Ирина Лобусова - Змей Сварога

Договор, который предполагалось заключить, должен был бы действовать пять лет, и предполагал ненападение СССР на Румынию. На переговорах в Риге румыны ставили своей целью закрыть бессарабский вопрос, тогда как советская делегация хотела его признания на бумаге.

МИД Румынии запрещал своим дипломатам даже в частных беседах с советской стороной касаться вопроса Бессарабии, не говоря уже об обсуждении его на встречах. По инструкции, румынские дипломаты должны были растянуть на несколько лет переговоры о пакте. Но это совершенно не удовлетворяло СССР. В конце концов уполномоченный в Риге князь Стурдза предложил формулировку, по которой советская сторона косвенно признавала Бессарабию принадлежащей Румынии.

Советское правительство полностью отказалось это подтвердить. На этом переговоры и закончились — так же, как и все предыдущие, не принеся никакого результата.

После переговоров Стурдза написал румынскому премьеру письмо, в котором предлагал любым способом оберегать Бессарабию от СССР. Писал он следующее: «Бессарабия не является для СССР ни простым вопросом престижа, ни незначительным территориальным вопросом. Бессарабия — политическая брешь, заботливо сохраняемая в границах буржуазного мира. Зародыш военного прорыва в их планах разрушения этого мира».

Дочитав до этого места, Зина отложила газету и задумалась. А что, если это действительно так и было? Что, если Сталин сам планировал начать войну с Гитлером?

Бессарабия находилась на расстоянии 180 километров до щедрых румынских месторождениям нефти. Из этих источников Германия черпала 58 процентов своего нефтяного импорта. Что, если этот аргумент был важен для того, чтобы, развязав войну с Германией, получить новые территории?

Думать об этом было невероятно страшно. К тому же Зина прекрасно отдавала себе отчет в том, что в этих мыслях нельзя признаваться никому, тем более Бершадову. Такие мысли запросто стали бы смертным приговором.

Но Зина просто в воздухе чувствовала войну. Она вдруг поняла, что война начнется именно здесь, в Бессарабии. Вот над каким планом работало ведомство Бершадова: захватить Бессарабию, присоединить ее к СССР и развязать страшную войну, которая будет иметь весьма печальные последствия для всех, в том числе и для СССР!

Зине стало трудно дышать, страх сдавливал ее сердце, однако нужно было читать, чтобы понять все до конца.

Крестовская немного знала историю и помнила о том, что после завершения Первой мировой войны и распада Австро-Венгерской империи часть ее бывших территорий вошла в новообразованные и соседние государства. В частности, под властью Румынии оказались Буковина и Бессарабия. Бессарабия была занята румынами в 1918 году. И с тех пор была для советской страны не проходящей головной болью, тем лакомым куском, вернуть который следовало любым способом. И для этой цели все средства оказывались хороши...

Зина вернулась к газете и принялась читать дальше.

23 августа 1939 года был подписан Пакт Молотова-Риббентропа. Это был пакт о ненападении, по которому Германия обещала не нападать на Советский Союз. И по секретному, дополнительному протоколу к этому пакту Бессарабия попадала под советскую сферу влияния. Это влекло за собой кардинальное изменение политики СССР в отношении всего этого региона.

В 1939 году советские войска вошли в Польшу и присоединили к СССР Западную Украину и Западную Белоруссию. Это очень сильно насторожило румынское правительство, которое чувствовало грозящую угрозу со стороны СССР.

В начале 1940 года Румыния согласилась передать в пользование нацистской Германии свои месторождения нефти в Плоешти. Это были единственные разведанные месторождения в Европе к 1940 году. В обмен на это Германия обязалась гарантировать Румынии политическую и военную защиту. Немцы начали поставки трофейного польского оружия в Румынию, стремясь перевооружить и укрепить румынскую армию.

Однако события развивались не так, как ждала Румыния. 8 февраля 1940 года румынские власти обратились к Германии относительно «возможности агрессии со стороны СССР». На что германский министр иностранных дел Иоахим фон Риббентроп заявил, что немцев не интересует положение Румынии и что он исключает любую советскую агрессию. Донесения румынской разведки о том, что СССР укрепляет и усиливает армию на границе с Бессарабией, остались без ответа.

В марте 1940 года на сессии Верховного Совета СССР Вячеслав Молотов заявил: «У нас нет пакта о ненападении с Румынией. Это объясняется наличием нерешенного спорного вопроса о Бессарабии, захват которой Румынией Советский Союз никогда не признавал, хотя и никогда не ставил вопрос о возвращении Бессарабии военным путем».

Тогда же, в марте 1940 года, премьер-министр Румынии высказал озабоченность относительно речи Молотова и обратился к Германии с просьбой повлиять на мнение СССР относительно Бессарабии. На что получил ответ, что безопасность Румынии напрямую зависит от выполнения ее экономических обязанностей перед Германией.

Ситуация накалялась. Румыны стали стягивать войска к границам с СССР. Прибрежные к Днестру села была заняты румынскими солдатами. Это вызывало недовольство местных жителей. Тут и там вспыхивали беспорядки. Местные жители, вооруженные чем попало, нападали на румынских солдат и агентов сигуранцы — румынской полиции. Поджигали административные центры румынской власти. В ответ на это румыны усилили аресты. Беспорядки вспыхивали все сильней, часто переходя в серьезные вооруженные конфликты. Это свидетельствовало о том, что намерения СССР насчет Бессарабии были выражены достаточно ясно.

Зина знала, кто подогревает беспорядки среди местного населения. Такие волнения служили одной цели: ослабляли и без того слабую, не имеющую опыта румынскую армию, превращали ситуацию в Бессарабии в очаг недовольства. На этом нестабильном, тяжелом фоне трудно было сохранять хоть какую-то видимость порядка. Зина прекрасно понимала, что и сама стала частью этой операции — самой серьезной военной операции, которую планировал Сталин в 1940 году.

Однако почему он медлил? Почему советские войска не переходили в наступление? Ответ на этот вопрос содержался в те статьях, которые Зина успела прочитать. Румыния имела военные гарантии Франции, а Сталин не хотел портить отношения с ней, с очень сильным государством в центре Европы. Плюс пакт о ненападении с Германией. Сталин ни в коем случае не мог напасть на Румынию первым. Но вот если бы Румыния первой напала на СССР, первой открыла военные действия — тогда было бы другое дело. Все выглядело бы иначе. Теперь Зина отлично понимала слова Бершадова о том, что самое главное — заставить румынские войска стрелять в сторону СССР.