Элмор Леонард - Огонь в норе

Скинхед смотрел так, как будто хотел отказаться и раздумывал, стоит или нет. Рэйлен сказал:

— Ты же знаешь свое имя?

— Дьюи Кроу, — сказал скинхед с некоторым вызовом. — Дейл Кроу — мой родственник.

Рэйлен сказал:

— Ну и семейка у тебя. Я знаю четырех Кроу, либо застреленных, либо отбывающих срок. Скажи мне, что ты тут делаешь.

Дьюи сказал:

— Я приехал, чтобы отвезти Аву кое-куда. — И направился к спальне.

Рэйлен поднял ладонь и остановил его.

— Вот что я скажу тебе, мистер Кроу. К человеку в дом не входят без приглашения. Ты вот что сделай: выйди наружу и постучи в дверь. Если Ава хочет тебя видеть, я тебя впущу. Не хочет — езжай дальше.

Рэйлен наблюдал за ним, интересно, как поведет себя этот малый с аллигаторовыми зубами, большими, страшными зубами, но как будто без оружия.

Тот сказал:

— Ладно. — Коротко, чтобы показать свое хладнокровие. — Я выйду. — Помолчал, чтобы поставить все на свои места. — А потом приду.

Он повернулся и вышел, не закрыв дверь.

Рэйлен стал в дверном проеме. Он наблюдал, как молодой мистер Кроу торопливо идет к своей машине на дороге, старому проржавевшему «кадиллаку», смотрел, как он открывает багажник.

Рэйлен снял пиджак и повесил на дверную ручку. Он был в голубой рубашке с синим галстуком в полоску. Поправил шляпу на голове. Опустил руку к рукоятке револьвера на правом бедре, 11-миллиметрового «смита-вессона», но не вынул его из потертой кожаной кобуры.

Он наблюдал, как Дьюи Кроу достает из багажника помповое ружье и идет обратно, сама деловитость и решительность, — дурацкая гордыня ведет его туда, откуда отступить будет уже трудно.

Хотя затвор не передернул, чтобы дослать патрон.

Не передернул и тогда Дьюи Кроу, когда увидел Рэйлена в рубашке, только шагать стал осторожнее и выставил ружье перед собой. Рэйлен сказал:

— Мистер Кроу, слушай, постой там, пока я тебе кое-что объясню.

Тот остановился шагах в двадцати, опустил плечи.

— Я хочу, чтоб ты понял, — сказал Рэйлен. — Я вынимаю револьвер только чтобы выстрелить и убить. Для этого он предназначен — чтобы убивать. Так я им и пользуюсь.

Тяжелые слова он произнес спокойным тоном.

— Я хочу, чтобы ты подумал над моими словами до того, как станешь действовать и будет уже поздно.

— Надо же, — сказал Дьюи, — ты говоришь это под дулом моего ружья.

— Но успеешь ли ты загнать патрон, — сказал Рэйлен, — до того, как я тебя убью?

Рэйлен вышел во двор. Он сказал:

— Хватит, — и отвел ствол ружья в сторону, чтобы взять Дьюи за руку пониже плеча и отвести к машине, хоть и рухляди, но «кадиллаку». — Куда ты хочешь везти Аву?

Дьюи сказал:

— Мужик, я тебя не понимаю.

— Бойд хочет ее видеть?

— Не твое дело.

— Ты знаешь, что мы с Бойдом были товарищами? Вместе добывали уголь и пили пиво, — Рэйлен открыл дверь машины. — Увидишь его, скажи, я в Харлане.

Дьюи молча сел в машину. Ему пришлось повернуть ключ несколько раз, прежде чем мотор завелся. Рэйлен через открытое окно положил ему руку на плечо.

— На твоем месте, парень, я бы бросил эту нацистскую ерунду и вернулся домой браконьерничать — это безопасней.

Дьюи посмотрел на него. И сказал:

— В следующий раз увижу тебя и…

Но не закончил: Рэйлен сгреб его за прическу и сильно ударил головой о дверь. Потом наклонился и заглянул в лицо, искаженное болью.

— Слушай меня. Скажи Бойду, его хочет видеть старый товарищ, Рэйлен Гивенс.

