Александр Костенко - Колье Барбары

— К моему большому сожалению, я не могу ничего сказать по этому поводу. Я это письмо, естественно, не читал, но если там нет никаких подробностей, это означает только, что у Ганны есть какое-то сугубо личное дело к Янеку. И, весьма возможно, здесь вообще замешаны дела сердечные. Ганна девушка молодая, а Янек, насколько я знаю, тоже молод и, как я слышал, хорош собой. Откуда мне знать? — пожал плечами князь.

— Нет. — Азаров встал и вплотную подошёл к князю, — дела амурные, к сожалению, здесь ни при чём. Ганна прямо интересуется у вашей родственницы о судьбе некоего колье. Та ей отвечает, что этого не знает никто, но всё же советует обратится с этим вопросом к вашему бывшему управляющему или к его сыну. О чем идёт речь? Что это за колье? И я хочу знать, по какой причине оно так интересует Ганну? И почему следует обратиться с этим вопросом именно к Янеку?

— Господин майор, я, кажется, знаю, о чем идёт речь в этом письме. Вероятно, Ганну интересует колье, которое в своё время, очень давно, привёз из Константинополя мой далёкий предок Ян Бородатый. Но вынужден вас разочаровать. Оно пропало из замка ещё в конце семнадцатого века. И больше в нашей семье эту драгоценность никто не видел. Произошло это, кажется, в самый канун свадьбы Великого Канцлера Литовского Кароля и Анны Сангушки. Больше я об этом ничего не знаю.

— Но почему княжна вспоминает об этом колье спустя больше ста лет? Вам не кажется это странным?

— Абсолютно не кажется. Молодёжь часто интересуется семейными легендами и преданиями. Это вполне естественно в их возрасте. Когда-то и мы были такими же неисправимыми романтиками. Так что я не стал бы на вашем месте придавать такое значение романтическим настроениям столь юной особы.

— И к какой из многочисленных семейных легенд вашего рода восходит история этого колье? — Азаров снова сел за стол и приготовился записывать.

— Увы, господин майор, эта грустная история, подробности которой мне действительно неизвестны, — пожал плечами Леон, — прошло столько времени с тех пор. Бабушка моя мне наверняка рассказывала эту красивую сказку в детстве. А я, признаться, был не очень внимательным слушателем. Помню только, что речь шла о несчастной любви. Болтали, что якобы бы Кароль был влюблён до своей женитьбы на Анне Сангушке в городскую простолюдинку. Совершенно невероятная история. Я лично считаю, что это всё сказки. И в то время быть такого просто не могло…

Как выяснилось, бывшая учительница Рудовича проживала достаточно далеко за городом, на собственной даче. Свою городскую квартиру, вероятно зарабатывая таким образом существенную прибавку к пенсии, она сдавала. Поэтому мы подъехали к аккуратному дачному домику, стоящему за забором из сетки рабицы, густо увитым диким плющом, поздно вечером. Рудович привычно толкнул скрипучую калитку и уверенно прошёл по выложенной старым щербатым кирпичом дорожке прямо к деревянному крыльцу, тускло освещённому мутной лампочкой, вокруг которой вилась туча мошкары. Я тут же сделала вывод о том, что мой друг бывал здесь уже не раз, что было для меня неожиданностью. Лично я не могла похвастаться такой привязанностью к своим школьным учителям.

Ерёмкина Галина Николаевна оказалась невысокого роста крупной женщиной с хитрым прищуром глаз на приятном открытом лице, достаточно приветливой и проворной для своих лет. Она очень обрадовалась неожиданным гостям и, по-деревенски причитая, проводила нас в большую уютно обставленную старомодной, но добротной мебелью комнату, сразу усадив за большой круглый стол. Пока хозяйка дома вместе с Рудовичем хлопотала на кухне, я внимательно огляделась по сторонам. В приглушённом свете низко нависшего над столом старого матерчатого абажура, освещавшего комнату мягким зеленоватым светом, я разглядела на обшарпанном деревянном комоде неплохую коллекцию фарфоровых статуэток ещё советского периода, среди которых были несколько штук определено уникальных. Например, статуэтку «Сталин и дети», по крайней мере в Москве, можно было без труда и почти мгновенно продать никак не меньше чем за пару тысяч долларов. Спасибо моей подруге Томке, хозяйке сети антикварных магазинов — поднатаскала меня в своё время. Поэтому первую мысль о том, что старая училка Рудовича сдаёт городскую квартиру для дополнительного заработка, я мгновенно отбросила. Уж слишком хорошая и вполне профессионально подобранная коллекция фарфора красовалась на старом комоде. Человек, собравший её, не мог не знать истинной стоимости безделушек. Над комодом висели несколько десятков групповых фотографий школьников в потемневших от времени простых деревянных рамках. Я встала и подошла поближе. С чёрно-белых снимков, вне всякого сомнения, на меня смотрели многочисленные ученики Галины Николаевны.

— А вот и мы, — услышала я за спиной приятный голос хозяйки, — это всё мои ученики, — с гордостью кивнула она на фотографии. Присаживайтесь к столу и рассказывайте, что вас привело ко всеми позабытой старухе.

— Ну полноте вам, Галина Николаевна, — зачем же так. — Ученики ведь к вам часто захаживают? — смутился Рудович.

— Пока в городе жила, частенько бывали. А сейчас всё реже и реже. Оно и понятно — у всех семьи, дети, работа. Да и проблем сейчас с нашей жизнью выше крыши. Но я не в обиде. Ладно, давайте быстренько присаживайтесь к столу и рассказывайте, зачем пожаловали, а то вижу, как у вас глаза-то горят.

— Мы к вам, Галина Николаевна, собственно вот по какому делу. — улыбнулся Рудович, — даже не знаю с чего и начать.

— Говорите, как есть, Григорий, что за нужда заставила вас тащиться так далеко за город, да ещё в такую поздноту. Чем могу обязательно помогу. — подбадривающе улыбнулась в ответ старая учительница.

— Нас интересует колье Барбары, — видимо, собравшись с силами, выпалил Рудович.

Даже в полумраке комнаты было видно, как мрачная тень пробежала по лицу пожилой женщины.

— А что именно вас интересует?

— Ну, хотелось бы понять в общих, так сказать, чертах, что имеется в виду, когда упоминается этот предмет, — начал мямлить Рудович.

— Кем упоминается? — тут же быстро спросила учительница.

Видя, что вопрос поставил моего друга в тупик, я решила взять инициативу в свои руки:

— Понимаете, Галина Николаевна, из-за этого пресловутого колье похитили мою близкую подругу, и сейчас ей угрожает смертельная опасность. Перед похищением в подземелье Несвижского замка были убиты её охранники и ещё один человек. Вот он-то перед смертью и успел начертить на песке всего пару слов: «колье Барбары»…

— Понятно, — прервала меня женщина и, взглянув на меня, продолжила: