Владимир Гурвич - Челюсти пираньи

— Это правда?

— Да, только это было лет тридцать назад. Но у нас одинаковая с ним фамилия, однажды один чиновник в посольстве спросил: не родственница ли я ему? А когда я подтвердила, то вскоре разрешение было получено. Так мы оказались там.

Она замолчала.

— Что было в столице мира?

— Ничего хорошего! — раздраженно произнесла она. — Парижские художники приняли его также, как и московские, никто его не воспринимал всерьез. А потом у нас кончились привезенные с собой деньги и начался самый настоящий кошмар. Я говорила ему, чтобы он нашел бы себе работу, но он кроме как заниматься живописью, ничего не хотел делать.

— Скажите, что же вас удерживало рядом с ним?

Анна дерзко посмотрела на меня.

— Вы все равно не поймете, — с вызовом проговорила она.

— Я постараюсь, — как можно мягче произнес я.

— Мы любим друг друга.

Она произнесла эту фразу в настоящем времени, мысленно отметил я.

— Что случилось потом?

— У него возникла странная идея: написать картину под какого-нибудь знаменитого художника и продать ее кому-нибудь.

— В качестве художника он выбрал Ренуара, — заметил я.

Анна удивленно посмотрела на меня.

— Да, откуда вы знаете?

— Я знаю, что он взял новую фамилию: Филипп Ренуар. Непонятно только, где он достал паспорт? Расскажите все по порядку.

— Он написал эту картину. Я никогда бы не отличила, что это не Ренуар. Он был очень горд таким сходством.

— Но ведь старую картину и новую отличить очень легко. Как он собирался ее продавать?

— Есть способы состарить картину. И не профессионалу же ее всучивать, а так какому-нибудь лопуху. В Париже до черта богатых русских, они не знают, куда девать деньги. Швыряют их направо и налево. Почему бы им не помочь нам.

— Он стал ходить по таким швыряющим?

— Да, только никто не желал покупать картину. Пока не наткнулся на этого Яблокова. Он купил. И это он сделал ему паспорт. А как, не знаю. Сказал лишь, что купил.

Анна замолчала, ее щеки вдруг стали пурпурными.

— Ненавижу его, это он во всем виноват.

— В чем именно?

Ее ответ немного меня удивил.

— Не знаю, но только это он виноват в том, что Митя исчез.

— Расскажите, пожалуйста, как это произошло?

— Денег что он нам дал, была капля в море, они очень быстро кончились. И нам ничего не оставалось, как пойти к нему снова. Он пообещал нам дать еще, если мы будем работать на него.

— В чем же состояла ваша работа?

— У меня ни в чем, — пожала Анна плечами. — А что касается Мити, то этот Яблоков стал часто с ним беседовать.

— О чем?

— Не знаю, Митя мне ничего не рассказывал. Все это продолжалось до тех пор, пока однажды Митя не сказал мне, что уезжает в Россию.

— И он ничего не сообщил о цели поездки?

— Ничего, только сказал, что когда он вернется, испытывать нужду в деньгах мы больше никогда не будем. Единственное, что мне удалось у него вытянуть, что его дело связано с концерном «Русский Альянс».

Я молчал, обдумывая услышанное.

— Скажите, Дмитрий владел каким-либо оружием?

Анна с некоторым удивлением посмотрела на меня.

— Да, конечно, он же бывший офицер, но ему не нравилась военная служба. Я все вам рассказала, теперь ваша очередь, — требовательно произнесла она.

Я понял, что попал в щекотливую ситуацию. Я не мог ей рассказать об истинной судьбе ее друга, так как в этом случае я бы подставил не только себя, но и Ланину. Но и обманывать мне ее не хотелось; то, что она отправилась на поиски возлюбленного, вызывало во мне уважение и симпатию к ней.

Выйти из этого мучительного для меня положения помогла мне судьба. Внезапно раздался звонок в дверь. Мы все посмотрели друг на друга.

— Вы кого-нибудь ждете? — спросил я.

— Нет, никого.

— Ведите себя как можно тише. Я посмотрю в глазок, кто к нам пожаловал.

Ступая, словно балерина, на пуантах, я подошел к двери, посмотрел в глазок и невольно отпрянул. Незваным гостем был Зайченко. Оказывается, и он вернулся на горячо любимую Родину.

Снова раздался требовательный звонок. Я вернулся в комнату.

— Идите к двери и спросите, кто там? Только прижимайтесь к стене.

— Зачем? — удивленно посмотрела она на меня.

— Он может выстрелить через косяк. Дверь-то деревянная. Но, думаю, этого не случится.

Я увидел, как она побледнела. Но затем направилась к двери. Я последовал за ней.

— Кто там?

— Меня послал к вам Павел Иванович. Он просил передать через меня важную информацию, ему только что стало кое что известно о вашем пропавшем друге.

Анна посмотрела на меня, я отрицательно покачал головой.

— Я не могу вас пустить.

— Пустите, это очень важно. Ваш друг звонил Павлу Ивановичу и назначил ему встречу. У него какие-то неприятности. Откройте, я сообщу кое-что.

Я принял решение.

— Скажите, что откроете ему через несколько минут, — прошептал я.

— Хорошо, я вам сейчас открою, только оденусь.

Мы снова переместились в комнату.

— Спрячьтесь где-нибудь в ванной или туалете, — сказал я Анне. Затем обратился к Арсению.

— Будь готов, нам Придется иметь дело с очень сильным противником. Я так думаю, что он пришел убивать. Для Яблокова Анна — опасный и нежелательный свидетель. Немедленно прячьтесь! — прикрикнул шепотом я на девушку, которая продолжала стоять неподвижно.

На этот раз она повиновалась.

— Туши свет, а я отворю дверь гостю, — сказал я Арсению. — Готовность номер один.

— Есть, командир.

Я подошел к двери, громко повернул замок, сам же побежал в комнату. В квартире царила темнота, мы с Арсением заняли места по обе стороны от двери.

Заскрипела входная дверь, затем послышались тяжелые шаги. Невольно у меня возникло их сравнение с поступью слона. Внезапно в двадцати сантиметров от меня появилась огромная тень, держащая в вытянутой руке пистолет. Я бросился на нее, пытаясь выбить оружие. Но я все же не рассчитал, с каким силачом вступаю в поединок. Одним жестом плеча он сбросил меня с себя, и я очутился на полу. Тогда на него прыгнул Арсений, но и он оказался в той же позиции. Мы были беззащитными перед ним, но на наше счастье его интересовала в данный момент только девушка. Поняв, что ее нет в комнате, он ринулся на кухню. Я устремился за ним, так как ни секунды не сомневался: как только он ее обнаружит, то немедленно прихлопнет. Найти же ее в небольшой квартирке было делом нескольких мгновений.

Я схватил табуретку, Зайченко зажег свет, быстро оглядел кухню и повернулся ко мне. В его руках я увидел пистолет с глушителем.

— Уйди с дороги! — прорычал он.

Он двинулся вперед, намереваясь смести меня с пути. Я прыгнул в сторону. Зайченко стал разворачиваться. Без всякого сомнения он был невероятно силен, однако теперь я ясно видел его главный недостаток: он был не очень подвижен. Этим я и воспользовался; едва он повернулся, как я ударил своим орудием его по руке.