе в академии. — По-прежнему темный костюм и ковбойские сапоги с разговором.

— Сапоги довольно новые.

— Скажете, и шляпа тоже? — Арту Маллену она напоминала бизнесменский «стетсон», хотя ни один бизнесмен не надел бы такую, с заломом и слегка завернутым над бровью полем — Рэйлена фирменный полицейский стиль.

Рэйлен сказал, нет, она старая.

— С чем вы теперь ходите?

— В этой командировке — с моим старым «смитом-таргет», одиннадцать сорок три. — Он увидел ухмылку на лице Арта.

— Вам бы на сто лет раньше родиться с вашей мортирой. Больше не женились?

— Нет, но семьей пожить не отказался бы. Не скажу, что Вайнона отравила для меня брак. По дороге сюда заехал к двум моим ребятам. Каждое лето приезжают во Флориду, и я подыскиваю им работу.

Наступила пауза. Рэйлен смотрел на серое небо за окном; листва уже меняла цвет. Арт Маллен, крупный, уютный мужчина со спокойным голосом, сказал:

— Расскажите, что вы помните о Бойде Краудере.

Рэйлен кивнул раз-другой и стал припоминать прошлое.

— Мы с ним работали в шахте компании «Истовер» под Бруксайдом. Бойд старше на несколько лет и стал подрывником. Лез в штрек с ящиком «эмулекса пятьсот двадцать» и вылезал со шнуром. Потом крикнет: «Огонь в норе», чтобы все уходили. Взрывает, мы идем туда и выгребаем глыбы. Не скажу, что мы были приятелями, но если с кем работаешь в глубокой шахте, вы присматриваете друг за другом.

Арт Маллен сказал задумчиво:

— «Огонь в норе», а?

— Как ни обидно, он был хороший шахтер. — Рэйлен отпил кофе, мыслями в тех далеких годах. — Помню, мы забастовали, и «Дьюк Пауэр» привезла штрейкбрехеров и бандитов — охрану. Въезжают их машины, а Бойд на них с ломом. Два раза его сажали. Потом он стрелял в штрейкбрехера, почти убил и скрылся. Я слышал, вступил в армию. Вернулся — и что дальше? Попал в тюрьму?

— Вернулся злой и оскорбленный, — сказал Арт. — Потому что ушли из Вьетнама, а надо было закончить дело. Купил грузовик и стал возить крепежный лес для шахт. Десять лет не платил подоходный налог, отказывался, говоря, что он суверенный гражданин. Федеральный прокурор отправил его в Олдерсон. Там он и примкнул к тому, что они называют патриотическим движением. Вы читали его папку?