Сидни Шелдон - Лицо без маски

— Вы не верили мне раньше, — начал Бурк, — но теперь у меня есть доказательства, что они охотятся за мной.

— Я думал, что мы решили объективно подходить к этому вопросу, — осторожно заметил Джад. — Помните, в прошлый раз мы пришли к выводу, что воображение может…

— Это не воображение, — воскликнул Бурк. Он сел, его кулаки сжались. — Они пытались меня убить.

— Почему бы вам не лечь и не попытаться расслабиться? — предложил Джад.

— И это все, что вы хотите сказать? — Бурк вскочил на ноги. — Вы даже не хотите услышать мои доказательства! — Его глаза сузились. — А что если вы — один из них?

— Вы знаете, что я не один из них, — вздохнул Джад. — Я ваш друг. Я стараюсь вам помочь. — Он испытывал разочарование. Улучшение, которого они, казалось, достигли за последний месяц, сошло на нет. Перед ним стоял все тот же нервно вздрагивающий при каждом шорохе шизофреник, который вошел к нему в кабинет два месяца назад.

В «Интернейшнл стил» Бурк начинал курьером. За двадцать пять лет его приятная внешность и врожденная приветливость помогли ему подняться практически на самый верх административной иерархии. Его прочили в президенты компании. Но четыре года назад его жена и трое детей погибли во время пожара в их летнем доме в Сауземптоне. Бурк в это время находился на Багамах со своей любовницей. Трагедия потрясла его. Воспитанный ревностным католиком, он не мог избавиться от чувства вины перед своими близкими. Стал замыкаться в себе, меньше появляться на людях. По вечерам, оставаясь дома, вновь и вновь мысленно представлял жену и детей, гибнущих в пламени, в то время как сам он лежал в постели с любовницей. Если бы он остался с ними, то мог бы их спасти! Эта мысль превратилась в навязчивую идею. Он — чудовище. Он это знал. И Бог тоже знал. Конечно, это знали и другие! И ненавидели его так же, как он ненавидел себя сам. Все вокруг улыбались и притворялись, будто испытывают к нему симпатию, а на самом деле выжидали, когда он сделает неверный шаг и попадет в ловушку. Но он им не по зубам! Бурк перестал ходить в столовую, и ему приносили ленч в кабинет. Он старался всех избегать.

Два года назад, когда президент компании подал в отставку, на его место пригласили человека из другой фирмы. Годом позднее освободился пост первого вице-президента, и Бурка снова обошли. Ну разве это не доказательство, что против него плетется заговор. Он начал следить за окружающими, а по ночам устанавливал в соседних кабинетах подслушивающие устройства. Через шесть месяцев его на этом поймали и не уволили лишь благодаря безупречному послужному списку.

Президент компании подумал было, что Бурк перегружен работой, и, стараясь помочь ему, начал сужать круг его обязанностей. Но реакция оказалась обратной: Бурк решил, что от него стараются избавиться. Они боятся его, потому что он их умнее. Если бы компанию возглавил он, то все остались бы без работы, потому что они — круглые дураки. Бурк совершал ошибку за ошибкой. Когда же ему указывали на них, негодующе отрицал свою причастность. Просто кто-то специально путает отчеты, меняет цифры и статистические данные, стараясь его дискредитировать. Скоро Бурк понял, что его преследуют не только на работе. За ним постоянно следят на улице, его телефонные разговоры прослушивают, письма просматривают. Он практически перестал есть, боясь, что его отравят, и худел прямо на глазах. Обеспокоенный президент компании договорился с доктором Петером Хадли и уговорил Бурка пойти к тому на прием. Поговорив с ним, Петер немедленно позвонил Джаду.

И вот теперь Харрисон Бурк, сжав кулаки, стоял перед ним.

— Итак, каковы же ваши доказательства?

— Они ворвались в мой дом прошлой ночью. Они пришли, чтобы меня убить. Но я для них слишком умен. Я сплю в кабинете и, кроме того, врезал дополнительные замки в каждую дверь, чтобы они не смогли добраться до меня.

— Вы сообщили о взломе в полицию?

— Конечно нет! Полиция с ними заодно. Они получи ли приказ застрелить меня. Но не решаются стрелять, когда вокруг люди. Поэтому я избегаю пустынных улиц.

— Благодарю, что вы сообщили мне эту информацию.

— Что вы собираетесь с ней делать? — заинтересованно спросил Бурк.

— Я внимательно слушаю все, что вы говорите. Кроме того, — Джад кивнул на включенный диктофон, — сказанное вами остается на пленке, чтобы, если они до вас доберутся, у нас было свидетельство о наличии заговора против вас.

— Мой Бог, отлично! — Бурк широко улыбнулся. — Пленка. Ну, теперь они попались.

— Почему бы вам снова не лечь? — предложил Джад.

Бурк улегся на кушетку.

— Я устал, — сказал он. — Я не сплю ночами, я не решаюсь закрыть глаза. Вы не представляете, каково это, когда все охотятся на тебя.

«Неужели?» — подумал доктор, вспомнив Макгрейви.

— Ваш слуга не слышал, что кто-то взламывает дверь?

— Разве я не сказал, что выгнал его две недели назад?

Джад стал быстро вспоминать последние беседы с Бурком. Лишь три дня назад тот красочно описывал свою ссору со слугой, которая произошла в тот же день.

— Мне кажется, вы не упоминали об этом, — осторожно заметил он. — Вы уверены в том, что слуга покинул вас две недели назад?

— Я никогда не ошибаюсь, — отрезал Бурк. — Как вы думаете, почему я стал вице-президентом одной из крупнейших компаний мира? Потому что я далеко не глуп, доктор, и, пожалуйста, не забывайте об этом.

— Почему вы его уволили?

— Он пытался меня отравить!

— Каким образом?

— Щедро сдобрив мышьяком яичницу с ветчиной.

— Вы ее пробовали?

— Конечно нет, — хмыкнул Бурк.

— А как вы узнали, что она отравлена?

— Я чувствую яд по запаху.

— Что вы сказали слуге?

Бурк удовлетворенно улыбнулся.

— Я ничего ему не сказал. Просто как следует отлупил его.

Разочарование охватило Джада. Он понимал, что смог бы помочь Бурку, если б тот пришел к нему раньше. А теперь времени не оставалось. В практике психоанализа всегда есть опасность, что в тот период, когда пациент свободно, бездумно говорит об всем, что приходит ему в голову, облекая в слова любую случайную мысль или ассоциацию, тонкая оболочка цивилизованности прорвется и даст выход самым примитивным страстям и эмоциям, скрытым в подсознании, подобно хищникам в дремучем лесу. Свободное выражение словами всех мыслей — основа психоанализа. Но в случае с Бурком это ударило бумерангом. Беседы с Джадом освободили существовавшие в его подсознании агрессивные инстинкты. Казалось, с каждой встречей с доктором Бурку становилось лучше, он уже соглашался, что никакого заговора нет, что он просто переутомлен и его нервы истощены. Джад думал, что они вот-вот уже перейдут к глубокому анализу и начнут атаку на причину заболевания. Но Бурк, оказывается, все это время врал и проверял, не является ли Джад одним из заговорщиков. И теперь Харрисон Бурк — настоящая ходячая бомба с часовым механизмом, которая может взорваться в любую минуту. Родственников у него нет. Значит, надо сообщить президенту компании. А это означает конец карьеры Бурка. Его отправят в психиатрическую лечебницу. Действительно ли Бурк потенциально опасен для окружающих? Хорошо бы с кем-нибудь проконсультироваться, но Бурк никогда на это не согласится. Джад понимал, что решение придется принимать самому.