Микки Спиллейн - Ночь одиночества

Этель Брайтон спала и улыбалась во сне, когда я уходил. Это была хорошая ночь, но приходил-то я сюда вовсе не за этим. Она счастливо засмеялась во сне и обняла руками одеяло.

Я натянул плащ и вышел из дома. Облака вновь сгустились, но было теплее, чем вчера. За двадцать минут я добрался до хайвея, пришлось прождать столько же, пока не подошел грузовик, который подвез меня в город. Я угостил водителя завтраком, и мы разговорились о войне. Парень согласился со мной, что мы повоевали неплохо. Он тоже был ранен и иногда, ссылаясь на это, мог отпроситься на денек-другой.

Я позвонил Пату из автомата недалеко от его офиса около десяти утра. Он поздоровался и спросил:

— Ты можешь подъехать ко мне, Майк? Для тебя есть кое-что интересное.

— По поводу того случая?

— Совершенно верно.

— Буду минут через пять, не уходи.

Снова, как и в прошлый раз, районный прокурор выходил из здания, но не заметил меня. Когда я постучался в кабинет Пата, то услышал в ответ: “Войдите” — и открыл дверь.

— Где, черт возьми, ты был? — спросил Пат, многозначительно улыбаясь.

— Нигде, — тоже с улыбкой ответил я. — Если я правильно оцениваю твои отношения с Вельдой, то тебе лучше стереть помаду с лица и побриться.

— Что, так плохо?

— Кроме того, даже отсюда чувствуется запах виски. Вельде это не понравится, — констатировал я.

— Ни одной любящей женщине не понравится, — пошутил Пат. — Ладно, хватит об этом, Майк. У меня есть для тебя новости. — Он выдвинул ящик письменного стола и вытащил оттуда большой конверт из плотной бумаги с надписью: “Для служебного пользования”. В нем лежали фотографии отпечатков пальцев. — Мы сняли их с останков прошлой ночью, — пояснил Пат.

— Ты не терял времени даром.

— Не могу себе этого позволить.

Он раздвинул края конверта и вынул три скрепленных листа. Документ был отпечатан на бланке больницы, название которой я не смог прочесть, так как Пат перевернул листы. На обратной стороне находились оттиски пальцев.

— Это тоже отпечатки Оскара Демера из истории его болезни, которая хранилась у Ли.

Даже непрофессионалу было ясно, что они идентичны.

— Тот же парень, все в порядке, — заметил я.

— Никакого сомнения на этот счет. Хочешь посмотреть медицинское заключение?

— Да я не очень разбираюсь во всей этой медицинской писанине. Скажи мне сам вкратце, что они пишут?

— Оскар был опасным психом, параноиком и еще целый ряд подобных терминов.

— От рождения?

Пат понял, о чем я думаю.

— Ну, не совсем так. Нет никаких причин полагать, что это семейная болезнь и ею может страдать Ли. Оскар еще ребенком попал в аварию и получил серьезную травму головы, которая привела к заболеванию.

— Что-нибудь просочилось в газеты? — Я передал листы Пату, и он убрал их в конверт.

— К счастью, ничего. Конечно, мы изрядно поволновались, но ни один из газетчиков не связал Ли и Оскара между собой. Удачным оказалось и то, что лицо Оскара было изуродовано, практически лица не было. В противном случае скрыть ничего бы не удалось, и политики могли бы раздуть это дело.

Я взял сигарету из пачки, постучал ее концом о подлокотник кресла и спросил:

— Каково мнение медицинских экспертов?

— Черт, самоубийство, без всякого сомнения. Оскар был напуган, страх толкнул его на это. Он пытался убежать, зная, что в западне. Подозреваю, он боялся, что его вернут в сумасшедший дом, если поймают, да еще убийство Моффита... Он просто не смог этого выдержать. — Пат щелкнул зажигалкой и поднес огонь к концу моей сигареты. — Полагаю, все закончилось чисто.

— Уверен в этом, Пат, — подтвердил я. Пат принял официальный вид. Передо мной сидел полицейский. Вены на его шее вздулись, губы сжались в тугую линию.

— Я знаю, Майк, твои дела всегда связаны с убийством.

— Это верно.

— Между прочим, Майк, я так завязан с тобой, что если ты попадешься, то за собой потянешь и меня.

— Не попадусь.

— Майк, сукин сын, на тебе уже убийство.

— Даже не одно, а два, и будут еще. Взгляд Пата потеплел.

— Если ты не расскажешь, я сам просмотрю все дела по последним убийствам, одно за другим, и заставлю тебя признаться.

— Думаешь, у вас нет ни одного нераскрытого убийства?

Пат покраснел:

— Ну, не за последнее время.

— А как насчет того парня, которого выловили в реке?

— Для нас — да... Для тебя — нет.

Я удивленно посмотрел на него.

— Видишь ли, я виделся с Ли, прежде чем прийти сюда. Он позвонил мне, — объяснил Пат. — Во время разговора Ли с Оскаром по телефону тот на что-то намекал. Ли думает, что Оскар мог, кроме убийства Моффита, приготовить еще какой-нибудь компрометирующий трюк. Мне пришлось сказать Ли, что ты тоже имеешь свой особый интерес в этом деле, о котором не хочешь говорить даже со мной. Ли подробно расспросил меня о тебе и теперь хочет переговорить с тобой.

— Я должен найти что-то оставшееся после Оскара?

— Предполагаю, что так. В любом случае он тебе хорошо за это заплатит. Ты будешь заниматься тем же, но не бесплатно.

— Не возражаю. Я сейчас в отпуске.

— Слушай, кончай эту песню. Придумай что-нибудь пооригинальней. Что у тебя на уме? Это работа гангстеров. Тело до настоящего времени не опознано. Дантист пытается установить его личность по зубам. Другой возможности нет.

— Думаешь, вам удастся установить его личность?

— Надеюсь. У него один из искусственных зубов был сделан из нержавеющей стали. Нам никогда раньше не приходилось с этим встречаться.

У меня в ушах вновь зазвенели колокола. Сигарета выпала из руки, я нагнулся поднять ее, кровь бросилась мне в голову. Может, Пату и не приходилось слышать о стальных зубах, но не мне. Однако я не стал ничего говорить, а только спросил:

— Ли ожидает меня?

— Я сказал ему, что утром тебя какое-то время не будет.

— Хорошо. — Я поднялся, надел шляпу, собираясь уходить. — Еще одно, Пат, что это за парень, которого убил Оскар?

— Чарли Моффит?

— Да.

— Тридцать четыре года, светлая кожа, темные волосы. Шрам на брови. Воевал. Ни одного привода в полицию. Занимал комнату на Девяносто первой улице, жил там больше года. Работал на фабрике по производству пирожков.

— Где?!

— Фабрика пирожков, — повторил Пат. — Ну, выпекают разные пирожки, булочки. Существует сеть небольших лавочек под вывеской: “Пирожки мамаши Свитгер”, для них эта фабрика делает пирожки.

— Что, кроме зеленой карточки, при нем не было ничего?

— Да нет, кое-какие мелочи и водительские права. Правда, во время нападения один из карманов его пальто был оторван, но сомневаюсь, чтобы он носил там что-нибудь стоящее. А в чем дело, Майк?

— Ты что, забыл про зеленые карточки?

— А какого черта тебя так волнуют комми? У нас есть специальные службы, которые этим занимаются. Я смотрел в окно, где разгоралось утро.