Когда он вернулся в дом, Ава наливала «Джим Бим» — в шортах, открытой блузке, с белым полотенцем на голове, намотанным на манер тюрбана. Она спросила:

— Кто это был?

Рэйлен объяснил ей, и она сказала:

— А, этот, с «Хайль Гитлером» на груди — он из мальчиков Бойда.

— Приехал, чтобы тебя куда-то отвезти.

— К Бойду, наверное. Тебе чем-нибудь разбавить? Есть диетическая кола, вишневая, «Доктор Пеппер».

— Просто со льдом, если у тебя есть.

— Если забывала налить ванночки, Боуман бил по щекам: «Что с тобой творится? Какая ты, к черту, хозяйка?»

Из-за тюрбана тело ее выглядело более обнаженным — белое, пухловатое, словно прибавила килограммов десять после того, как сняла мешковатое платье. Сейчас он понял, что лицо ее казалось осунувшимся из-за встрепанных волос. Он заметил синяки на белой коже, на руках и на ногах, от этого вид был немытый и — ничего себе, шорты натянуты на заду… Рэйлен смотрел, как она несет их стаканы к столу, где застрелила мужа.

— Я хорошо его отмыла. Стену вон там пришлось отмывать лизолом, чтобы пятна вывести. Лизол, по-моему, лучшее средство.

Рэйлен сел с ней за стол.

— Ты Бойда не видела? После этого?

— Нет, но знаю, он до меня доберется. Давно подбирается.

— Поэтому мы и хотим за тобой присмотреть, — сказал Рэйлен. — Понимаешь, я в федеральной полиции.

— Кажется, твоя мать мне это говорила, перед смертью.

Ава закурила сигарету из пачки, лежавшей на столе, и выпустила дым в сторону от него.

— Я сделала ошибку, когда сказала Боуману, что брат заезжает без него, и он избил меня ремнем. Не хотел этому верить. — Она затянулась. И, выдыхая дым, добавила: — Такой ревнивый, что к Бетти заезжал, проверять меня.

— К Бетти?

— Парикмахерский салон, я там работаю… или работала. Обучилась у Бетти мыть голову, делать перманент. Теперь причесываю для особых случаев, свадеб, перед выпускными балами у меня много девочек. Да, Боуман заезжал, заглядывал… Набрасывался на меня за любую мелочь. Волос попался в печеном опоссуме. Или не все пахучие железы вырезала. Прямо припадок: швыряет в меня ужин, тарелку, всю еду.

Рэйлен слушал, потягивая виски, хотел вернуться к теме Бойда.

— Я хотела бы уехать, открыть где-нибудь свой салон. Ты где живешь?

— В Уэст-Палм-Бич.

— Там хорошо?

— Пальмы и пробки, если хочешь куда-то ехать.

Ава затянулась сигаретой и улыбнулась. Потом выдохнула дым, и улыбка исчезла.

— Беда Боумана, кроме того, что глупый, — его плохо воспитали. За столом себя вел ужасно. Сидит, например, потом наклонится набок с таким видом, как будто рожает глубокую мысль. Лоб нахмурил — и как пернет. Ужин, не ужин — все равно. Но хуже всего, черт, его пивной пердеж — наутро, с похмелья. Из дома приходилось выбегать.

Рэйлен кивнул, заставил себя улыбнуться.

— Только это и было: или пьяный, или с похмелья, или дома нет. В войну играет с братом.

— Не представляешь, где он может быть?

Ава посмотрела на него удивленно.

— Наверное, в аду. Где еще ему быть?

— Нет, Бойд.

— Бойд где-то там. Собираешься его арестовать?

— Мы должны поймать его с поличным. На ограблении банка, взрыве церкви… покушении на тебя.

— На меня?

— Ты сама сказала, что он до тебя добирается.

— Потому что я ему нравлюсь. Он не застрелить меня хочет, Рэйлен, он хочет… — она смущенно пожала плечами, — спать со мной. — Ава погасила сигарету, тепло посмотрела на Рэйлена и накрыла ладонью его руку. — Хочешь, чтоб я помогла его поймать?